Читать онлайн «Это в сердце моем навсегда». Страница 5

Под Новоград-Волынским шли ожесточенные бои. Город почти беспрерывно бомбила немецкая авиация. Во многих местах бушевали пожары, густой дым застилал небо.

На этом рубеже нам удалось продержаться три дня. Части сражались самоотверженно. Однако противник значительно превосходил нас в силе.

Здесь мы получили пополнение — из военкоматов прибыли мобилизованные командиры, политработники, бойцы. Это повысило настроение личного состава. Штаб корпуса наладил четкое управление соединениями, и мы почувствовали себя организованной силой, способной решать серьезные задачи. В эти трудные дни мы делали все возможное, чтобы остановить врага, сорвать его наступление на Киев.

На участке 489-го стрелкового полка неприятель пытался с ходу проскочить на Житомир, но был остановлен. Тогда он стал накапливать силы. На той стороне у нас уже никого не было, мы не знали, какое количество танков, артиллерии, пехоты сосредоточили гитлеровцы. Решили послать туда группу смельчаков, чтобы они хотя бы приблизительно определили силы противника. Возглавил добровольцев политрук 4-й роты Сабуров. На бронемашине он направился с ними к мосту через реку Случь, проскочил по нему на противоположный берег. Через некоторое время там поднялась стрельба. Большинство немцев почему-то устремились к переправе. По ним прямой наводкой ударила наша артиллерия. Пропустив возвращающуюся группу Сабурова, командир взвода 6-й роты младший лейтенант Сидоренко подорвал мост. На той стороне Случи скопилось много неприятельских подразделений. Если бы в это время подоспела авиация, то враг понес бы огромные потери. Но в небе не оказалось ни одного самолета.

Противнику вскоре удалось преодолеть речку вброд. Около 60 его танков вырвались на Житомирское шоссе.

В течение нескольких дней гитлеровцы упорно пытались выбить нас отсюда. Дорога не раз переходила из рук в руки. Немцы несли большие потери, но, несмотря на это, продолжали беспрерывно атаковать позиции 489-го полка, подбрасывая на этот участок свежие силы. Их автоколонна неожиданно появилась в близлежащем лесу, нависая над левым флангом 2-го батальона. Комбат выслал разведку, а вслед за ней 4-ю и 6-ю роты под общей командой младшего лейтенанта Алексея Перковского. Они ударили по колонне с двух сторон. Завязалась рукопашная схватка. Не выдержав ее, неприятель бежал, бросив 12 автомашин с продовольствием и снаряжением. Был захвачен также генеральский автомобиль.

Ночью батальон сменился и ушел на отдых в сад, расположенный в двух километрах от шоссе. Не успели еще бойцы привести себя в порядок, как послышался гул мотора. Наблюдатели доложили, что прямо на них движется танк. В саду находились штаб части и полковое Знамя. Замполиту батальона Гамолину было приказано выслать навстречу вражеской машине двух гранатометчиков. Вместе с бойцами пошел и Гамолин. Два комсомольца и коммунист спокойно подпустили танк на расстояние броска гранаты и уничтожили его.

Я с радостью наблюдал, как день ото дня все увереннее действовали наши бойцы и командиры, как быстро приноравливались к тактике врага. Их не страшили теперь ни танки, ни клинья и окружения. Воины дрались храбро, все чаще проявляя выдержку, находчивость, инициативу, взаимную выручку. Вот лишь несколько небольших эпизодов, которые мне запомнились с того времени.

Однажды группа красноармейцев во главе с сержантом Сафоновым во время контратаки ворвалась на огневые позиции вражеской батареи. Захватив два орудия, воины быстро развернули их и открыли огонь по гитлеровцам. Этот неожиданный и решительный удар очень помог нашим стрелкам. Они наконец сломили сопротивление неприятеля и восстановили положение. Примерно так же поступили в другой раз минометчики во главе с Савченко. Они отбили три автомашины с минами и минометами. Савченко и его товарищи тут же освоили немецкую технику и повернули ее против фашистов. Пленных Савченко заставил подносить боеприпасы.

Разведчик старший сержант Завьялов отличился тем, что вышел победителем из поединка с танком и группой автоматчиков. Когда машина направилась на его окоп, он меткими очередями расстрелял сидевший на броне десант, а затем, вскочив на стальную крепость, гранатами уничтожил экипаж.

Несколько позже бойцы совершили подвиг, спасая комиссара 2-го батальона. Было это так. Подразделение находилось в обороне. Оно отбило уже четыре атаки. Однако противник лез снова. Он пустил в ход танки. Гамолин находился в роте, которой было все труднее. Он участвовал в бою вместе со всеми. Воины держались стойко, но их ряды быстро таяли. Тяжелое ранение получил и Гамолин. Остатки роты были потеснены. Оставшемуся среди убитых замполиту грозил плен. На мгновенье он пришел в себя и подал голос. Бойцы, увидя, что Гамолин жив, но в опасности, поспешили на выручку. На большой скорости к Гамолину устремилась полуторка. Под обстрелом из кабины выскочил высокий боец, подхватил раненого на руки и уложил в кузов. Затем, встав на крыло, начал отстреливаться. Шофер дал газ и буквально сквозь немцев пробился к лесу.

