Читать онлайн «Летчики на войне». Страница 51

«На колесах» находился командир авиационного корпуса генерал Данилов и все его ближайшие помощники. Сложность управления заключалась в том, что 4, 293 и 148-му авиаполкам корпуса — теперь он назывался 14-м истребительным ставились задачи прикрывать также наступающие войска 3-го Прибалтийского фронта.

На НП командующих 10-й гвардейской, 22-й и 3-й гвардейской армиями находились представители 225-й штурмовой и 188-й бомбардировочной авиадивизий.

Начальник штаба армии генерал Саковнин еще 5 октября направился на НП 19-го гвардейского стрелкового корпуса, которым командовал генерал Андрей Трофимович Стученко. Они были хорошо знакомы по боям на дальних подступах к Риге — штурмовые авиационные полки помогали корпусу в дни сентябрьского наступления. Теперь снова речь шла о взаимодействии летчиков и частей корпуса. Вопросы решались быстро и оперативно: командир корпуса до войны учился в военно-воздушной академии, знал тактику авиации, ее боевые возможности, и Саковиину было легко договариваться с ним.

Снова полки воздушной армии в воздухе. «И летчик видит ширь Балтийскую и башни Риги впереди…»

Разведчики искали и находили отступавшие колонны противника, штурмовики и бомбардировщики, прикрытые истребителями, контролировали шоссейные дороги, обрушивали огонь на эшелоны, направлявшиеся в сторону Риги. Свою лепту внесла и дальняя авиация. О ее налетах на вражеские транспорты в рижском порту 12 октября сообщало Совинформбюро.

Армии 3-го и 2-го Прибалтийских фронтов наступали. «В 10-й гвардейской армии вперед вырвался 15-й гвардейский стрелковый корпус, — отмечал начальник штаба 2-го Прибалтийского фронта генерал-полковник Л. М. Сандалов. — При поддержке 5-го танкового корпуса он преодолевал одну позицию за другой. Зато соединения, наступающие справа и слева от него, основательно подзастряли. Командарм М. И. Казаков вызвал авиацию. После бомбового удара 19-й гвардейский стрелковый корпус пошел быстрее».

«Вашу армию, — говорил Сандалов 7 октября начальнику штаба 10-й гвардейской армии генерал-майору Н. П. Сидельникову, — поддерживает вся авиация фронта», а 12 октября: «Воздушная армия взяла под контроль шоссе Кекава — Рига. Самолеты беспрерывно бомбили и обстреливали колонны противника, тянувшиеся на северо-запад». И позже, когда войска 2-го Прибалтийского фронта, наступающие медленно, вели тяжелые бои в южной части Задвинья: «Накал боев не спал и тогда, когда на землю легла непроглядная осенняя темень. Даже авиация продолжала действовать»[81].

Это были летчики 810-го полка, которых вел Иван Башарин. Рядом шли истребители 148-го полка во главе с другом Башарина Владимиром Щербиной. Группа штурмовала с выгоднейших направлений, открывая огонь из всего оружия «илов». Другая группа — из 825-го штурмового полка, ведомая старшим лейтенантом Иваном Лапшиным, нанесла уничтожающие удары по «тиграм» вдоль шоссе Лиелварде — Кегумс.

«Богатую охоту» в районе Сунтажи вел капитан Михаил Соколов, чей самолет узнавался по белогрудой чайке на фюзеляже. Запомнился бой его восьмерки с вражескими истребителями, в котором отличился воздушный стрелок сержант Владимир Николаев.

Были стремительные атаки Алексея Рязанова, Валерия Шмана, внезапное появление Павла Новожилова со своим тезкой Вершининым, снова вылет группы штурмовиков Ивана Башарина, сопровождаемой истребителями 148-го Режицкого авиаполка.

Ранним утром 13 октября штаб воздушной армии получил от генерала Сандалова сообщение, что войска 3-го Прибалтийского фронта форсировали Киш-озеро, вступили в Ригу и полностью овладели ее правобережной частью.

Тем временем 10-я гвардейская армия 2-го Прибалтийского фронта вела яростные бои на подступах к юго-западной окраине города, 130-й Латышский корпус сумел перерезать дорогу Рига — Елгава. 15 октября было освобождено Задвинье. Алый флаг уже реял над столицей Советской Латвии.

По-весеннему выглядели дни поздней осени в свободной Риге, в городах и селах Латвии, на притихших аэродромах. Во многих соединениях был двойной праздник: они получили почетное наименование Рижских. Их заслужили 14-й истребительный авиационный корпус (командир генерал-майор авиации С. П. Данилов), 315-я истребительная авиадивизия (полковник В. Я. Литвинов), 225-я штурмовая авиадивизия (полковник В. А. Корпусов), 188-я бомбардировочная авиадивизия (полковник А. И. Пушкин), 701-й ночной бомбардировочный авиаполк (подполковник П. В. Ключников) и 990-й ночной бомбардировочный авиаполк (майор М. Н. Афанасьев).

