Читать онлайн «Летчики на войне». Страница 45

Маршруты «илов» проходили по пути гвардейских дивизий. Экипажи пробивали огнем бреши в обороне противника, заставляя его прижиматься к земле в момент решительных атак пехоты.

Где-то к юго-западу от лубанских озер совершил сто первый вылет на Ил-2 (после шестисот на По-2) командир эскадрильи 825-го штурмового авиаполка 225-й авиадивизии сталинградец Иосиф Самохвалов. В районе Шкели его группа отметила этот вылет точным ударом по вражеской батарее и складу боеприпасов.

Неподалеку вел свою группу лейтенант Владимир Догаев, и по возвращении с задания его встречал на родном аэродроме строй под полковым знаменем. Летчика стискивали в объятиях такие же, как он, асы штурмовок, дарили от сердца цветы смущенные оружейницы. «Батя» Емельянов, Александр Дубенко, ближайший друг Владимира партийный вожак Анатолий Семенюк и замполит майор Александр Голубев поздравляли вчерашнего шахтера с «круглым» боевым вылетом. Так же чествовали и капитана Владимира Опалева в 622-м штурмовом авиаполку по случаю юбилейного 125-го боевого вылета.

Капитана Алексея Поющева знали за пределами 118-го гвардейского штурмового авиаполка не столько по звучной фамилии, сколько по рассказам о его вылетах. Он представлялся человеком зрелого возраста, умудренным опытом штурмовок, наставником молодежи. Верное представление. Только в ту пору Алексею Ивановичу только-только минуло двадцать лет. «Гвардейцы-летчики, которых водят в бой Сафонов, Неменко и Поющев. Читайте отзыв о вашей работе из стрелковой дивизии, присланный командованием, — писала армейская газета. — 7 августа на одном участке нашего фронта Н-ский полк попал в тяжелое положение… Немцам удалось сконцентрировать здесь мощный ударный кулак. Тогда появились 18 штурмовиков под прикрытием 10 истребителей. В течение нескольких минут 18 „ильюшиных“ обрушили на голову немцев такую мощь огня, что противник не выдержал. Дружной атакой наши пехотинцы разбили противника и снова двинулись на запад»[70].

Командир эскадрильи гвардии старший лейтенант Александр Полунин, однополчанин Алексея Поющева, выполнял аналогичное задание. Цели находились к востоку от Мадоны. Шестерка под прикрытием группы истребителей майора А. К. Рязанова ходила над ними около получаса, не давая возможности вражеским артиллеристам и пулеметчикам поднять голову, сумев уничтожить несколько орудий и пулеметов. Мастером штурмовых ударов считал Полунина командир полка подполковник В. Н. Верещинский. Так назвал ведущего и командир наступающей стрелковой части, узнав, что именно группа Полунина помогла ей продвинуться вперед.

Гвардии старший лейтенант Павел Хрусталев, штурман экипажа самолета-разведчика 99-го гвардейского авиаполка, летал с начала августовского наступления над обширным районом Латвии, где развернулись боевые действия войск фронта. Летал и слал по радио донесения с борта «петлякова» в свой полк, а сержант Нина Сямина принимала их на узле связи КП армии. Нетерпеливо подхватывал белые ленточки с телеграфного аппарата начальник разведотдела армии подполковник Фатеев, спеша доложить генералу Саковнину.

Это были бесценные сведения для наступающих войск и для соединений воздушной армии. Засечены и засняты колонны вражеских машин по дорогам Мадона — Луксте, Рембате — Огре, Крустпилс — Рембате; пересчитаны эшелоны на железнодорожных станциях Огре, Скривери, на Рижском узле; установлено базирование разнотипных самолетов на аэродромах вблизи Биржи, Кокнесе, Румбула.

Над Биржи темная августовская ночь скрывала экипажи Латышского авиационного полка. Среди них чемпион бомбовой нагрузки младший лейтенант Арвид Брандт с опытным штурманом Серафимом Козловым. Бомбы, подвешенные на их По-2 сверх нормы, не были лишними во время удара ночников по стоянкам вражеских транспортных самолетов.

В кабинах самолетов находились Артур Имша и Павел Эльвих, Арвид Брандт, Альберт Райнс, Петр Роллер, Николай Вульф. Шли в ночь Григорий Губарев и Николай Жижченко, Хуснитдин Ходжаев и Шамиль Габдрахманов. Долго помнили в полку вылет экипажа Волдемара Рейзина и Григория Губарева, когда тяжело раненный штурман продолжал выполнять над целью боевое задание.

У городка Цесвайне гитлеровцы сопротивлялись особенно упорно. Летчиков предупреждали из штаба дивизии: «Осторожно, цесвайнский замок!»

