Читать онлайн «Что думают ученые о "Велесовой книге"». Страница 19

Когда же Миролюбов рассуждает о происхождении славянской грамоты, то тут мы видим как бы подготовку к "обретению" ВК. Он пишет: "Мы утверждаем, что такая грамота (предшествующая кириллице, — О. Т.) была и что она, может быть, будет даже однажды найдена! И значит, заранее говорим, что крики критиков окажутся совершенно лишними" (т. 4, с. 178). И наконец, последнее: на единственной фотографии "дощечки" обращало на себя внимание, что буквы написаны не на строке, а "подвешены" к горизонтальной черте, как в алфавите деванагри. [171] В рассматриваемой книге мы находим этому объяснение. Однажды старый дед на хуторе к северу от Екатеринослава нас уверял: "В старовину люди грамоте знали! Другой грамоте, чем теперь, а писали ее крючками, вели черту богови, а под нее крючки лепили и читать по ней знали!"" (т. 4, с. 134). И далее следует рассуждение о том, что древнейшая славянская грамота была сходна с санскритским письмом. Напомним, забегая вперед, что о зависимости графики ВК от "санскрита" Миролюбов будет говорить неоднократно. [172]

Итак, можно заключить, что в 1952 году ВК еще не существовала, но уже велась, вероятно, подготовка к ее созданию: продумывалось ее содержание, а вопрос о типе письма был уже решен — оно должно было включать элементы "санскритского" и готского письма. С этой задачей создатели ВК не справились, но следом этого является написание букв под чертой на дощечке 16.

В сочинении "Русский языческий фольклор. Очерки быта и нравов", законченном, вероятно, до конца 1953 года, встречаем первое сообщение о ВК, которое приведем полностью: у русичей "письмена были тоже разными, так как единства в них могло и не быть из-за различных условий торговых центров. В одних из них могли пойти в основу знаки готской письменности, а в других ведической. Мы ничего точного об этом не знаем, но логика стоит за это (!! — О. Т.). Впоследствии нам выпало большое счастье видеть "дощки" из коллекции художника Изенбека числом 37, с выжженным текстом. Частью буквы напоминали греческие заглавные буквы, а частью походили на санскритские. Текст был слит. Содержание трудно поддавалось разбору, но по смыслу отдельных слов это были моления Перуну, который назывался временами "Паруном" временами "Впаруной", а Дажьбог назывался "Дажбо" и "Даже". Текст содержал еще описание, как "Велс учил деды земе рати". На одной из них было написано о "Купе-бози", вероятно, Купале, и об очищении "омовением" в бане и жертвой "Роду рожаниц", "иже есть Дедо свенту". Были строки, посвященные "Стрибу, кий же дыха яко хще", а также о "Вышенбг, иже есь хранищ живот наших". Подробный разбор дощечек, которые нам удалось прочесть до их исчезновения, будет нами дан отдельно. "Дощки" эти были подобраны Изенбеком во время гражданской войны в разгромленной библиотеке князей Задонских или Донских точно нам неизвестно, да Изенбек и сам не знал точного имени хозяев разгромленного имения" (т. 5, с. 25).

Итак, во время написания этой книги какие-то "дощечки" существовали. Но вот что примечательно. Во-первых, история знакомства с "дощечками" представлена иначе: нет ни слова о том, что Миролюбов в течение 15 лет тщательно копировал огромный и трудный текст, здесь всего лишь воспоминание о выпавшем "счастье видеть" и смутное обещание дать подробный разбор тех дощечек, "которые… удалось прочесть". Значит, история переписки и обработки текста была сочинена Миролюбовым позднее. Во-вторых, содержание дощечек определено как "моления Перуну", и, судя по цитатам, далее приведенным, в "дощечках", возможно, были лишь тексты молитвенного или, во всяком случае, религиозною содержания.

В 1954 году Миролюбов работает над книгой "Русский христианский фольклор. Православные легенды", вошедшей в 8-й том его сочинений. Автор задается вопросом: если в древности не было письменности, то как же "записывал свои торговые счета Новгород? Он ведь греческих букв не знал". И далее: "На этот вопрос дают ответ брюссельские (странное определение! — О. Т.) "Дощьки Изенбека". Грамота действительно существовала, и была она основана на смеси готических, греческих и ведических знаков. Эта грамота ("ранняя") была сродни грамоте "Дощек"" (т. 8, с. 167).

