Читать онлайн «Тайна России». Страница 168

Задача России — разъяснить это мусульманам и углубить их духовное осмысление мировой раскладки сил, чтобы США как минимум не могли использовать исламский мир в качестве антирусского «бича». Задача максимум состоит в организации совместной кампании неповиновения диктату США. Для этого необходимо показать пример такого союза хотя бы с несколькими подходящими странами (прежде всего с Ираном, с которым у России нет спорных проблем, но есть общие противники). Дело облегчается тем, что и часть мусульманских территорий Бжезинский отдает "Великому Китаю". Необходимо также поощрение лояльного мусульманства в самой России с его соответствующим влиянием на зарубежье. Сложный мусульманский вопрос требует индивидуального подхода к каждой стране с твердой политикой по отношению к экстремистским силам как контрпродуктивным для интересов самих мусульман.

Интересы арабского мира и России совпадают в защите палестинцев и христиан на Святой Земле от израильского "расширения на восток" и апартеида. Эта задача не выполнима одними арабскими усилиями, а посредничество США давно выявилось как обманное, ибо США и Израиль представляют собой единое целое как в финансово-политическом, так и в духовном плане с общим правительством — "мировой закулисой", состав которой кровно и религиозно связан с государством Израиль.

— Турция, омасоненая еще в начале XX в. (младо-турецкая революция была масонской), соединяет в себе целых три неблагоприятных фактора: собственные агрессивные планы (идеология пантюркизма), причастность к «апостасийной» цивилизации (членство в НАТО и тесное сотрудничество с Израилем), и возможную роль мусульманского «бича» в руках "мировой закулисы" (уже сегодня наблюдается турецкая поддержка мусульманских сепаратистов в России). Все это делает Турцию с русской точки зрения непригодной для антиамериканского союза. Она на него никогда не пойдет, понимая, что именно могущественная Америка окажет поддержку ее территориальным устремлениям, ибо заинтересована в Турции как в антирусской силе в любом из этих трех качеств. Этим Турция значительно отличается и от других стран мусульманского мира, и от Западной Европы. Единственное, в чем может заключаться политика России в этом регионе, — ослабить это тройственное неблагоприятное сочетание.

Понятно, что Америке выгоднее использовать Турцию против России как подконтрольную часть НАТО. Бжезинский пишет: "Если Турция почувствует себя страной, вытесненной из Европы, она станет более исламской и менее склонной к сотрудничеству с Западом в вопросе интеграции в мировое сообщество. Америка должна использовать свое влияние в Европе, чтобы способствовать возможному вступлению Турции в Совет Европы и восприятию этой страны как европейского государства… Постоянные консультации с Анкарой относительно того, какое будущее ожидается в районе бассейна Каспийского моря и в Средней Азии, укрепят ощущение, что Турция является стратегическим партнером США".

Исходя из этого, в интересах России было бы осложнить союз Турции с Европой, тем более что последняя не горит желанием видеть в турках "европейское государство". Если Турция вновь станет более мусульманской, это мало что добавит к ее и без того антирусским планам (отторжение от России Кавказа, Каспия и Крыма, который самостийники уже готовы ей отдать взамен на поддержку НАТО против России), но осуществить эти планы вне концепции расширения НАТО Турции будет значительно труднее.

Пантюркистские устремления также могут осложнить отношения Турции с рядом государств (от Ирана до Китая), даже мусульманских — что российская дипломатия должна использовать в своих оборонительных целях.

В любом случае Россия и ее союзники должны поставить Турцию перед выбором: либо уважение традиционных российских границ и прав курдов, армян и греков, либо мы, если дойдет до конфликта, можем применить к самой Турции принцип пересмотра границ, освобождения оккупированных ею территорий и компенсаций за геноцид коренного населения. Заметим, что совсем недавно, в Первой мировой войне, подобное решение было принято союзниками по Антанте и не было осуществлено лишь вследствие предательства ими России. Восстанавливая историческую справедливость, мы вправе напомнить Западу и об этих его обязательствах, особенно если Турция своими новыми агрессивными действиями на Кипре, на Кавказе, и на юге России (включая Крым) не оставит поствизантийскому сообществу иного выбора. Она должна осознать хотя бы на переменах границ в Европе и на планах Бжезинского, что мир вновь вступил в эпоху территориального передела; и если с этим согласиться, то почему передел должен ограничиваться лишь территорией бывших соцстран?

