Читать онлайн «История человеческих жертвоприношений». Страница 29

В каком-то смысле убийство девушки действительно помогло жителям Мессении в войне против Спарты: спартанцы, услышав о предсказании и о том, что жертва была принесена, побоялись продолжать военные действия, и на Пелопоннесе на пять лет воцарился мир. Но потом война вновь началась, и положение Мессении стало критическим. Кроме того, боги послали мессенцам целый ряд знамений: медная статуя Артемиды выпустила из рук щит; бараны, назначенные в жертву Зевсу, сами кинулись на жертвенник и разбились об него; а все мессенские собаки изменили отечеству — «собравшись все в одно место, в течение всей ночи выли и в конце концов все ушли к лакедемонскому лагерю». Аристодему, который к этому времени стал правителем страны, во сне явиласьдочь в черной одежде, «показывая свою грудь и чрево, рассеченные мечом… Тогда Аристодем, подумав о себе и своих делах, что он напрасно сделался убийцей дочери, и видя, что у родины не осталось никакой надежды на спасение, убил сам себя на могиле дочери».

В пятом веке до н. э. человеческие жертвоприношения уже казались просвещенным грекам варварским обычаем. Гуманные афиняне даже беспричинное убийство раба поставили вне закона. Уже были написаны и поставлены трагедии Еврипида, в которых автор устами Клитемнестры и Ифигении осудил обычай человеческих жертвоприношений и уверил, что боги не могут требовать от людей таких жертв, что это «грубый вкус перенесли туземцы на богиню…». Но у жрецов и прорицателей, случалось, была своя точка зрения по этому вопросу.

Плутарх описывает, как в самом начале пятого века, во время греко-персидских войн, перед морской битвой при Саламине, афинский стратег Фемистокл приносил жертвы богам. В это время к нему подвели трех персидских пленников, «очень красивых собою, роскошно одетых и украшенных золотом». Как говорили, это были племянники персидского царя. Плутарх пишет:

Эллины действительно одержали блестящую победу над персами при Саламине, хотя произошло это благодаряпредусмотрительности Фемистокла, еще до войны настоявшего на постройке флота, и его же таланту военачальника. Что же касается помощи Диониса, то не вполне понятно, как мог этот бог, не имеющий никакого отношения ни к войне, ни к мореплаванию, оказать заметное влияние на ход событий.

Столетием позже, во время войны между Фивами и Спартой, фиванскому полководцу Пелопиду приснился вещий сон. Он увидел некоего Скидаса, чьи дочери были изнасилованы и убиты спартанцами. Скидас проклял врагов и лишил себя жизни на могиле дочерей. Теперь он явился к Пелопиду во сне и сказал, что, если фиванцы хотят одержать победу в битве при Левктрах, они должны принести в жертву его дочерям белокурую девушку. Это повеление ужаснуло Пелопида, и он решил посовещаться с прорицателями и военачальниками. Плутарх пишет:

Пелопид одержал победу над спартанцами, и этим, вероятно, была поставлена последняя точка в истории человеческих жертвоприношений в Греции. К этому времени окончательно восторжествовало мнение, которое приводит тот же Плутарх в трактате «О суеверии»:

Рим

Уже само основание города Рима ознаменовалось если не жертвоприношением в прямом смысле, то ритуальным убийством. Когда потомки бежавшего из горящей Трои Энея, близнецы Ромул и Рем, в середине восьмого века до н. э. затеяли строить город, в котором намеревались поселиться сами и поселить окружавшую их толпу бродяг, у братьев сразу же возникли разногласия по поводу места будущего города, его названия и кандидатуры правителя. Спор постановили разрешить гаданием по полету птиц. Братья сели порознь и стали смотреть в небо. Рем увидел шесть коршунов. Ромул увидел двенадцать, но возникло подозрение, что они появились позже, чем коршуны Рема, хотя Ромул и утверждал обратное. В результате вопрос о главенстве остался открытым, но Ромул принял волевое решение и стал копать ров, которым хотел окружить стену своего будущего города. Рем, насмехаясь над братом, перепрыгнул через ров и был убит, по одним сведениям — самим Ромулом, по другим — кем-то из его окружения. Римский историк Тит Ливий в своей «Истории Рима от основания города» приписал Ромулу фразу:

Стены Рима были возведены над пролитой кровью, что в значительной мере знаменовало «строительную жертву», принятую у многих народов. Впрочем, сам Ромул, похоронив брата, в дальнейшем ограничился при закладке города бескровными жертвами. Как пишет Плутарх, он пригласил из Этрурии специалистов, давших ему подробные советы по ритуалам, которые надлежало провести перед началом строительства. В центре будущего города был вырыт ров, куда положили «первины всего, что люди признали полезным для себя в соответствии с законами, и всего, что сделала необходимым для них природа». Потом каждый из будущих граждан бросил туда горсть принесенной с собой родной земли.

Днем основания города римляне считали одиннадцатый день перед майскими календами (22 марта). Плутарх пишет, что римляне называли его днем рождения отечества и что поначалу «в этот день не приносили в жертву ни одно живое существо: граждане полагали, что праздник, носящий столь знаменательное имя, следует сохранить чистым, не обагренным кровью».