Читать онлайн «Левый фашизм: очерки истории и теории (СИ)». Страница 20

Следует также отметить, что от других государств Восточной Европы Албанию отличали весьма и весь либеральные законы об оружии, согласно которым граждане имели не только право, но и прямую обязанность носить оружие, притом на руках у гражданского населения этой страны находилось не только обычное огнестрельное оружие, но также автоматическое, вроде автоматов Калашникова, пистолетов-пулеметов, пулеметов. Каждый житель страны в возрасте от 16 до 65 лет один месяц в году обязан был проводить на военных сборах, где он тренировался во владении оружием и ведении боя в различных условиях. Такую подготовку обязаны были проходить как мужчины, так и женщины. Несмотря на спорность подобной практики, Албания оказалась единственной страной, где попытка реставрации капитализма встретила серьезное сопротивление вооруженного народа, который поднялся на защиту социализма в своей стране, хотя и был в конечном итоге разбит. Это не выглядит удивительным в контексте того, что Энвер Ходжа, наблюдая за опытом СССР, принял решение вооружить албанский народ на тот случай, если власть в стране будет захвачена ревизионистами. По его мнению, в таком случае трудящиеся смогут отстоять свою страну от реставрации капитализма, сместив переродившееся руководство путем вооруженного восстания [310].

Энвер Ходжа проводил крайнюю антирелигиозную политику, за которую он впоследствии подвергался осуждению со стороны католической церкви, ибо состояла эта политика в полном и тотальном запрете религии [311]. В 1967 году в Албании был принят закон, согласно которому всякое проявление религиозности было объявлено преступлением, притом под запрет попала не только деятельность религиозных организаций, но и отдельных граждан, продолжавших совершать моления в своих домах. Особое наказание в виде смертной казни было установлено за вовлечение несовершеннолетних в религиозные обряды. Все монастыри, мечети и церкви в стране были полностью уничтожены, в то время как священнослужителей либо расстреливали, либо изгоняли прочь из республики [312]. Большая мечеть в центре Тираны была превращена в общественный туалет [313]. Столь решительными мерами в Албании удалось полностью истребить религиозный экстремизм, добиться действительной секуляризации общественной жизни, эмансипировать женщин и сексуальные меньшинства [314].

Требуется также хоть вскользь упомянуть о некоторых весьма необычных идеологических новациях Энвера Ходжи. Так, он полагал, что в Советском Союзе со времен правления Хрущева не только реставрирован капитализм, но и утверждена фашистская диктатура. При этом советскую внешнюю политику Энвер Ходжа именовал «социал-империализмом», обвиняя Советский Союз в неоколониализме, который, по его мнению, проводился в странах Варшавского договора, Вьетнаме, Анголе, Мозамбике и на Кубе, а также в империалистической агрессии, направленной против Чехословакии и Афганистана [315].

Следует также заметить, что, несмотря на все заверения самого Энвера Ходжи о том, что он следует исключительно линии Сталина, он пришел к некоторым выводам и положениям, более характерным для троцкизма, хотя формально троцкизм в Албании был осужден. Так, в своей книге «Империализм и революция» Энвер Ходжа пишет: «Марксистско-ленинские партии ставят себе целью свержение капиталистического строя и победу социализма, а когда перед революцией в их стране стоят задачи демократического и антиимпериалистического характера, они стремятся к ее непрерывному развитию, к перерастанию ее в социалистическую революцию, к скорейшему переходу к решению социалистических задач.» [316]. Тут нетрудно узреть черты теории перманентной революции, которую столь активно пропагандировал Троцкий. Там же Энвер Ходжа пишет: «Но, как учит Ленин, коммунисты должны проникнуть и работать в гуще масс. Поэтому они не могут не работать и в общественных организациях, находящихся под руководством или влиянием буржуазии, социал-демократии, ревизионистов и др. Марксисты-ленинцы работают в них для того, чтобы подорвать влияние и руководство буржуазных и реформистских партий, поставить массы под влияние революционной партии рабочего класса, разоблачить мошеннический характер программ и действий руководителей этих организаций, придать действиям масс антикапиталистический, антиимпериалистический, антиревизионистский политический характер. Посредством развертываемой ими среди масс революционной деятельности могут быть созданы и революционные фракции внутри этих организаций и даже могут быть созданы возможности прибрать к рукам также руководство этими организациями и направить их на правильный путь.» [317]. Разумеется, тут имеется сходство с тактикой, какую на протяжении многих лет применяли западные троцкисты путем внедрения своих агентов в социал-демократические и реформистские политические организации.

Далее: «Албанская Партия Труда решительно отстаивает марксистско-ленинское положение о том, что рабочий класс составляет решающую силу развития общества, руководящую силу в борьбе за революционное преобразование мира, за построение социалистического и коммунистического общества. Рабочий класс остается главной производительной силой общества, самым передовым классом, больше всех заинтересованным в национальном и социальном освобождении, в социализме, носителем самых лучших традиций организованности и революционной борьбы. У него единственно научная теория о революционном преобразовании общества и своя боевая марксистско-ленинская партия, ведущие его к этой цели. Объективно история возложила на него миссию руководить всей борьбой за переход от капитализма к коммунизму.» [318]. Как известно, тезис о непреходящей и решающей роли пролетариата в революционных событиях также принадлежит троцкистам.

Были у Ходжи также весьма необычные взгляды на некоторые вопросы, например, о политических союзах тактического характера: «Со своей стороны, пролетариат и его марксистско-ленинская партия стараются и имеют все возможности сплотить вокруг себя своих союзников для борьбы против общих врагов, таких как крупная буржуазия, помещики, империалисты, и не допустить, чтобы слои крестьянства и мелкой буржуазии стали резервом крупного капитала или фашистской диктатуры, как это случилось в Германии во времена Гитлера, в Италии во времена Муссолини и в испанскую гражданскую войну во время Франко. Марксистско-ленинская партия проявляет гибкость особенно в отношении возможных колеблющихся или даже временных союзников, в том числе и различных слоев средней буржуазии <...> Пролетариат и его авангард <...> заинтересованы в том, чтобы и такие силы, невзирая на их колебания и неустойчивость, были перетянуты на сторону революции или освободительной борьбы, или, по крайней мере, были нейтрализованы и не стали резервом врага.» [319].

Вышеуказанными особенностями взглядов Энвера Ходжи обусловлен тот факт, что, несмотря на декларации их автора верности учению Сталина, современные неоходжаистские группы внутри самой Албании все более и более активно сотрудничают с группами троцкистов [320] [321].