Читать онлайн «Мошенничество в платежной сфере. Бизнес-энциклопедия». Страница 12

При реализации любого из упомянутых выше факторов или какой-либо одной связанной с ними угрозы денежные средства, хранящиеся в банке в форме записей об их суммах в его базах данных, могут быть нелегитимно и оперативно переведены на сторонние счета в электронной форме, что обычно и происходит в процессе совершении мошенничеств. При этом современные возможности использования сетевых технологий, а также зонального и даже глобального сетевого информационного взаимодействия позволяют осуществлять подобные трансферы на счета, расположенные практически в любой юрисдикции (городе, регионе, стране). Поэтому, в частности, руководству банков следует помнить о необходимости четкого и полного определения состава так называемой сеансовой информации (СИ), о чем будет сказано в последнем подразделе, накапливаемой и сохраняемой в течение каждого отдельного сеанса информационного взаимодействия удаленного клиента с банком, и обеспечения гарантий ее сохранения в течение установленных сроков (которые следует указывать также и в правоустанавливающих документах на пользование ДБО). При этом необходимо гарантировать и возможность оперативного доступа к ней как минимум при инициации претензионной работы. В основу такого определения целесообразно закладывать механизмы моделирования угроз надежности банковской деятельности в части противодействия возможной ППД, сценарии их возможного развития, состав угрожаемых активов банка, возможные последствия реализации таких сценариев и тому подобные соображения, относящиеся к процессу УБР [43].

Эта информация может впоследствии составить основу для принятия решений при разрешении конфликтных (спорных) ситуаций, возникающих в процессе осуществления ДБО между банком и клиентами, или при проведении расследований случаев ППД. Таким образом, речь идет, по сути, о постоянном формировании и поддержании доказательной базы ДБО и обеспечении ее юридической силы — в этом заключаются две главные задачи, которые подлежат решению при организации и реализации с помощью информационных технологий (ИТ) в составе ФМ как внутрибанковского процесса и определения видов и содержания составляющих его процедур. При этом, как отмечалось выше, ФМ целесообразно организовывать как внутрибанковский процесс с заведомо более широким содержанием, нежели обычно принято определять, которое заведомо не ограничивалось бы требованиями традиционного противодействия ОД и ФТ (ПОД/ФТ), но охватывало бы всю возможную ППД, с которой в перспективе могут столкнуться банки и их клиенты ДБО. Тем самым можно будет устранить и неоднородности в распределении соответствующих функциональных ролей между такими структурными подразделениями банков, как службы ИТ, внутреннего контроля (ВК), ФМ, безопасности (информационной или экономической), подразделениями, ответственными за работу с клиентами и т. д.

Со времени первой публикации по рассматриваемой тематике банковских рисков, связанных с ДБО [44], прошло уже немало времени, и количество публикаций по данной тематике постоянно увеличивается (что свидетельствует одновременно о «разрастании» рассматриваемой проблемной области). Однако угроз надежности банковской деятельности не только не стало меньше, но они стали, так сказать, еще более изощренными, а их реализация даже только в плане ППД в киберпространстве ИКБД по-прежнему обусловливается прежде всего такими факторами, как:

— новизна технологических и технических достижений в области ДБО (которые могут оказаться связаны с новыми компонентами таких банковских рисков, как операционный, правовой, репутационный [45], ликвидности (неплатежеспособности), стратегический, а в некоторых случаях и страновой);

— сложность анализа связанных с разновидностями ДБО потенциальных угроз, преобразующихся в компоненты банковских рисков (в том числе комплексного анализа, охватывающего все «виртуальные ворота», которые неизбежно «открывает» банк, переходящий к ДБО);

— недостаточная компьютерная (как, впрочем, и финансовая, и правовая) грамотность подавляющего количества клиентов, которые охотно переходят от традиционного банковского обслуживания на ТЭБ и пользуются соответствующими СЭБ, которые реализуют такие технологии.

Эти и другие, менее очевидные, причины для существенного расширения возможностей осуществления в банках противодействия возможной ППД в условиях применения ТЭБ будут более детально рассмотрены ниже.

Можно отметить также, что на фоне все большего усложнения компьютерных технологий, ориентированных на внеофисное обслуживание клиентов банков, и, соответственно, необходимого для этого банковского АПО, то же самое происходит и с криминальной деятельностью, поскольку преступные сообщества охотно и быстро «осваивают» новые электронные банковские технологии и используют их для создания новых вариантов ППД в киберпространстве. Одним из наиболее типичных примеров в последние годы стало использование в противоправных целях вариантов мобильного банкинга, которые приходят на смену традиционному «телефонному» банковскому обслуживанию. Вследствие этого вместе с новыми достижениями в направлениях применения этих технологий развивается и существенно усложняется сопутствующая рассматриваемой проблематике область расследования компьютерных преступлений (о чем еще будет говориться в подразделе 3.3). В современном мире эти факты целесообразно учитывать руководству высокотехнологичных банков в рамках организации противодействия возможной ППД, а теперь, в первую очередь, при внедрении и развитии ДБО.

Основной акцент при этом целесообразно делать на тех новых специализированных процедурах, которые позволяли бы эффективно учитывать во внутрибанковских процессах управления и контроля, во-первых, факт удаленности клиентов при ДБО, во-вторых, специфику виртуального пространства, через которое оно осуществляется, в-третьих, особенности функционирования так называемых открытых систем. Здесь, прежде всего, целесообразно рассмотреть организацию ПОД/ФТ, осуществляемого в связи с реализацией процессов ВК и ФМ, поскольку эти задачи имеют достаточно проработанную правовую основу (имея в виду такие основополагающие акты, как Федеральные законы «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» (далее — 115-ФЗ) и «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)») и сопутствующие подзаконные акты [46].

Как свидетельствуют материалы финансовых разведок, в том числе России, различных международных организаций, в частности ФАТФ, практически все финансовые преступления совершаются посредством проведения операций в платежных системах, в том числе трансграничных. При этом чем лучше их параметры (скорость, надежность функционирования), тем выше, при недостаточных мерах противодействия ППД, их уязвимость с точки зрения возможностей ОД и ФТ. В связи со сказанным из числа известных 40 рекомендаций ФАТФ две непосредственно связаны с использованием технологических нововведений (таких как ТЭБ), а именно Рекомендации 15 и 16 [47]: