Читать онлайн «Сад Лиоты». Страница 32

Энни, целая и невредимая, приехала к девяти часам утра. Ha ней были джинсы, белая футболка и спортивная куртка золотистого цвета. Дивные волнистые волосы нежно обрамляли красивое лицо и спадали на плечи и спину. Лиота подумала, что никогда еще ей не приходилось видеть такой обаятельной внешности. Гораздо красивей всех этих тощих моделей с обложек модных журналов.

— Надеюсь, ты еще не завтракала, — выпалила Энни, как только вошла в дом с двумя пакетами в руках и сумочкой на плече. — Не терпится попробовать свежие сладкие булочки.

Лиота так испереживалась, что потеряла аппетит. До прихода внучки она постоянно глядела на часы, беспокоясь, все ли с Энни в порядке.

— По дороге сюда с тобой ничего не стряслось?

— Ничегошеньки. Вот только встречный поток машин было очень плотным. А в самом Сан-Франциско и на мосту было совершенно свободно, мне лишь оставалось вовремя свернуть с магистрали. Я положу продукты в холодильник?

— Положи куда хочешь, детка. — В доме с появлением Энни словно все ожило. — Может, сделаем к булочкам кофе? — предложи Лиота, семеня вслед за внучкой на кухню.

Энни положила пакет с едой в старенький холодильник и закрыла дверцу.

— Это было бы просто замечательно.

— Ты хочешь молотый или растворимый? — Лиота улыбнулась при мысли, что на этот раз она готова выполнить любое желание внучки. Какого бы кофе той ни захотелось, у нее найдется любой.

— Такой, который у тебя есть, бабушка.

Лиота, несколько обескураженная отсутствием у Энни особых пристрастий в выборе напитков, вспомнила, как возмутительно дорого стоила баночка растворимого кофе. И ей вдруг захотелось рассказать внучке об этом, просто чтобы показать, насколько значим ее приход сюда. Тем не менее она предпочла промолчать. Ведь она практически не знает свою внучку. Что если Энни неправильно поймет ее и обидится?

Вместо этого она спросила:

— Как у тебя прошла неделя? — Ей было интересно знать решительно все, любые мелочи.

Энни рассказала о предметах, которые она начала изучать в художественной школе. Они оказались не только интересными, но и трудными. По истории искусства требовалось прочитать несметное количество литературы, а по композиции сделать не меньшее количество набросков и эскизов, но Энни. казалось, была очень довольна этим, Лиота, как завороженная, сидела за столом и. слушая нежное журчание молодого голоса, наполнявшего небольшую кухню, понимала, что Энни — уравновешенная разумная девушка, которая намерена многого добиться в жизни. Как славно! Вместо того чтобы подмечать человеческие слабости в посетителях ресторана, которых она обслуживала, и осуждать их за недостатки, она испытывала к ним живейший интерес. Без сомнения, они платили ей тем же. Разве может быть иначе?

Продолжая слушать Энни, Лиота встала и положила по ложке подслащенного кофейного порошка в чашки, которые накануне вечером достала из китайского буфета. Приготовив кофе, она остановилась в нерешительности, раздумывая, не вежливее ли будет пригласить Энни в другую комнату и не сидеть на крохотной кухне.

— Если хочешь, мы можем перейти в гостиную, — предложила она.

— А нельзя ли остаться здесь? — Улыбка у Энни такая милая. — Так приятно смотреть из окна на сад.

Сомнения Лиоты полностью рассеялись.

— Я тоже люблю здесь сидеть. И всегда предпочитала кухню гостиной. — Она сложила лежавшую на столе газету и отодвинула ее в сторону. — Ну и что если здесь немного не прибрано? Энни вроде ничего не имеет против. — Хотя не скажу, что последние несколько лет я с радостью смотрю в окно. — Она поставила чашки с кофе на стол.

— Почему, ба?

— Я уже не могу работать в саду. Сил не хватает. А чтобы поддерживать сад в хорошем состоянии, необходимо приложить немало усилий.

Вспомнив о сладких булочках, Лиота поставила на стол две расписанные тарелки с золотым ободком, которые много лет назад ей подарила Китти. За все годы Лиота ни разу не воспользовалась ими. Одна лишь мысль о том, что тарелки могут разбиться, останавливала ее. Ценных вещей в ее доме было гораздо меньше, чем любимых. Хотя Энни не догадывалась, что сегодня настоящий праздник, Лиота решила выставить лучшую посуду. Если вдруг разобьется, значит, так тому и быть. Какая польза пусть от целого и невредимого предмета роскоши, если его умерший хозяин лежит глубоко в земле?

