Читать онлайн «Ислам». Страница 7

Для Мухаммеда, пророка и правителя в одном лице, не было разницы между духовным и мирским. По представлению Корана (V, 48 и сл.), евреи творят суд по Пятикнижию, христиане — по Евангелию; мусульмане должны судить по Корану. Творящих суд не на основании божьего откровения Коран называет неверными (V, 48) и развратниками (V, 51) —слова, имевшие для человечества столь же печальные последствия, как слова о беспощадной войне с иноверцами. Законы, изданные в VII в. в культурно отсталой стране, сделались предписаниями религии, и был отрезан путь если не для отступления от них, то для замены их другим, столь же авторитетным законодательством.

Характерная черта законодательства Корана — чрезмерная заботливость о правах собственности и явно недостаточное внимание к нравам личности. За воровство предписывается отрубать руку мужчинам и женщинам (V, 42); между тем за убийство признается только право родственников на мщение по ветхозаветному «око за око» и т. д. (V, 49), причем прощение считается богоугодным делом; притом делается разница между свободными и рабами, мужчинами и женщинами: «свободный за свободного, раб за раба, женщина за женщину» (II, 173). Коран безусловно ограждает только жизнь младенцев и безусловно запрещает матерям детоубийство (LX, 12). Наказание за детоубийство не определяется; тем не менее запрещение Корана оказалось гораздо более действительным, чем законы против детоубийства в христианском мире. У арабов был обычай зарывать лишних детей женского пола в землю; при исламе этот обычай быстро исчез, и в XIX в. бедуины, беседовавшие

с английским путешественником, по уровню благосостояния и просвещения едва ли стоявшие выше своих предков VII в., не могли даже поверить, что такой варварский обычай в Аравии когда-либо был.

Предписания Корана, относящиеся к праву наследования, входят в самые, мелкие подробности: обеспечиваются и права женщин (IV, 12), хотя в основу положен тот же взгляд, как в постановлении о праве свидетельствовать на суде (II, 282): две женщины равны одному мужчине. Обеспечиваются также имущественные права замужней женщины и разведенной жены; но на личность женщины Коран смотрит почти исключительно с точки зрения ревнивого мужа; правила о разводе, кроме имущественных, также составлены всецело в пользу мужчин. Коран признает за мусульманином право иметь рабынь-наложниц, но запрещает принуждать рабынь к сожительству, если они хотят жить честно (XXIV, 33). За прелюбодейство мужчине и женщине назначено наказание 100 ударов (XXIV, 2), но тому, кто обвинит кого-нибудь в таком грехе и не представит четырех свидетелей (что почти невозможно), 80 ударов (XXIV, 4). Коран нигде не говорит о побивания за прелюбодеяние казнями: есть предание, что такой случай при Мухаммеде имел место, но это предание, вероятно, придумано для того, чтобы оправдать авторитетом пророка обычай, возникший позже. Нельзя отрицать, что Коран для своей страны и своей эпохи может считаться образцом гуманного законодательства; особенной мягкостью отличаются предписания о рабах и обращении с ними. И впоследствии положение рабов, не исключая негров, в мусульманском мире никогда не было так тяжело, как в христианском.

В Медине последовало строгое запрещение пить вино и играть в кости; то и другое было объявлено дьявольским делом (V, 92). Прежде Мухаммед относился к тому и другому более снисходительно, признавал, что тут есть польза и вред, хотя вреда больше (II, 216); верующим предписывалось только не осквернять слов молитвы, произнося их в пьяном виде (IV, 46). Предписания подвергать за пьянство телесному наказанию, как потом было установлено мусульманским правом, в Коране нет.