Секретарь ЦК Коммунистической партии Латвии Ян Калнберзин писал командованию 2-го Прибалтийского фронта: «…Латышский народ вечно будет помнить, что этой радостью освобождения он обязан Красной Армии.

Кровь, пролитая героическими сынами народов Советского Союза на латышской земле, скрепит дружбу народов братских союзных республик.

Мы гордимся, что в боях за Советскую Родину, за освобождение латвийской земли от немецких извергов лучшие сыны латышского народа, сражающиеся в составе войск 2-го Прибалтийского фронта, проявили образцы беспримерного героизма.

Немеркнущей славой овеет, воспоет в песнях латышский народ доблесть, стойкость и отвагу бойцов и командиров 2-го Прибалтийского фронта…»

В те дни на аэродромы пришла еще одна радостная весть. Выросли ряды Героев Советского Союза — летчиков-штурмовиков воздушной армии. Это звание заслужили в боях за Орел и Брянск, за Советскую Латвию лейтенант К. А. Абазовский, капитан И. Г. Воробьев, капитан И. У. Гринько, старший лейтенант Г. Б. Гофман, старший лейтенант В. И. Догаев, старший лейтенант А. В. Дубенко, майор А. Н. Колбеев, старший лейтенант Л. М. Рощин, старший лейтенант К. А. Рябов, гвардии капитан И. И. Самохвалов.

В этом награждении была еще раз выражена справедливая оценка заслуг штурмовой авиации, тесно взаимодействующей с сухопутными войсками. Размах боевой работы штурмовиков непрерывно возрастал, как и удельный вес «ильюшиных» в Военно-Воздушных Силах. Ни одна сколько-нибудь существенная операция не обходилась без ударов этих грозных машин, обладавших большой огневой мощью.

Но коротки праздники на фронте. Приказ звал в бой. Туда, где яростно сопротивлялись прижатые к морю дивизии фашистской группы армий «Север».

Основная задача, поставленная Ставкой Верховного Главнокомандования в Прибалтике в конце 1944 г., сводилась к тому, чтобы отрезать группу армий «Север», одновременно расчленяя и уничтожая ее по частям.

Трудным оказался путь наступления, суровой борьба на каждом рубеже. Враг сопротивлялся с остервенением, с упорством обреченного.

Здесь, в Прибалтике, советские солдаты сражались не жалея ни крови, ни самой жизни. Бессмертными подвигами насыщены страницы боевой летописи стрелковых и артиллерийских частей, танковых бригад, гвардейских дивизий и корпусов, авиационных полков.

Выполняя поставленные перед ними задачи, Прибалтийские фронты во время осенних полуторамесячных наступательных боев разгромили главные силы группы армий «Север» и загнали противника на Курляндский полуостров. Тогда и пошло — «курляндский загон».

Наступление возобновилось 16 октября.

Велико было желание ликвидировать здесь вражеские войска, но для этого требовались большие силы, а они направлялись Ставкой на решающие направления советско-германского фронта. В первые дни наступательных боев значительных успехов добилась 1-я ударная армия, которая недавно была передана 2-му Прибалтийскому фронту. Она прорвала оборону противника на всю глубину и, продвигаясь вперед, овладела Кемери. Между тем на других участках фронта наступавшие войска остановились и перешли к обороне.

Новый рывок удалось сделать 10-й гвардейской армии 27 октября. Попытка соседей расширить прорыв встретила ожесточенное сопротивление, и наступление не привело к существенным результатам.

И все же группировка противника, состоящая из тридцати с лишним дивизий, была блокирована и не могла играть существенной роли в последующих событиях.

В зимние месяцы 1944/45 г. армии 2-го Прибалтийского фронта провели ряд частных наступательных операций. Действия войск фронта носили ограниченный характер. В них, как и раньше, свое место в строю занимала авиация.

Салдусское направление появилось в оперативных документах штаба армии в середине декабря. Что ни донесение из полков, что ни приказание из дивизий и армии — обязательно упоминается Салдус. В экипажах самолетов его нарекли «паучком», и не только потому, что разветвление дорог, идущих от города в разных направлениях, и впрямь напоминало паучьи щупальца. Летчики, особенно штурмовики, знали, что «паучок» нашпигован зенитной артиллерией, ненавистными «эрликонами», и тщательнейшим образом готовились к каждому вылету, воскрешая в памяти весь свой багаж знаний и опыта маневрирования в зонах огня зенитной артиллерии.