Читать онлайн «На грани риска». Страница 8

И все же, несмотря на запреты и противный, горько-соленый вкус, люди, мучимые жаждой, пили океанскую воду, и это приносило им некоторое облегчение. Но то небольшое облегчение, которое они чувствовали вначале, лишь маскировало дальнейшее разрушительное действие солей на клетки и ткани организма.

Физиологи долго ломали себе голову, как использовать морскую воду без вреда для организма. Может быть, попробовать ввести ее человеку через прямую кишку. Ведь известно, что именно в толстом кишечнике происходит обратное всасывание жидкости из пищевой массы. Если вода, рассуждали они, будет всасываться быстрее, чем соли, то организм успеет использовать часть введенной морской воды для своих нужд, а оставшийся в прямой кишке концентрированный солевой раствор легко удалить. Ведь в 1916 году английский врач Грахам лишил себя питья на целую неделю, а вместо него ежедневно вводил себе клизмой по 7,5 литра морской воды. При этом он не только не наблюдал каких-либо нарушений деятельности желудка, почек, но даже не испытывал жажды. Однако английские морские врачи Кришли и Алисон, проделав аналогичные опыты на нескольких добровольцах, получили отрицательные результаты. В 40-х годах эксперименты провели американские физиологи. Возможно, толчком для них было высказывание английского коллеги Питтарда, что морская вода при ректальном введении менее токсична, или, может быть, результаты экспериментов Кришли и Алисона показались им недостаточно убедительными.

Четверых испытателей-добровольцев, принявших участие в исследованиях, посадили в течение нескольких дней на жесткую питьевую норму. Как только у них появились выраженные явления обезвоживания, каждому ввели в прямую кишку по 200 кубиков трехпроцентного раствора хлористого натрия. Результаты оказались обескураживающими. Морская вода не только не облегчила состояние людей, но и, наоборот, их самочувствие ухудшилось, явления обезвоживания прогрессивно нарастали: усилились жажда, головная боль, слабость. Временами наступало затемнение сознания. А в пробах, взятых из прямой кишки, содержание солей резко уменьшилось; значит, соли всасываются через стенку кишечника значительно быстрее, чем вода, и, следовательно, этот путь использования морской воды неприемлем.

И все же спор между сторонниками и противниками морской воды не прекращался. Более того, после широкого опубликования в печати рекомендаций Бомбара и данных экспериментов Ж. Ори среди моряков стало распространяться убеждение, что, дескать, "черт не так страшен, как его малюют" и морская вода не столь уж ядовита, как это утверждают ученые.

Это могло привести к серьезным последствиям. Тогда Комитет по безопасности мореплавания в 1959 году обратился к Всемирной организации здравоохранения с просьбой высказать свое авторитетное мнение.

В Женеву были приглашены крупнейшие специалисты по проблеме выживания в океане, биологи и физиологи. Профессора Р. А. Маккенс и Ф. В. Баскервиль из Англии, швейцарец доктор Ж. Фабр, французский профессор Ш. Лабори и американец А. В. Вольф. Эксперты внимательно изучили материалы многочисленных экспериментов на людях и лабораторных животных, проанализировали случаи использования морской воды терпящими бедствие в океане и пришли к единодушному мнению, что морская вода разрушительно действует на организм человека. Она вызывает глубокие расстройства многих органов и систем. Итак, на многолетнем споре была наконец поставлена точка. В памятках и инструкциях для моряков и летчиков всех стран появилось грозное предупреждение: "Питье морской воды категорически запрещается".

Но если воду морей и океанов нельзя пить такой, какая она есть, следовательно, надо избавиться от того, что делает ее опасной, - от солей. Надо любыми средствами удалить из нее все эти хлориды, сульфиты и фосфаты. Можно соорудить, например, нечто вроде портативного перегонного куба и, нагревая соленую воду солнечными лучами, превращать ее в дистиллированную. Конструкторы взялись за дело, и вскоре в ряде стран были сконструированы дистилляторы для получения пресной воды терпящими бедствие на море. Один из таких дистилляторов, нашедших широкое применение в наши дни, представляет собой прозрачный пластиковый шар, напоминающий в надутом виде большой детский мяч. Внутри его находится второй "мяч", несколько меньших размеров, сделанный из черного, поглощающего солнечные лучи материала. Дистиллятор надо заполнить морской водой, надуть воздухом и, привязав к лодке, пустить гулять по волнам. Солнце нагревает воду, пар проходит по системе трубок и, оседая на стенках каплями пресной воды, сбегает в пластиковый резервуар. Однако прибор этот страдал одним, но весьма существенным недостатком: в пасмурный день и в ночное время он бездействовал.

