Читать онлайн «Гордиев узел сексологии. Полемические заметки об однополом влечении». Страница 24

Разумеется, не всегда авантюры Ч. оставались безнаказанными. Порой его “украшали” ссадины на лбу или синяк под глазом. Ничто, однако, его не останавливало.

Каково же было изумление врача, когда Ч. вдруг провозгласил себя горячим поборником любви к противоположному полу! Оказывается, он пошёл на содержание к женщине, поверившей в его неординарность и искренность. Отныне, заявил Ч., он презирает гомосексуальность, эту досадно затянувшуюся фазу становления его нормальной ориентации.

Пару месяцев спустя Ч. снова горячо отстаивал преимущества и “духовную красоту” однополой любви. Нетрудно оценить, насколько достоверными были бы ответы Ч. на вопрос о характере его влечения, полученные в разные фазы его полового самосознания.

Очевидно, что самооценка половой ориентации не всегда объективна и достоверна. Вернее было бы судить по делам, а не словам. Однако и тут есть свои подводные камни и противоречия. О том, что они испытывают половое влечение к лицам своего пола, признались исследователям от 16 до 21 % опрошенных европейцев, причём на его реализацию решилась лишь половина из них. В то же время, по данным одного из основателей современной сексологии Альфреда Кинси (Kinsey A. С. et al., 1948), гомосексуальные контакты, закончившиеся оргазмом, имели хоть раз в жизни 37 % мужчин. При этом в периоде юношеской гиперсексуальности половое возбуждение вовсе не обязательно вызвано любовными чувствами, испытываемыми к партнёру. Кого же тогда следует считать геем?

Более достоверны сведения, учитывающие соотношение гетеро- и гомосексуальной активности. Любой из обследованных по шкале Кинси попадает в одну из семи групп. Две крайних группы представлены: первая – людьми со строго гетеросексуальным опытом, вторая – с исключительно гомосексуальной активностью. Посередине между ними находятся бисексуалы; их в равной мере влечёт и к женщинам, и к мужчинам. В промежутки между бисексуалами и крайними группами попадают лица, которые при явном преобладании гетеро- или гомосексуальной активности имеют случайные или постоянные связи по типу конкурентного влечения. По определению Кинси (Kinsey A. С. et al., 1948), оценке “0” соответствовали те, кто были “исключительно гетеросексуальными и не имели гомосексуального опыта”; “1” – “преимущественно гетеросексуальные, имевшие случайный гомосексуальный опыт”; “2” – “больше гетеросексуальных контактов, чем гомосексуальных”; “3” – “равенство гетеро- и гомосексуального опыта”; “4” – “больше гомосексуальных контактов, чем гетеросексуальных”; “5” – “преимущественно гомосексуальный опыт и случайные гетеросексуальные контакты”; “6” – “исключительно гомосексуальные, не имеющие гетеросексуального опыта”.

10 % мужчин оказались “исключительно гомосексуальными (то есть, соответствовали оценке “6” на протяжении, по крайней мере, трёх лет в периоде между 16 и 25 годами)”. Если с помощью собеседования, подкреплённого психологическим тестированием и иными исследованиями, исключить из этой группы лиц с транзиторной (преходящей) и заместительной (связанной с условиями жизни) гомосексуальной активностью, в ней останутся “ядерные” гомосексуалы. По Дж. Хайду (Hyde J., 1986), относительная численность “ядерных” гомосексуалов одинакова для большинства изученных культур. Их число составляет 4 % мужского и 1 % женского населения (Ellis M., Ames M., 1987). В крупных городах эти цифры выше: геи составляют там 9 % от мужского населения, а лесбиянки – 3 % женского.

Метод, предложенный Кинси, позволил по-новому взглянуть на распространённость гомосексуальной активности у разных народов в разные исторические эпохи. При соответствующих особенностях национальной культуры и при достаточной терпимости общества, число лиц, практикующих гомосексуальную активность, возрастает. Это происходит за счёт представителей групп, промежуточных между крайними полюсами по шкале Кинси.

