Читать онлайн «Войны античного мира: Походы Пирра». Страница 13

Куда важнее стало изобретение Филиппом Македонским сариссы — длинного (до 6,5 м) копья с кизиловым древком, возможно составлявшегося из двух частей, соединенных муфтой. Сариссами вооружали первые шеренги фаланги, причем самые длинные, видимо, были в руках четвертого-пятого рядов. Ближе к первому ряду длина копий уменьшалась (в отличие от «позднемакедонской» фаланги) — примерно до трех-четырех метров. Таким образом, удерживая щит благодаря плечевому ремню, первые шеренги могли держать сариссы двумя руками и использовать их в ближнем бою. Сариссы задних рядов (3, 4 и 5-го) выступали над их плечами и по бокам, придавая большую густоту частоколу копий и делая строй таксиса непроницаемым не только для пехоты, но и для конницы. К тому же щетина сарисс являлась дополнительной защитой против дротиков и стрел.

Шеренги, начиная с шестой, были вооружены обычными копьями и во время больших сражений исполняли все ту же роль массы, давившей на первые ряды. Видимо, в связи с этим в конце жизни Александр вообще хотел оставить македонское вооружение только у первых трех шеренг и у последней, все же остальные составить из метателей дротиков, которые сопровождали бы наступление таксисов непрерывной «огневой поддержкой».

Есть свидетельства о том, что македоняне со времен Филиппа строились более плотно, чем греки: то есть по фронту боец занимал меньше места. Смысл более плотного строя очень хорошо проясняет Дельбрюк в своей «Истории военного искусства»: «Таким же образом Фридрих Великий теснее построил свою пехоту, чем было принято ранее, — по четыре человека на протяжении трех шагов вместо четырех шагов, — для того, чтобы иметь одновременно больше ружей на линии огня».

Вторым после педзетеров по важности подразделением македонской пехоты были гииасписты (щитоносцы). У них отсутствовало тяжелое защитное вооружение и длинные пики; судя по всему, они несли стандартные греческие копья. Но в отличие от пельтастов гипасписты были разновидностью линейной пехоты, которая могла действовать в условиях пересеченной местности и была способна совершать быстрые переходы. Во время битвы при Иссе число гипаспистов не превышало одной трети численности фаланги, однако это вызывалось не столько вспомогательным характером данных войск, сколько необходимостью включать в их число лишь опытных и выносливых воинов. Судя по всему, гипасписты являлись элитной частью рати Александра. Во время больших сражений они прикрывали правое (как мы помним — уязвимое) крыло фаланги, однако более всего прославились во время частных операций.

В македонской армии имелись также разнообразные части легкой пехоты — от классических лучников до пельтастов, — набранные либо среди варварских балканских племен, либо же среди греков-союзников.

Конница Александра имела неоднородный характер. В ней служило столь много подразделений, что описать все их попросту не имеется возможности. Обобщая, можно выделить три вида кавалерии: легковооруженная (фракийцы, пелопоннесцы, иллирийцы и прочие), средняя (прежде всего фессалийцы и им подобные латные метатели дротиков) и, наконец, тяжелая. Именно последняя стала новацией македонских царей.

Александр имел два типа тяжеловооруженных всадников. Во-первых, достаточно странный отряд конных сариссофоров, то есть конников, вооруженных длинными копьями [22].

Этот эксперимент ненадолго пережил Александра, однако подобное оружие вводилось именно ради ближнего боя, Сариссофоры в идеале могли действовать и против кавалерии, и против пехоты: оружие вызывало появление новой конной тактики.