Благоденствие Медины под управлением Мухаммеда и военная добыча его войска привлекли к нему гораздо большее число последователей, чем проповеди в Мекке. Постепенно его власти подчинилась почти вся Аравия; на его сторону добровольно переходили самые сильные из его врагов. Корейшитский предводитель Халид ибн ал-Валид, в 625 г. нанесший мусульманам кровавое поражение, в 629 г. добровольно явился к Мухаммеду и сделался «мечом ислама». В 630 г. Мухаммед вступил победителем в Мекку. Мухаммед знал, что в это время принятие ислама не означало принятия веры, и сам требовал от бедуинов, чтобы они говорили: «Мы приняли ислам», а не «Мы приняли веру»; веры у них еще не было, она только могла прийти потом (Коран, XLIX, 14). По преданию о сдаче Мекки, Мухаммед отдельно принял присягу от мужчин и женщин; когда к женщинам было предъявлено требование не иметь других богов, кроме Аллаха, они ответили, что к мужчинам такого требования предъявлено не было. Внешний успех новой веры был поразителен: ссылаясь на евангельскую притчу, Мухаммед сравнивал его с ростом семени (XLVIII, .29). Руководящие круги Мекки и Таифа теперь спокойно могли войти в общину Мухаммеда; перед ними был уже не опасный мечтатель, а правитель государства, которому они могли быть и действительно были полезны. Мухаммед уже не искал союзников вне Аравии. Греки, поражение которых он оплакивал в 614 г., с 623 г. вполне восстановили блеск своей державы; но Мухаммед теперь знал, что ему нечего ждать от них для своей общины; восстановление греческого (владычества в Передней Азии и занятие греками селения Табук в Северной Аравии побудили его принять меры военного характера, и первые походы мусульман за пределы Аравии были направлены против тех же греков, которых Мухаммед некогда считал своими естественными союзниками.

Мухаммед умер после краткой болезни 8 июня 632 г. Для его общины это событие было совершенно неожиданным; предание вполне определенно говорит, что стихи Корана (III, 138; XXXIX, 31 и сл.), где говорится, что Мухаммед такой же смертный человек, как все другие, при жизни пророка никому не были известны (один из немногих веских доводов против подлинности Корана в том виде, в каком он дошел до нас). Могилу для пророка вырыли в ту же ночь на том же месте, где он умер; рядом с ним впоследствии похоронили Абу Бекра и Омара; предание говорит о трех могилах, едва возвышавшихся над уровнем земли, покрытых красным гравием. Ссылались на слова cainoro Мухаммеда, что хоронить пророков в мечети не следует; место погребения, однако, впоследствии вошло в состав мечети, и простые могилы были заменены пышными гробницами. По рано возникшей легенде, свободное место против могилы Мухаммеда предназначено для Иисуса, которому суждено здесь окончить свои дни после второго пришествия.

4 ИСЛАМ ПОСЛЕ ПРОРОКА. ОТДЕЛЕНИЕ ЦЕРКВИ ОТ ГОСУДАРСТВА. СУННА ПРОРОКА

В рассказе предания о похоронах Мухаммеда несколько раз говорится о раздававшемся откуда-то таинственном голосе, разрешавшем все сомнения. По-видимому, это считалось последним следом того непосредственного общения с внеземной силой, которое исчезло для ислама вместе с Мухаммедом. Мусульманская держава оставалась еще некоторое время после Мухаммеда «теократией» в смысле признания ее истинным хозяином бога (даже имущество государства называлось божьим), также в смысле стремления управлять по книге бога и примеру [сунне) его посланника, но не в смысле получения повелений непосредственно от бога. Во главе мусульманской общины теперь находились люди, не слышавшие никаких неземных голосов.

В таких голосах и не было нужды; Аравия нуждалась только в земном правителе, каким был и сам Мухаммед в последнее десятилетие своей жизни. Всем было ясно, что правитель будет эмиром (военным начальником) и что он может быть только или из мухаджиров (изгнанников), бежавших с пророком из Мекки, или из ансаров (помощников), встретивших его в Медине. Ансары выставили требование: «Из нас эмир и из вас эмир»; мухаджиры ответили требованием: «Из нас эмир, из вас везир» (главный помощник эмира). Благодаря энергии Омара спор был решен в пользу мухаджиров, даже без предполагавшейся уступки ансарам; главою государства, с титулом «заместителя (халифа) посланника божьего», сделался ближайший друг Мухаммеда мухаджир Абу Бекр, притом без везира из ансаров. Омар принял в свое ведение суд, другой мухаджир, Абу Убейда, — финансы; к такому же отделению суда и финансов от администрации стремилось и потом мусульманское государство. Абу Бекр умер в 634 г., завещав власть Омару; переход власти по завещанию и потом признавался самой законной формой престолонаследия. Омар первый принял титул «эмир правоверных», оставшийся с тех пор самым употребительным титулом халифов. При нем же было введено летосчисление от 622 г., года бегства (хиджры) Мухаммеда в Медину. Мусульмане сохранили старые арабские названия лунных месяцев, но Коран (IX, 37) признал неверием прежний обычай от времени до времени вставлять лишний месяц для приведения лунного летосчисления в согласие с солнечным. Мусульманский год поэтому на десять дней короче настоящего.