Вражеские пули дважды задели водителя, одна попала в его товарища. Несмотря на это, они благополучно доставили политработника в медсанбат.

Отходила дивизия организованно. Неприятеля сдерживали стрелковый батальон 743-го полка и танковый батальон.

По построенной через болота дороге на Емильчино двигались штаб корпуса, дивизионные тылы, за ними строевые части.

Прибыв на новое место, Рокоссовский вызвал меня на свой КП и приказал:

— Прикройте дорогу на Коростень со стороны Шепетовки. В последующем дивизии выйти в район Броники и оседлать шоссе Новоград-Волынский — Киев.

Задачу частям я поставил, когда они еще находились на марше. 12 июля соединение заняло указанный рубеж обороны. 743-й полк расположился в районе Чижовки, седлая дорогу Шепетовка — Коростень. Один его батальон, бывший в арьергарде, я взял в свой резерв. 489-й полк перехватил дорогу Новоград-Волынский — Житомир. Обе части были усилены артиллерией и танками. Сплошного фронта в это время не было. На наиболее важных направлениях создавались узлы сопротивления. Поэтому, чтобы легче было маневрировать, значительные силы я держал в резерве. Кроме стрелкового, у меня были еще два танковых, разведывательный, саперный батальоны и другие дивизионные подразделения.

Бои в районе Броники, Чижовка мало походили на первые. Теперь у нас был какой-то опыт. Командиры спокойнее реагировали на изменение обстановки, лучше управляли частями и подразделениями.

Запомнился, например, такой случай. На командный пункт дивизии, расположенный в деревне Бараши, приехал Рокоссовский. Его интересовало, как идут дела на левом фланге. Я доложил, что там развернулись упорные бои на дороге Новоград-Волынский — Житомир. Константин Константинович захотел побывать там.

Мы отправились в сторону Броннков я вскоре оказались на передовой. Командир 489-го полка подполковник Н. Д. Соколов доложил, что с утра часть была атакована вражескими танками. 1-й батальон отошел в лес на 1–2 километра. Противник не стал его преследовать, а двинулся по шоссе на Курное. Пропустив его, 1-й батальон снова занял свои позиции.

Командир корпуса и я остались на КП части. Во второй половине дня гитлеровцы, подтянув до полка пехоты, артиллерию и сорок танков, предприняли новый натиск на нашу оборону. После упорного боя они овладели дорогой Новоград-Волынский-Житомир. 489-й полк с приданными ему подразделениями вынужден был отойти на опушку леса, в трех километрах восточное Броников.

По указанию Рокоссовского я ввел в действие весь свой резерв.

После короткого артналета наши подразделения перешли в контратаку. Командиры и политработники, воодушевляя бойцов, подавали пример бесстрашия и отваги. На правом фланге врага удалось опрокинуть, и он отступил к Курному. К исходу дня положение было восстановлено.

Осматривая поле боя, я насчитал полтора десятка сожженных и подбитых танков. Всюду виднелись трупы фашистов. Сто пятьдесят немцев попали в плен.

У нас выбыло из строя свыше пятидесяти человек. В этом бою получили ранения командир 489-го полка Н. Д. Соколов и комиссар М. С. Кудрявцев.

По приказу командующего 5-й армией генерал-майора танковых войск Михаила Ивановича Потапова 131-я стрелковая дивизия начала отход в район Коростеня. Мы выводились в резерв командира корпуса.

За решительные действия во встречных и оборонительных боях, нанесение противнику большого урона, сохранение людей и техники многие командиры и политработники 131-й стрелковой дивизии удостоились правительственных наград. В том числе орденом Красного Знамени были отмечены военный комиссар соединения Я. Н. Григорьев и я.

20 июля 1941 года я вступил в командование 31-м стрелковым корпусом вместо выбывшего из строя по ранению генерал-майора А.И. Лопатина. Не без грусти прощался я с личным составом дивизии, со своими ближайшими боевыми товарищами. С особой теплотой и благодарностью я пожимал руки военкома дивизии полкового комиссара Я. Н. Григорьева, своего заместителя полковника П. И. Морозова, командира 489-го стрелкового полка подполковника Н. Д. Соколова и его военкома батальонного комиссара М. С. Кудрявцева, командира 743-го стрелкового полка майора И. М. Угорича и батальонного комиссара А. С. Панкова, начальника политик отдела дивизии старшего батальонного комиссара А.Г. Скряго.