Читать онлайн «Балтийцы вступают в бой». Страница 13

Между тем по приказу Ставки Главного командования бомбардировочная и минно — торпедная авиация флота нанесла мощный удар по моторизованным войскам врага, переправлявшимся через реку Западная Двина в районе Двине к — Крустпилс. 120 скоростных и дальних бомбардировщиков под командованием подполковника Е. Н. Преображенского, преодолевая огонь зенитной артиллерии и истребительной авиации, сбрасывали свой смертоносный груз на головы фашистов, рвавшихся на восток.

В авиаэскадрилье майора Н. В. Челнокова был летчик Петр Ига- шев. Во время бомбометания по танковым колоннам врага, форсировавших реку Западная Двина, на его самолет напали сразу три вражеских истребителя. Одного из них удалось сфить стрелку- радисту Новикову. Но и самолет Игашева загорелся от вражеского снаряда. Герой — летчик пошел на таран со вторым истребителем противника, сбил его, а потом врезался в танковую колонну…

Авиационная эскадрилья, которой командовал отважный летчик Андрей Ефремов, тоже бомбила танковую колонну. В это время его машина была атакована истребителями врага. Одного сбил стрелок — радист Г. Анисимов. Самолет Ефремова был подожжен. Включив все баллоны с углекислотой, Ефремов сделал ловкий маневр, сбил огонь и довел самолет, имевший более сотни пулевых попаданий, до аэродрома.

Героизм проявил летчик 73–го бомбардировочного полка лейтенант комсомолец Пономарев. На подходе к цели его атаковали истребители противника. Самолет загорелся. Оказавшись в безвыходном положении, Пономарев направил горящий самолет на скопление вражеских танков и автомашин с солдатами и офицерами, последовал мощный взрыв. Геройской смертью вместе с летчиком погибли коммунист штурман Вотинов, стрелок — радист Ва- рейников.

В результате мощных бомбовых ударов темп продвижения танков противника на Ленинград снизился. Однако и наши потери в самолетах были значительными, давало себя знать отсутствие истребителей сопровождения. Я доложил об этом Народному комиссару ВМФ, он понял меня, приказал «задержать использование минноторпедной авиации до приведения ее в порядок». Бомбардировочная и истребительная авиация продолжала работать с полной отдачей. За первый месяц войны летчики Балтики в боях на дальних подступах к Ленинграду уничтожили большое количество танков, автомашин, много живой силы, сбили около 100 самолетов противника.

Положение на фронте продолжало усложняться, нам приходилось все больше и больше переключать флотскую авиацию для действий в интересах сухопутных войск. А затем быстрое продвижение 4–й танковой группы фашистов вообще заставило всю авиацию флота бросить на поддержку войск фронта.

Командующий Северо — Западным направлением приказал временно подчинить флотскую авиацию командующему авиацией фронта. Этот приказ ставил флот в трудное положение — на морских направлениях небо для врага оставалось открытым. Но иного выхода не было. Возможности авиации Северного фронта были малы, а 8–я армия, теснимая врагом в Эстонии, авиацией совсем не располагала. Поэтому, как ни тяжело нам приходилось без воздушного прикрытия на море, мы понимали, что судьба войны решается на суше и там наши самолеты нужнее.

Вступление в войну на стороне фашистской Германии соседней с нами Финляндии очень осложнило обстановку на море. Возникла непосредственная угроза с суши и с моря не только Кронштадту и Ленинграду, но и всей нашей системе базирования. Силы флота, развернутые в Лиепае, Усть — Двинске, Моонзундских островах, в Таллине, теперь имели у себя в тылу базы и батареи противника. Причем все базы врага по северному берегу залива были прикрыты системой береговой артиллерии и отделены естественной преградой из шхерных островов.

В такой сложной обстановке нам приходилось развертываться на два противоположных операционных направления, не имея к тому же достаточных сил для надежной защиты важнейшей коммуникации.

Народный комиссар Военно — Морского Флота в своей директиве указал на основные наступательные и оборонительные задачи.

Он требовал от штаба флота разработки плана оборудования минами и сетями оборонительных рубежей и защиты их в восточной части Финского залива. Особое внимание обращалось на создание оборонительного рубежа Гогланд — Кунда, маяк Шепелев— Сейвясто.