Остроумный выход из этого положения нашли конструкторы английской фирмы "Данлоп", специализирующейся на изготовлении спасательного снаряжения. Их дистиллятор, выполненный в виде сферы из прозрачного материала, имел в нижней части специальную чашу, обрамленную тепловым экраном из черной пленки. Когда дистиллятор опускали за борт, между верхней его частью, обдуваемой воздухом, и нижней, находящейся в воде, создавалась разность температур. Вода в чаше начинала испаряться и, конденсируясь на внутренней поверхности верхней полусферы, по гидрофобному водоотталкивающему пластику стекала в водосборник, из которого ее можно было отсасывать через специальную трубку. Новый дистиллятор действовал в любую погоду, днем и ночью и мог давать до полутора литров воды в сутки.

Оригинальная конструкция опреснителя была предложена американскими инженерами. Они вмонтировали в спасательный пробковый жилет рамки-окна, на которые были последовательно натянуты черная пластмассовая фольга, толстая гофрированная бумага, водонепроницаемый, но пропускающий пары воды материал, алюминированная пленка и, наконец, слой ткани. Если этот своеобразный конвертер периодически опускать в океан, а затем просушивать, за шестнадцать часов в пространстве между алюминированной пленкой и паронепроницаемой тканью накопится до полулитра пресной воды.

Химики тоже вложили свою лепту в проблему получения пресной воды из морской, предложив осаждать соли, переводя их в нерастворимый осадок с помощью цеолитов* и ионообменных смол. В аварийных укладках на шлюпке тоже хранились такие опреснители. В случае необходимости брикет опреснителя надо было поместить в специальный резиновый мешочек, хорошенько размельчить пальцами и добавить до метки океанской воды. Подождав минут пятнадцать двадцать, через трубочку-сосок можно напиться, правда не очень вкусной и прозрачной, но почти пресной, воды. И все же терпящим бедствие в океане требуется такое устройство, которое бы не зависело ни от солнца, ни от запаса брикетов и могло служить долго, эффективно и многократно. Может быть, будущее принадлежит специальным мембранам, которые сумеют пропускать воду, задерживая молекулы растворенных в ней солей. Вечерело. Солнце ослепительным,. оплавленным по краям золотым диском опускалось в лепнину туч, причудливо застывших на горизонте. И все вокруг - океан, облака, синеватый край небес - окрасилось в золотисто-багряные тона. Казалось, будто пламя пожарища освещает клубящийся над ним дым. Темное лезвие горизонта разрезало солнечный диск наполовину, на две трети, и, едва алая долька солнца окончательно растворилась в океане, все вокруг сразу померкло, посерело. Небо на западе приобрело желтоватый, тусклый оттенок. Казалось, ночь уже одержала победу над светом. Но нет, на восточном склоне небес одно за другим, словно высвеченные цветным фонарем, стали возникать сиренево-розовые облака. Нежные. Полупрозрачные. Но вот и они потемнели и словно растворились во мраке, опустившемся на океан. Ракитин расправил брезент и улегся на спину, попыхивая сигаретой. Теплый влажный воздух словно обволакивал тело. Спать не хотелось. В эту теплую тропическую ночь среди океана все вокруг казалось необыкновенным, романтичным и волнующим: и сверкающие россыпи незнакомых созвездий, и тени облаков на черной как смола воде с серебристыми дорожками отраженного звездного света, и неумолчное перешептывание волн, и таинственные всполохи холодного огня, стоит лишь пошевелить веслом в воде, и ласковое прикосновение ночного ветерка.