Нужно к тому же согласиться с Дельбрюком, что копья делали таких всадников неповоротливыми, а потому они должны были компенсировать недостаток подвижности тяжелым доспехом. Можно только удивляться навыкам сариссофоров: из-за отсутствия упора в виде стремян они не могли держать копья так, как это делала в более позднее время рыцарская конница или уланы времен Наполеона: зажав древко под мышкой и положив его на предплечье. На знаменитой мозаике из «дома Фавна» в Помпеях, изображающей битву при Иссе, Александр Македонский держит довольно длинное копье зажатым в ладони примерно посередине древка. Такая «техника» требовала совершенно иных упражнений и даже развития других групп мыту (плечевой, лучевой, дельтовидной), чем при «рыцарском» захвате копья, так как в этом случае действовала не вся верхняя половина тела, а свободно движущаяся рука.

Во-вторых, у Александра имелись подразделения «гетайров», друзей-спутников царя, которые являлись и его личными телохранителями, и своего рода школой, поставлявшей армии командиров различных уровней. «Тяжелой» делали эту кавалерию даже не панцири, а характер боя, который она навязывала противнику. Гетайры были вооружены копьями (1,5–2 м длины) и мечами-махайрами. Наверняка они имели при себе и дротики, которые метали перед началом схватки. Однако самым главным было то, что спутники Александра, выстроенные клином, стремились разорвать дистанцию с противником и взломать его строй, вынудить на рукопашную схватку.

Эти всадники обладали навыком действовать копьями в ближнем бою; в сравнении с мечом или дротиком копья являлись более действенным оружием. Если копье оказывалось сломано, гетайры брались за мечи: в любом случае энергия движения и сомкнутый строй ставили врага, не привыкшего к такому виду ведения боя, в сложное положение.

Античные изображения защитных доспехов гетайров (в том числе и самого Александра) позволяют утверждать, что здесь оказалось найдено прекрасное сочетание металлических наплечников, наборных панцирей, прикрывавших грудь и живот, и льняной основы, благодаря чему воин был и достаточно защищен, и сохранял необходимую для ближнего боя подвижность. Той же цели служили и небольшие округлые щиты, удобные во время кавалерийской схватки [23]. Но самым главным являлось то, что конница македонян была разделена на настоящие тактические единицы (илы, гиппархии — от нескольких сотен до 1000 чел.) и обучена сражаться в строю. Именно эти факторы: организованность, дисциплина, тактическая выучка — и сделали ее непобедимой во время эпохи великих македонских завоеваний.

Талант Александра как военачальника выражался в том, что он умел добиваться почти идеальной координации действий между различными родами войск, входившими в македонскую армию. Тактические возможности его отрядов были богатыми, и молодой царь пользовался ими сполна. В зависимости от характера армий противника, а также от условий местности, на первый план выходили то легкая кавалерия, то, напротив, тяжеловооруженные отряды «друзей» царя, то подвижные корпуса пехоты (гипасписты), то, наконец, главная ударная сила македонской армии — фаланга.

Управляемость войск Александра была настолько хороша, что он мог во время сражения перебрасывать целые подразделения с одного боевого участка на другой. Такого рода маневр в греческих армиях предшествовавшего периода попросту отсутствовал — даже в армии Фиванского союза [24]. При этом очень важно, что, хотя сам царь сражался в рядах друзей-«гетайров», он был в состоянии кардинально менять картину боя: в его штабе имелся целый штат адъютантов, которые держали царя в курсе событий и передавали его приказы командирам отдельных частей. Таким образом Александр руководил армией, которая уже являлась профессиональной в современном смысле этого слова — не только с точки зрения подготовки отдельных бойцов, но и ее действий в походе, в сражении, организации тыла и медицинского обеспечения.

Подобная тактическая мобильность вызывалась и еще одной причиной. Эпоха римской армии, основу которой составлял универсальный солдат-легионер, была впереди; если говорить просто, легионер объединит в себе характеристики и педзетеров, и гипаспистов, и пельтастов — то есть всех основных видов пехоты. Пока этого не произошло, македонские цари были вынуждены варьировать свои тактические схемы. Иными словами, вооружение отряда определяло его место в строю: каждое из подразделений выполняло какую-то одну определенную задачу.