Расположенный среди холмов на возвышенности гранитный охотничий замок, нацеленный на все румбы крупнокалиберными пулеметами, установленными вокруг высокой башни, таил в себе грозную опасность для низколетящих «илов» — так хищный зверь подстерегает добычу.

Штурмовики совершали на подходе к этой западне сложный маневр, поднимались повыше, и гитлеровцы оставались с носом.

15 августа из уст в уста передавался рассказ, похожий на легенду, о подвиге штурмовика Ивана Федоровича Нычкина. Смертельно раненный, он продолжал вести свой «ил», чтобы спасти жизнь воздушному стрелку. Последними усилиями перетянул линию фронта, и в минуту приземления жизнь ушла от него.

Фронтовики помнят мастера разведки В. П. Полякова — 10 августа он с И. А. Ширяевым обнаружил в тылу противника нашу рейдирующую танковую бригаду и установил с ней связь. Это было накануне его двухсотого вылета. Помнят счастливые лица истребителей: старшего лейтенанта В. П. Бородаевского — в один день он сбил два «фокке-вульфа», одиннадцатого и двенадцатого на своем счету; капитана Константина Соболева — его шестерка истребителей сражалась против двенадцати вражеских самолетов и уничтожила восемь; лейтенанта Павла Новожилова из 148-го авиаполка — мстя за гибель Геннадия Серебренникова, он добавил к своему счету еще двух гитлеровцев, а его однополчанин Владимир Щербина — одного сбитого противника. Ведущий группы Вадим Бузинов уничтожил тогда в одном бою и «юнкерс» и «фокке-вульф».

С торжеством встретили в полках воздушной армии августовский указ о присвоении звания Героя Советского Союза штурмовикам Ивану Башарину, Давиду Тавадзе, Василию Козловскому, Анатолию Соляникову, Дмитрию Никулину и Ивану Злыденному.

Не забылись вылет группы Ивана Башарина, когда он вместе с ведомыми с первого захода уничтожил переправу на Айвиексте; ночной полет двух экипажей 1-го Латышского ближнебомбардировочного полка (В. Рейзин — Г. Губарев, И. Волчков — А. Сапожников) сквозь стену зенитного огня и сплошную завесу лучей прожекторов. Раненые штурманы выводили самолеты на цель. За одними экипажами сразу появлялись другие, и всю ночь рвались на путях эшелоны с боеприпасами.

Не забылся полет старшего лейтенанта Николая Вульфа и лейтенанта Павла Эльвиха с важным заданием командования фронта. Днем 22 августа на немецком самолете «Гота-145» экипаж коммунистов В. И. Вульфа и П. Е. Эльвиха вылетел в район расположения штаба группировки войск противника в Прибалтике. Маршрут, измеряемый более чем 200 километрами, проходил над нашей и вражеской территорией, полет выполнялся на высоте 10–15 метров. Этот экипаж привез ценнейшие данные о противнике.

Вылеты авиации планировались в штабном документе под названием «Мадонская операция воздушной армии». Не все, конечно, летчики знали об этом документе, но все их вылеты составной частью входили в его заключительную часть. «Поддержанные бомбардировочно-штурмовыми ударами воздушной армии, части 10-й гвардейской и 3-й ударной армий к исходу дня 13.8.44 г. с боями вышли на рубеж Рули, Цисканы, Рубени и овладели крупным опорным пунктом обороны противника городом Мадона…

В этот же период частью своих сил 15-я воздушная принимала участие в боевых действиях 22-й армии в районе северо-восточнее Гостини при борьбе за овладение плацдармом на западном берегу реки Айвиексте, севернее Гостини».

Овладением Мадоны не закончилась операция. Войскам 2-го Прибалтийского фронта ставилась задача: наступая из района Мадоны на Ригу и частью сил на Дзербене, во второй половине августа уничтожить группировку противника.

Штаб воздушной армии направился в Мадону. Вражеская артиллерия еще продолжала бить по центру утопающего в зелени аккуратного беленького городка. Снаряды и бомбы разрывались на улицах и в садах. Осколки метили порой и фасад двухэтажного дома, занятого штабом, неподалеку догорали деревянные строения. Между тем с ЗИСов уже выгружались телеграфные аппараты, железные ящики с документами и пишущие машинки.

Сержант Александра Маслюк хлопотала возле аппаратов Бодо, монтируя на специальных столах блоки и агрегаты, закрепляла консоли для телеграфных лент. Их сразу заправила первоклассная связистка Марго Шахоян и приготовилась к передачам в штаб ВВС. С трудом втискивал в сарай зарядную станцию ее экипаж старший сержант Морозов, сержант Дроздов, ефрейтор Степанов, рядовой Щербак. Тянули провода к кроссу узла связи линейщики под командованием лейтенанта Ямщикова. Комендант штаба лейтенант Муравьев расставлял столы и стулья, прилаживал шторы для затемнения в комнатах, предназначенных для командующего и начальника штаба.