Революционные исследования Кинси кардинально изменили взгляды общества на половые отношения. Привычную идею дихотомии полоролевого поведения, признаваемую обществом как единственную реальность и естественную “норму”, потеснили представления о наличии континуума, непрерывности переходов от одной формы сексуальной активности людей к другой. Тем самым была продемонстрирована как научная, так и этическая несостоятельность гетеросексизма и гомофобии, ограниченность бинарной гендерной системы, признающей лишь две роли – мужскую и женскую.

Неизвестно, какими цифрами выражалась гомосексуальная активность в древнем Израиле или в средневековой Европе, перенявшей библейскую нетерпимость к “содомскому греху”. Зато можно с уверенностью судить о минимальном количестве мужчин с абсолютно гомосексуальной ориентацией, живущих нынче или живших когда-то в любом уголке нашей планеты, включая сегодняшнюю Россию, погибшую империю ацтеков, Израиль, Византию или острова Полинезии. Большинство исследователей, изучавших распространённость “ядерной” гомосексуальности, получили цифры, близкие к 4%. По-видимому, именно этот показатель надо считать стабильным, не зависящим ни от “моды” на однополую любовь, ни от жестокости гонений, которым подвергались геи. Это “ядро” девиации, численность которого отражает некие фундаментальные биологические особенности, присущие человеческому виду.

Нетрудно подсчитать минимальное число наших собственных “отщепенцев”, что позволяет усомниться в справедливости мифа о малочисленности геев в России, а также в правомочности отнесения “голубых” сограждан к категории “отщепенцев”. Ориентиром может служить также стабильно высокий показатель численности “ядерных” геев в любом из крупных городов (9 % мужчин). А ведь при этом надо учитывать и, гораздо большую, в сравнении с масштабами “ядерной”, распространённость других форм гомосексуальной активности. Словом, счёт идёт на миллионы.

Революционные исследования Кинси привели к досадному перегибу, вызванному абсолютизацией сделанного им открытия. По меткому замечанию Френсиса Мондимора, он “подчёркивал, что каждый человек обладает потенциалом бесконечного разнообразия сексуальных проявлений. Кинси и его коллеги считали, что “гетеросексуальный потенциал” и “гомосексуальный потенциал” соединяются и перемешиваются в человеке под влиянием воспитания, семьи, общества и раннего сексуального опыта. Как с помощью кранов, регулирующих горячую и холодную воду, можно получить воду любой температуры, так, по мнению Кинси, возможна и любая смесь сексуальной ориентации”. (Мондимор Ф. M., 2002).

Своей шкалой половой активности Кинси вверг психологов в транс, из которого они не вышли и поныне. Убедившись в многообразии полового опыта людей и в том, что с годами соотношение гомо- и гетеросексуальной активности может меняться, они стали относится к сексуальной ориентации как к явлению, крайне изменчивому и многофакторному. “С помощью понятия, описывающего отдельную сексуальную категорию, нельзя определить половую идентичность и ориентацию человека”, – пишет Г. Келли (2000).

Фриц Клейн (Klein F., 1990) расширил шкалу Кинси, заменив простой учёт соотношения гомо- и гетеросексуальных контактов исследованием семи факторов. Он предложил учитывать сексуальные пристрастия, сексуальные фантазии, сексуальное поведение, эмоциональные предпочтения, социальные предпочтения, половую идентификацию и реальный образ жизни. Кроме того, он ввёл в предложенную им матрицу сексуальной ориентации показатели динамики этих факторов во времени (сопоставляя их в прошлом и настоящем, а также экстраполируя их на будущее в графе “идеальное представление”).

Кое-кому казалось что, такие многофакторные исследования сделают идею о социальной сущности сексуальной ориентации настолько исчерпывающей, что концепция о её нейроэндокринной природе окажется окончательно отвергнутой.

Этого-то как раз и не случилось: представления Кинси о безграничной изменчивости форм половой активности и о том, что они составляют непрерывный континуум, оказались явно преувеличенными. Гораздо точнее говорить о сочетании континуума (непрерывности) с дискретностью (от латинского discretus – “прерывистый”, “раздельный”). Из непрерывной цепи переходов от гетеро- к гомосексуальности выпадают истинные бисексуалы. Они способны переключаться с одной половой доминанты (гетеросексуальной) на другую (гомосексуальную), в то время как характер и сила обоих потенциалов их влечения, гомо- и гетеросексуальный, по сути, остаются у них равноценно выраженными и неизменными.