— Какие изумительные тарелки, ба.

— Подруга подарила много лет назад. Она купила их во время одной из своих поездок. Если не ошибаюсь, во Франции.

Лиота принялась рассказывать внучке о Китти. Им было очень уютно сидеть на крохотной кухоньке, неторопливо попивать кофе и лакомиться вкусными булочками.

Сидя рядом с бабушкой и наблюдая за движениями ее рук, Энни вспомнила о всегда идеально ухоженных руках матери, которая непременно покрывала лаком свои ногти. Частенько мать ходила в салон, чтобы нарастить ногти и нанести на них затейливый рисунок акриловыми красками. Ногти бабушки Лиоты были аккуратно подстрижены и имели естественный цвет. Пальцы тонкие и изящные, несмотря на артрит. На одном из них до сих пор обручальное кольцо. То был простенький золотой ободок, она так долго носила его, что колечко, казалось, стало частью ее пальца.

— Мама совсем не любит возиться в саду. — Энни вздохнула. — Ей нравится, чтобы сад был красивым, но она нанимает работника, который ухаживал бы за ним.

От фирмы Марвина Тикадо, занимающейся уходом за садами клиентов, раз в неделю приходили люди, которые постригали газон вокруг дома, подравнивали кусты и проверяли, не пробился ли хоть один сорняк. Время от времени они высаживали новые цветы по краям брусчатой дорожки, ведущей к главному входу.

— Я любила сад, — задумчиво глядя в окно, проговорила бабушка Лиота, — любила ухаживать за ним и проводила в саду много времени.

Сад был для нее настоящим убежищем с того самого дня, как они переехали жить к родителям мужа. Свекровь не допускала ее на кухню, а сидеть в гостиной с уткнувшимся в газету или книгу папой Рейнхардтом ей нисколько не хотелось. Так что пришлось всерьез заняться своим огородом. Она очень внимательно прислушивалась к советам соседей, брала у них рассаду и перенимала опыт. Ей нравилось смотреть, как поднимались и крепли молодые всходы. К тому же она с удивлением и радостью обнаружила у себя некий талант и чутье земледельца.

— Теперь и не скажешь, что когда-то руки человека возделывали эту землю. — Лиота подумала о том, что никакая девушка не захочет приходить в гости к пожилому человеку, который непрестанно ноет и жалуется, и решила сменить тему. — Я нашла рисунки твоей тетушки Джойс. Некоторые напомнили мне современные рекламные проспекты.

Они перешли в гостиную, и на большом обеденном столе Энни увидела приготовленную для нее папку, развязала тесемочки и осторожно раскрыла ее. Первый рисунок оказался рекламой кофемолки. Следом за ним — чугунной кухонной плиты. Дальше шли наброски телеги, каких-то приспособлений для сельскохозяйственного труда, множества всевозможных предметов: шезлонгов, китайских буфетов, инструментов и разнообразных колясок, вагонеток, фонарей и ламп, а также саней и экипажей. Вскоре пожелтевшие от времени листы, исписанные пером, покрыли всю поверхность стола.

— Потрясающе, — прошептала Энни, переводя взгляд с наброска мужских часов с цепочкой на эскиз обложки книги.

«Волшебные сказки и забавные истории» — гласила надпись. На обложке было нарисовано развесистое дерево и сидящая под ним миловидная девушка, которая смотрела на кузнечика в смокинге, с важным видом державшего светильник. Отложив в сторону этот рисунок, Энни взяла следующий. На нем черными готическими буквами было написано слово «Меню», которое украшала виньетка из листьев, цветов и разных геометрических фигур.

— Посмотри, какие чудные зарисовки бордюров, бабушка Лиота, — воскликнула Энни, раскрыв несколько больших листов и любуясь тщательно выписанными разнообразнейшими растительными мотивами, начиная с листьев и гроздей винограда и заканчивая кельтскими узорами и африканскими орнаментами. Вот еще один рисунок: решетка с замысловатым изящным узором, обвитая розой. А вот эскиз обложки книги под заглавием «Практичные подарки к празднику»: в обрамлении гибких лиан и вьющихся растений была нарисована благородная дама в наряде викторианской эпохи на фоне подсолнухов. Затем Энни долго разглядывала лист со всевозможными орнаментами вокруг буквы «Н», написанной разными шрифтами — от самого простого до самого сложного.