Читать онлайн «Осака». Страница 55

В депато эта традиционно праздничная, непринужденная атмосфера старого торгового квартала несколько утихает. Здесь все более солидно. Здания обычно семи-восьмиэтажные. Это массивные железобетонные сооружения с остекленными плоскостями фасадов, скоростными лифтами и эскалаторами. На Дотомбори высокие здания депато вперемежку с кинотеатрами, ресторанами, кафе и дансингами стоят вдоль самой кромки канала. Расцвеченные яркими полотнищами со всевозможными названиями, а по вечерам увенчанные огненной короной реклам, отраженной в водах канала, они представляют поистине феерическое зрелище. Впрочем, коммерческие здания — универмаги, выставочные залы — обычно украшает не только реклама. На строительство этих зданий идут наиболее яркие, дорогие материалы, и возводятся они по самым неординарным проектам. По проекту архитектора Того Мурано, известного своими сооружениями, богатыми фантазией и чувством пластики, на Мидосудзи Сого построено депато. В соответствии с колоритом и общей торжественной атмосферой главной улицы здание броско и нарядно. Оно «одето» глазурованным кирпичом, переливающимся на солнце и придающим всему облику депато необычайную яркость.

На той же Мидосудзи (район Синсайбаси) одна из крупнейших фирм торгового мира, «Даймару», построила свой осакский филиал. Шестиэтажное здание чрезвычайно эффектно как по своему конструктивному рисунку, так и по цветной палитре. Четыре промежуточных этажа с разными по форме проемами окон и значительными пролетами стен между ними выполнены в светло-коричневых тонах. Два верхних этажа и двухэтажная башня, расположенная ближе к одному из торцов здания, — ярко-белые, с ажурной резьбой на башне и на высоком, нарядном, придающем необычайную легкость и изящество весьма солидному сооружению постаменте.

Торговые здания более скромных, строгих форм обычно также используют броское, яркое покрытие, мрамор или керамическую плитку, разнообразные цветные панно и скульптурные вставки. В северо-восточной части города, чуть севернее Осакского замка, в районе, который еще несколько лет назад был забит огромным количеством мелких текстильных лавочек, в 1969 г. фирмой «Такэнака Комутэн» было выстроено первое в то время высотное здание в Осака — «Мёрчендайз-март». Двадцатидвухэтажное здание — светлый, геометрически правильный параллелепипед с выявленным на фасаде рисунком крупной решетки, которую образуют оконные проемы и межэтажные перекрытия.

В этом здании — настоящем царстве текстиля — под одной крышей разместились десятки прежде торговавших на этом месте мелких фирм. Такое здание несколько непривычно для японца с его традиционным представлением о подобного рода сооружениях. «Мёрчендайз-март» — это сугубо деловое здание с чеканными, лаконичными формами. Несмотря на яркое панно на торцовой плоскости и скульптуру Меркурия, бога торговли, перед фасадом, оно все же не имеет той яркости и пышности, что свойственна традиционной манере оформления торговых кварталов. Надо признать, что в этом почти заново построенном районе «Мёрчендайз-март» не выглядит инородным. С окружающими его многоэтажными новостройками он объединен геометрической общностью облика.

Однако во время реконструкции города, начавшейся в 50-х и активно развернувшейся в 60-х годах, не всегда сносилась старая застройка. Вырастающие массивы новых зданий сохраняли наиболее интересное и ценное из того, что было построено в 30-е годы. Правда, от бомбежек последних военных лет старых сооружений сохранилось мало. Среди них два наиболее интересных — серое, торжественное здание мэрии с высокой башней, увенчанной куполом и колоннами, а также Префектуральная библиотека. Построенная в 1903 г. в стиле ренессанс с торжественным портиком и пышными колоннами, с зеленым газоном, обрамляющим ее со всех сторон, библиотека и сегодня представляет одно из импозантных сооружений в центре Осака. В ее хранилищах насчитывается около миллиона томов. За день здесь обслуживают более трех тысяч человек. Во время реконструкции использовались самые разнообразные приемы традиционного строительного наследия, которые в той или иной мере могли пойти на пользу при развертывающейся перестройке города.

Такой традиционный прием, как открытость интерьера, соединение внутреннего объема с внешним окружением дома, стал самым активным элементом новых сооружений. Однако широкое использование нетрадиционных материалов дало возможность совсем неожиданной его интерпретации, иногда даже более раскованной и гибкой в сравнении с прежней незыблемостью толкования строительных канонов. Если ранее маленький деревянный дом соединял лаконичный, не загруженный предметами интерьер с садом — непосредственным продолжением жилья, то массивное железобетонное сооружение было лишено этих качеств. В то же время огромные стеклянные поверхности с прочным стальным обрамлением могли превращаться в своеобразные новые сёдзи, скользящие в металлических пазах, или, наконец, при неподвижных конструкциях стен, «обтягивая» четкий каркас здания своей прозрачностью, создавать полную иллюзию слияния внешнего и внутреннего объемов.

К тому же старый, традиционный сад оказался вполне совместим с новыми зданиями. Конечно, гармоничное слияние старого и нового складывалось далеко не сразу. С каждым новым сооружением карасансуй (традиционный сухой сад и сад воды) стал настойчивее вторгаться в сферу новых архитектурных приемов, завоевывать все более прочные позиции. Если сначала архитекторы при строительстве общественных зданий сравнительно редко и осторожно обращались к старому саду и его элементам, то с середины 50-х годов сад начинает не только обосновываться возле многоэтажных гигантов, но и подниматься по этажам, располагаясь в холлах, на открытых террасах, в номерах отелей. Порой сад — это полуметровый разлив песка с вкрапленными в него темными силуэтами камней или пирамидой маленького храмового фонаря.

«Общение» интерьера с внешним окружением, их гармоническое соединение происходило, по существу, только на первом или в лучшем случае на самых нижних этажах здания. Верхние же этажи «впускали» в интерьер всю панораму города и нередко даже отдаленные живописные уголки окраин. Поэтому маленький сад, лежащий песчаным пятачком где-то внизу, выходил из поля зрения. Теперь сад, в течение веков создававший окружение японского дома со всеми его атрибутами (песком, камнями, фонарями и часто даже водой), шагнул внутрь современного здания. Это стало чрезвычайно важным моментом, представляющим серьезный этап трансформации традиционного искусства, его активной жизни в новых условиях. Общение всего здания с садом — важная черта нового японского ансамбля — приобрело свои стилистические черты. Введение природы в дом не противоречило, а было даже издавна свойственно национальному восприятию. И это не только визуальное слияние с ней при открытых стенах. Тут и обязательный чуть кривоватый, не очищенный от коры столб касира в чайном павильоне — символ естественной, нерукотворной прелести, и дерево, пропущенное сквозь крышу в маленьком крытом дворике, предваряющем вход в дом. Атрибуты и идеи садового конструирования оказались приемлемыми, прижились и в старых массивных сооружениях, выстроенных в конце XIX — первой половине XX в., как правило, в центре крупных японских городов.