Читать онлайн «Финтех». Страница 97

Давайте пойдем дальше и развеем миф о благополучии банковской сферы. Краудлендинг и микрокредиты работают уже в течение некоторого времени, и это ставит под вопрос деятельность банков в отношении займов. Краудфандинг кажется разновидностью взаимных займов для современного инвестиционного бизнеса. Принимая во внимание искусственный интеллект (ИИ), мы уже могли найти правопреемника существующих портфельных менеджеров и инвестиционного банкинга: IBM Watson – победитель суперкомпьютер (это имя может вводить в заблуждение) – способен обрабатывать ряд задач, которые прежде выполнялись людьми. Умные алгоритмы уже способны предсказывать стратегические намерения корпораций, основываясь на малом количестве информации, которую они могут найти и понять. В то время как портфельным менеджерам приходится пристально следить за определенным количеством компаний, чтобы предложить им будущие инвестиции, когнитивная компьютерная система намного превосходит эти показатели в отношении количества и скорости. Доверие и надежность, которые излучает человек, могут быть последним оставшимся преимуществом консультанта-человека перед когнитивным компьютером. Доверие к финансовым учреждениям, однако, в значительной степени подорвано последним финансовым кризисом.

Исследование показывает, что цифровая стратегия стала темой номер один для банков в 2015 г., поднявшись на три позиции с 2014 г. Тем не менее влияние перехода на цифровые форматы было признано только сейчас, хотя и признаются огромные и фундаментальные проблемы, которые предстоит решить. Существует серьезный уровень конкуренции со стороны технологических корпораций. Для них финансовые сервисы – это еще один кирпичик в стене, которую они возводят вокруг своей обширной экосистемы. Однако не рекомендуется ждать первого появления банков Google или Apple, учитывая огромное количество платежных операций и кредитных карт, имеющихся у них. Они уже банки, и для них нет необходимости официально входить в банковский бизнес. Гораздо мудрее оставаться за его пределами из-за большого объема нормативных актов, с которыми они столкнутся.

Так называемые цифровые аборигены – еще одна проблема. Конечно же, банки отвечают требованиям нарождающегося поколения потребителей и признают факт того, что необходимо учитывать их стиль жизни и потребности. Но никто не понимает масштаба влияния такой перемены. Цифровые аборигены должны стать ядром каждой будущей банковской бизнес-модели. Вместо этого учреждения поднимают вопрос о том, как привлечь клиентов обратно в офисы. Они все еще считают офисы своим самым ценным активом, но этот вопрос совершенно не относится к цифровым аборигенам. Большинство из них никогда не имели отношений с банком или опыта соприкосновения с розничной банковской деятельностью. Другой неправильный вопрос – об ожиданиях клиентов – цифровых аборигенов, не только их, но в особенности их. Банки должны смириться с тем, что их потенциальные клиенты не имеют никаких ожиданий, так же как они ничего нового не ждут от энергетических или водяных компаний.

Для европейских банков тихая революция была запланирована на 2016 г. – тихая, но невообразимо мощная. Европейское законодательство уже принудило государственную железнодорожную и телекоммуникационную монополии перейти к открытой конкуренции. Неприметная Директива о платежных сервисах[279] заставляет банки предоставить API третьим сторонам, чтобы показывать доход и состояние счета, но больше всего для того, чтобы инициировать перевод денежных средств. Термин, обычно используемый для этого, – «банкинг как услуга».

Столкнувшись с реальными проблемами «статус-кво», мы задаем последний вопрос: есть ли вообще шанс для традиционных финансовых игроков защитить себя от разрушения бизнес-модели и исключительно высокой конкуренции? Это может прозвучать цинично, но единственная причина верить в успех традиционных банковских учреждений – это чистый факт их существования. Они берут числом, но не качеством.

Чтобы закончить на позитивной ноте, давайте рассмотрим две перспективы для банков будущего.

1. Обмен капиталом. Относится к социальному капиталу. Философ Пьер Бурдьё (Pierre Bourdieu) определил три формы капитала, которые человек может получить и которыми может торговать: экономический, культурный и социальный капитал. Сегодня центр нашей индивидуальной деятельности сконцентрирован на получении экономического капитала и успешном маркетинговом образовании в качестве нашего культурного капитала. Экономический капитал существенен для приобретения, и в особенности для торговли. Социальный капитал был очень ограничен, но с подъемом социальных сетей положение стремительно меняется. Так как технологии развиваются, каждый индивид становится более способным обменивать различные формы капитала. Будет ли это новым перспективным направлением бизнеса для банковских услуг будущего?