В непосредственный боевой контакт вошли части, корабли и батареи Кронштадтской военно — морской базы, находящейся в тылу. Развернулись боевые действия в непосредственной близости от Ленинграда. Командир военно — морской базы В. И. Иванов и его штаб под руководством капитана 1 ранга Ф. В. Зозули приступили к проведению мероприятий по поддержке фланга войск по государственной границе с Финляндией. Уже 29 июня враг сделал попытку захватить острова Паттио и Лейтсальми, находящиеся на крайнем левом фланге территории, обороняемой войсками 23–й армии. Однако своевременно развернутый пулеметный батальон, поддержанный кораблями базы, отбил атаки противника.

Советские войска, несмотря на тяжесть обрушившихся на них ударов, мужественно и стойко оборонялись, отстаивая каждую пядь родной земли. Ставка Главного командования в сложившихся условиях избрала основной формой борьбы стратегическую оборону с целью сорвать планы противника, измотать и обескровить его силы, выиграть время для подготовки резервов, создать условия для перелома в войне.

К концу первой недели войны ЦК партии и Советское правительство в специальной директиве определили политические цели войны и наметили пути их достижения. В этой директиве с особой силой подчеркивалось «…в навязанной нам войне с фашистской Германией, решается вопрос о жизни и смерти Советского государства, о том, быть народам Советского Союза свободными или впасть в порабощение»[19].

Эта директива требовала от всех партийных, советских органов, особенно прифронтовой полосы, мобилизации всех сил для нанесения контрударов по гитлеровским захватчикам, подчеркивалась вся серьезность опасности, нависшей над нашей Родиной, ставилась задача обеспечить тыл советским войскам, а в случае отхода их уничтожать или приводить в негодность железные дороги и другие материальные ценности народного хозяйства, воспитывать воинов и всех советских людей в духе беспощадной борьбы против поработителей.

Через восемь дней после начала войны я доложил в штаб фронта А. А. Жданову и Народному комиссару ВМФ оценку обстановки на море: «Противник действует только подводными лодками, авиацией и торпедными катерами, активно ставит мины от Риги до Кронштадта. Постоянно держит подводные лодки перед проливами и выходами из баз, на фарватерах из Таллина. Явно бережет надводные корабли, так как кроме минного заградителя и двух миноносцев в шхерах, больших надводных кораблей нет. Авиация регулярно днем и ночью двумя — тремя самолетами ведет разведку. Вывод: противник пытается добиться успехов на сухопутном направлении, куда брошена и вся авиация. Надо ждать его дальнейших успехов на суше, попытку обойти Эстонию, с тем, чтобы не допустить отхода кораблей на восток и эвакуацию грузов».

Оценка обстановки штабом флота и Военным советом, как теперь ясно из событий и документов противника, была достаточно достоверной.

Первые итоги боев свидетельствовали о том, что Краснознаменный Балтийский флот в эти дни величайшего испытания не дрогнул, военные моряки не знали, что такое паника, не знали страха перед сильным, коварным врагом — с величайшей самоотверженностью они стали грудью на защиту социалистических завоевании своей Отчизны. Были ошибки, случалось, несли потери, но, как ни трудно было, мы стремились применять активные способы действий, чтобы нанести врагу максимальный урон, поддержав свои сухопутные войска. Подводные лодки находились в море на боевых позициях, угрожая противнику, корабли эскадры и отряды легких сил выполняли задачи по созданию оборонительных рубежей в устье Финского залива и в Ирбенском проливе, бесперебойно функционировала коммуникация Кронштадт — Таллин — Ханко. Поддержанию высокого боевого духа у моряков способствовала активная, целеустремленная работа политических органов. В директиве, изданной начальником Политуправления Военно — Морского Флота дивизионным комиссаром И. В. Роговым в начале войны, говорилось: «Основной задачей органов политической пропаганды является всестороннее обеспечение возложенных на Красную Армию и флот задач… Шире и глубже развивать наступательный дух, вести решительную борьбу с паникерами и трусостью… Неослабно контролировать на всех участках осуществление бдительности…»

Выполняя это требование, управление политической пропаганды флота под руководством дивизионного комиссара А. Т. Муравьева с первых дней войны всю партийно — политическую работу направляло на поддержание высокого морального духа моряков.