— Китай для России остается непредсказуемой "вещью в себе". Недавно вследствие тихой "демаркации границ" он получил от РФ территории, сравнимые с площадью южных Курил, оставив взамен лишь свое загадочное молчание. В России имеется немало симпатий к этой древнейшей цивилизации, тем более если она намерена сопротивляться всемирной нивелировке. Настораживают, однако, планы Бжезинского: "Китай… должен стать опорой Америки на Дальнем Востоке в более традиционной области силовой политики, помогая таким образом формированию евразийского баланса сил, при этом роль Большого Китая на Востоке Евразии в этом смысле будет равняться роли расширяющейся Европы на Западе Азии… Достижение договоренностей с Китаем потребует своей собственной цены", — цинично пишет Бжезинский и, возмущаясь «тенденциями» нынешних правителей РФ "восстановить Российскую империю", во многих местах своей книги любезно предлагает сделать это Китаю, "сообразуясь с требованиями своей истории, географии и экономики". На вопрос: "Какие районы, находящиеся в настоящее время за пределами политического радиуса действия Китая, можно уступить в сферу влияния вновь появляющейся Поднебесной империи? — дает ответ приложенная к его статье карта: Монголия, часть среднеазиатских республик СНГ, Афганистан, Пакистан, Индо-Китай с частью Индонезии, Корея, и, конечно, юг русской Сибири и Дальнего Востока, "почти призывающие китайское освоение".

Таким образом, роль главной «дубинки» против России на Востоке должен играть Китай, обозначенный как "важная стратегическая карта" США. Видимо, у США, давно ведущих переговоры с Китаем, имеются основания для такой его оценки и американцы неспроста отбросили всякие требования к "соблюдению прав человека" в этой еще коммунистической стране, открыв ей (в отличие от некоммунистической России) режим наибольшего благоприятствования даже при доминировании китайского экспорта в США над американским в Китай. У России в отношениях с Китаем такого «пряника» нет. Все это должно побуждать нас к особой оборонной бдительности, учитывая, что военные траты Китая составляют 20 % ВВП, что он обладает и "демографическим оружием" нелегального заселения тех же территорий, и что как государство языческое Китай не имеет нравственно-религиозных сдержек от соблазна использовать свою растущую мощь для "расширения на северо-запад".

— Индия нужна Бжезинскому лишь как демонстрация того, что демократия пригодна и для Азии, тогда как собственно "азиатские ценности… недемократичны". Кроме того, Индии позволяется "участвовать в региональных дискуссиях" по балансу сил и "укреплять двусторонние контакты с военными ведомствами Америки". Зажатая на карте Бжезинского в китайские клещи, причем с отрезанием в пользу "Великого Китая" индийского северо-востока, Индия может быть важным союзником России в общем сопротивлении таким американским планам. Тем более, что этот субконтинент всегда имел с Россией дружественные отношения.

— Япония. "Мировая закулиса" намерена использовать Японию лишь в качестве "американского протектората" (вплоть до интеграции в собственно американский ареал). Америка должна "играть роль щита для Японии и с помощью этого не давать последней превратиться в независимую и мощную военную державу", — пишет Бжезинский. Японии "не суждено играть важную политическую роль в Азии", но придется "участвовать в миротворческих процессах" США по всему миру за "политические и экономические дивиденды". Этот зависимый статус Японии обусловлен, как и в Германии, тем, что ее послевоенная политическая система сложилась в условиях американской оккупации, с запретом японцам иметь собственную армию согласно конституции.