В этом контексте, Дэвид Бирч (David Birch) обращает особое внимание в своей книге «Идентификация – новые деньги»[280]. Деньги, говорит он, это простая форма памяти. Он ссылается на каменную валюту острова в Тихом океане. Поскольку камни слишком тяжело носить, достаточно было лишь запомнить, какой камень кому принадлежит. Он говорит о том, что сегодня есть более сложные формы памяти, что может привести к отмиранию денег.

2. Безопасность как уникальная точка продаж. Другой интересной областью деятельности для банков может стать безопасность. Если есть хоть какой-то опыт взаимодействия с банками у цифровых аборигенов, это она и есть. Все знают о банковских ячейках для хранения секретных документов. Или о тяжелых стальных дверях банковских сейфов, которые грабят почти в каждом фильме про Джеймса Бонда. Если данные – это валюта XXI в., почему мой банк о них не заботится? Почему банки не помогают потребителям монетизировать их собственные данные и капитал вместо Facebook, Google и Co? Когда банки открывают свои новые отделения, они совсем забывают, что должен быть какой-то опыт в сфере безопасности, который ценят клиенты.

В конце концов, предоставление инфраструктурных сервисов – не худший из всех вариантов. Если концепция банкинга, как вода, является реальностью, нам нужен кто-то, кто предоставит эту услугу безопасно, вовремя и в нужном месте. И если будущие валюты станут такими же сложными и перспективными, какими они кажутся сегодня, нам еще больше требуется компетентный поставщик сервисов идентификации.

Фильм Стенли Кубрика (Stanley Kubrick) «Космическая одиссея 2001 года» вышедший в 1968 г., как известно, точно предсказал будущие гаджеты, такие как видеотелефоны и планшетные компьютеры. Менее обсуждаемое предсказание в фильме – появление универсальной валюты «кредитов» вместо долларов США, йен, фунтов.

Далее произведение Дугласа Адамса (Douglas Adams) «Автостопом по Галактике», опубликованное в 1979 г., возвестило о вавилонской рыбе, которая наделяла людей возможностью понимать все языки.

Часто возникают ненужные осложнения для нерегулярных пользователей разных версий одной и той же вещи, будь то валюта или язык. Как только эти осложнения решаются – как они были решены в этих фантастических примерах, – определенные инновации становятся хорошо налаженной и ожидаемой частью жизни. Что-то меньшее будет рассматриваться как помеха лучшему.

Почти неограниченные возможности обработки и хранения данных сосредоточены в руках более половины мирового населения, что позволяет преодолеть ненужные, ограничивающие и обременительные различия. Вот почему сейчас происходит рост «одной лучшей версии» продукта или услуги: Facebook для личных связей, LinkedIn – для профессиональных, Spotify – для музыки, сервисы агрегации – для упрощения выбора и т. д. Рост одного рыночного предложения по взаимным займам и инвестициям, международным денежным переводам и платежам происходит потому, что у кого-то он лучше, чем у других тысяч учреждений, которые являются частью устаревшей матрицы.

Что поняли эти новые успешные компании, а что государственные финансовые учреждения, – это то, что баланс сил сместился с компании на клиента. Это больше, чем плакатная мантра, которая провозглашает «клиент всегда прав». Лучшие финтех-новаторы понимают информацию, к которой клиенты имеют доступ, и способы, которыми клиенты влияют друг на друга. В мире, где клиенты (и сотрудники) публично обсуждают свой опыт, компании могут больше не завышать заявленный уровень качества своих предложений. По крайней мере, не так, чтобы кто-либо поверил.

Это способствует пониманию, что единственное авангардное предложение финансовых услуг заменит традиционный банкинг. На самом деле исследование выявило, что почти половина поколения 2000-х гг. в Соединенных Штатах ожидает, что технологические стартапы совершат прорыв в традиционных банковских операциях, и почти три четверти надеются, что будут получать больше предложений финансовых услуг от крупных технологических компаний (Google, Amazon и т. д.), чем они бы получали от банков[281].