Читать онлайн «Тайна России». Страница 66

Поэтому отдельные заявления американских руководителей в поддержку элементов централизма в нашей стране не должны вводить в заблуждение: они диктуются временной тактикой, угрозой бесконтрольности атомного оружия, опасностью дестабилизации Восточной Европы — при неизменной долгосрочной стратегии «освоения» России. Это как поршни в двигателе внутреннего сгорания: кажется, что они движутся хаотично, даже противоположно друг другу, но все они дружно крутят невидимый вал в одном направлении. Политическое искусство влияния в этом и состоит, а также в правильном присоединении чужих поршней к своему валу. Впрочем, кроме «чужих» есть и готовые "свои люди", и если бы их удалось поставить у власти в России, — то и расчленение было бы не так уж необходимо.

Эти "свои люди" — особая проблема в рассматриваемом четвертом факторе. Если в основной массе нашего народа неразличение лжи и правды в антикоммунистической политике Запада объясняется реакцией на десятилетия лживой антизападной пропаганды, то в «демократической» части бывшей номенклатуры имеются убежденные сторонники "Нового мирового порядка" под эгидой мирового правительства (эту идеологию называют "мондиализмом"). Именно поэтому США не жалеют дифирамбов Яковлеву, Шеварднадзе и т. п.: их сохранившийся номенклатурный аппарат мог бы стать готовой мондиалистской структурой в "демократическом СССР" (для этого и создавалось, например, "Движение демократических реформ"; для этого и поставлен сейчас Шеварднадзе управлять тем народом, в котором он в 1970-х гг. отличился лишь зверскими пытками в тюрьмах [13]).

Вот уже и Горбачев, будучи не у дел, оказался втянут в мондиалистские структуры — ибо почувствовал в них единственную возможность еще сыграть хоть какую-то роль… Его шумные вояжи по миру весной 1992 г. приводят к логичному выводу, что "могучая американская реклама создала ему специальный имидж… его держат в резерве, вроде кистеня в кармане, против Ельцина" [14], - пишет даже М. Геллер в "Русской мысли". Потому что «мужик» Ельцин с их точки зрения непредсказуем…

Правда, от услужливого мондиализма до наивности — один шаг. Подпадание наших «демократических» вождей под идеологическое давление западных критериев часто объясняется незнанием Запада, мировоззренческой косностью, а также тем, что ничему созидательному партаппаратчики никогда не учились. Это стало заметно уже в ведении ими «перестройки». Проводить реформы можно было продуманно, не допуская развала существующей экономики и тем более государства, но давая развиваться новым здоровым структурам — снизу вверх. Экономическая реформа должна была начинаться с сельского хозяйства, а сытость предшествовать введению политических свобод. Все делалось наоборот. "Огромная заслуга" (развал тоталитаризма и России), за которую Горбачев провозглашен на Западе чуть ли не "человеком века", была с этой точки зрения его услугой и особого таланта не требовала: ломать — не строить. Более бездарно распорядиться столь огромной властью было трудно.

Из-за такого же несоответствия знаний уровню национально-государственных задач приобретает разрушительный характер многое из того, даже очень нужного, что сейчас делают преемники Горбачева. Непонимание ими духовной сути России ведет к тому, что для нее копируются западные модели (даже свою резиденцию назвали "Белым домом", а сами стали «мэрами» и "префектами"). Но те «правильные» меры, которые дают эффект в налаженной рыночной экономике, оказались неприменимы к советской ситуации при административном насаждении сверху. Неприменимы ни психологически (народ не знает иной системы, чем советская, и в отличие от времен нэпа не готов по звонку дать нужное количество частных производителей); ни практически (ибо экономика сохранила монопольную структуру).

Поэтому "либерализация цен" привела к ценовому произволу производителей-монополистов, к гиперинфляции и спаду производства — и не могла привести к его росту. «Приватизация» же (тоже насаждаемая сверху) дает преимущество бывшим номенклатурщикам и «теневой» мафии, которые делят между собою общенародное достояние, отмывая свои неправедные деньги, — что их волнует больше всего. Эту процедуру народ окрестил «прихватизацией», поскольку у него самого нет средств для покупки объектов миллиардной стоимости.

Наши демократы вообще не задумывались над тем, что частная собственность может быть полезной обществу лишь при ответственном и нравственном пользовании ею. Дело ведь не в том, чтобы у нас были свои миллиардеры; дело в том, будут ли ими достойные граждане России. При нынешней кампании приватизации шансы на это невелики. А при искусственно заниженном курсе рубля всю Россию способен скупить (хотя бы через подставных лиц) один Брайтон-бич. [45]

Возможно, и подставных лиц не потребуется: этой категории эмигрантов было возвращено российское гражданство вместе с призывом "вкладывать капиталы" на "исторической родине". Капиталы, действительно, есть: американская печать не раз обеспокоено писала о так называемой "русской мафии" в США, все больше теснящей конкурентов… В России же с начала "либерализации цен" в январе 1992 г. цены уже к лету выросли в десятки раз, а курс доллара достиг такого уровня, что иностранцы могут приобретать в России товары в сто раз ниже их реальной стоимости — и это привело к их массовой скупке и вывозу за границу.

Эйфорическая идеология этой приватизации (освящение капиталистического эгоизма) противоречит исконному русскому чувству нравственности и справедливости: в русском мировоззрении частная собственность должна служить целому. Даже во многих странах Запада частная собственность в значительной мере ограничена интересами общества, к тому же она далеко не единственная форма владения, ибо не везде применима: в современной экономике значителен государственный и общественный сектор.

Думается, именно мировоззренческая наивность новых демократических вождей плодит веру в очередную утопическую «панацею», которая автоматически создаст "рай на земле" путем устранения «неправильных» социальных структур — без осознания всей сложной проблематики борьбы добра и зла в мире и в природе человека. Здесь все та же рационалистическая вера в то, что правительство может произвольно «переделать» общество по своему отвлеченному плану — не учитывая тысячелетнего государственного бытия. Только теперь "ключ к успеху" в том, чтобы все делать наоборот: раньше панацеей был марксизм, теперь — рынок, который демократы наделяют столь же магическим смыслом. И результат получается схожий: "разрушим все до основанья, а затем…

Несмотря на то, что страны с рыночной системой очень разные, идеал у наших демократов один — Америка. Однако полезно вспомнить, что в годы войны и американская экономика переводилась на центрально-директивное управление. А разве у нас сейчас не война за выживание? Главное же — следует задуматься над самим механизмом американского процветания, какую функцию в нем выполняет "черная дыра" астрономического государственного долга: это не только обратная сторона жизни не по средствам, но и тень, отбрасываемая подлинными властителями Америки, точнее — их плата за пользование этой сверхдержавой в своих геополитических целях. Такую же "черную дыру" в России им вроде бы иметь незачем, и наш долг уже сейчас давит бременем вполне реальным. Он уже стал инструментом политического вмешательства в наши внутренние дела: отсрочкой платежей по займам Запад поддерживает выгодное ему правительство «образованщины», а угрозами отменить эту отсрочку (в случае, если это правительство снимут) — нейтрализует критику со стороны патриотического фланга [15].

То есть вхождение в мировую рыночную систему требует ее тщательного изучения: от этого зависит, какую роль мы в ней будем играть (ведь, например, и у Конго рыночная экономика, как и у сотни подобных стран…). Нужно отделить естественные законы, по которым работает экономическая машина, от искусственных законов, которые кому-то гарантируют место шофера в этой машине и выдаются за "непреложные".