Мы найдем в этом томе и еще одно обращение к ВК, также касающееся вопросов графики. Миролюбов пишет об алфавите дощечек, настаивая на наличии в его составе готских (рунических) букв и букв "санскритских". "Откуда они попали в эти "Дощки", нас не интересует, — продолжал он. — Мы их видели лично, до исчезновения "Дощек", и читали тексты, видимо, писанные жрецом, как думает проф. А. Кур" (т. 8, с. 235). Далее говорится, что в "дощечках", "как в санскрите", имеется "общая черта, под которой написаны каленым железом, видимо, буквы слитно и без разделения на фразы". Итак, снова подчеркнуто, что "дощечки" писаны жрецом, что близко к версии о молитвенных текстах в них будто бы содержащихся. Важно, что Миролюбов говорит здесь о выжженном тексте, тогда как в письме к С. Лесному от 11 ноября 1957 года он говорит уже, что текст был "нацарапан шилом" (см. выше). И наконец, любопытное заключение: "Так как эти "Дощьки" были обнародованы нами в "Жар-птице" (Сан-Франциско, Америка), то этика требует, чтобы мы воздержались от их изучения или построения наших догадок, теорий и т. д. Мы говорим о них в данной книге лишь вскользь. стальное мы предоставляем г. А. Кур, кому, по его специальности, надлежит о них знать больше, чем всем остальным" (т. 8, с. 236).

Но почему же Миролюбов столь ценный для его темы материал по истории русов и их религии предпочитает черпать из иных источников — рассказов Прабы Варвары, конюха Михаилы и Захарихи, "большая часть сказов" которой "представляет собой описание войн, нашествий и случаев из скотоводческого периода жизни славяно-русов", как подчеркивает он позднее (т. 9, с. 123)? Ведь все эти темы раскрываются и в ВК. И почему Миролюбов передоверяет дальнейшее исследование источника, якобы им найденного, переписанного и изученного, А. А. Куру? Ответ, возможно, содержится в кратком замечании, следующем сразу же за описанием того, как выглядели на дощечке буквы а и б: "Эти буквы взволновали мнение славистов. Одни из них утверждают, что такие буквы — "выдумка", а другие, что они относятся к V веку! Кто прав? Мы думаем, что нельзя заранее отрицать, как нельзя и утверждать, без тщательного изучения текстов. Архаичность языка, однако, вполне подтверждает догадку, что это самостоятельно выработанный нами алфавит" (т. 8, с. 236). Итак, видимо, еще до публикации фотографии дощечки (в январе 1955 года) возникли споры: кто-то поддержал датировку V веком (именно эта дата отразилась и приведенном выше сообщении журнала "Жар-птица"), а другие сразу же определили ее текст как фальсификат. Миролюбов обеспечивает себе отступление, отсылая интересующихся к Куру, так как для него важны не столько "дощечки", сколько содержащиеся в них "факты", и чтобы спасти эти "факты" для своей концепции, он жертвует "дощечками" и переносит "исторические свидетельства" из вызывавшей подозрение ВК в "сказы" Захарихи, реальность которых проверить уже никому не удастся.

Такая же картина ожидает нас и в сочинении "Русская мифология. Очерки и материалы", работа над которым была закончена в августе 1954 года. В этой работе Миролюбов также ссылается по преимуществу на Прабу Варвару и Захариху. [173] ВК упоминается вскользь (т. 6, с. 175, 185, 186, 214, 215), но затем, после утверждения, что "сказы Захарихи — единственное, что мы знаем из этих преданий прошлого" (т. 6, с. 277), вдруг появляется специальная глава "Еще о "дощьках" Изенбека", которую приводим почти полностью. Миролюбов пишет: "Нами не раз были упомянуты в этом труде "Дощьки Изенбека". Мы не касаемся их определения, ни характера их языка, который сильно отличается от всех известных нам записей X-го и других веков, но мы можем сказать наверное, что текст содержит учение язычества, воспоминания минувших, особенно ярких событий нашего народа, имена его вождей и призывает на защиту земли Русской всех, кто считает себя потомками Русколани, государства, бывшего где-то на Севере… Есть в "Дощьках Изенбека" и некоторые мифы, которых мы нарочно не касались в наших трудах, считая, что ими должны заниматься другие, а не мы. Мы вообще не хотели публиковать текста "Дощек Изенбека", потому что такие публикации всегда вызывают дружное возмущение тех, кто даже "Слово о полку Игореве" считает подделкой. Критиков мы боялись, потому что обладали незапятнанным именем и не желали его делать нарицательным в устах невежественных людей. Не желали мы публикации текстов и из политических соображений, ибо наличие этих текстов может быть использовано нашими политическими врагами, большевиками. Однако судьба решила иначе, и тексты будут опубликованы А. А. Кур, который сопровождает их своими объяснениями… Серьезное изучение как языка "Дощек", так и их содержания, исторического значения, или религиозного, вероятно, придет значительно позже, когда улягутся "страсти". Этим мы хотим сказать, что никаких, слишком радикальных выводов из текстов мы лично не делаем и считаем, что сделать их можно будет лишь значительно позднее, когда ученые привыкнут к документу. Это отнюдь не является отрицанием "Дощек", ибо мы уверены, что они будут в будущем признаны весьма важными, но мы хотим лишь заявить, что их содержание нами не изучено и никаких теорий на их основании мы не строим" (т. 6, с. 279).