Читать онлайн «Невидимые нити природы». Страница 19

«Если кто-нибудь приближается, то некоторые виды, среди них высокогорный тинаму и некоторые гладкие тао, плотно прижимают к земле переднюю часть тела вместе с головой, а заднюю поднимают иногда так высоко, что хвост и подхвостовые перья стоят почти вертикально. Так же поступают некоторые тинаму, когда токуют или в тревоге идут по земле. Но такая повадка у насиживающего петуха, очевидно, „бессмысленна“, так как, высоко поднимая зад, он тем самым открывает блестящие, хорошо заметные яйца» (Александр Скатч).

Птенцы родятся в густом и длинном пуху. Отец, негромко посвистывая, сразу уводит их от гнезда. Учит, что надо съесть, а от чего лучше воздержаться. Насекомое какое-нибудь поймает или червяка, мнет в клюве, потом положит перед птенцами, предлагая попробовать. Взрослые едят листья, ягоды, семена, почки, червей, улиток, насекомых.

Птенцы всех тинаму в гнезде остаются лишь несколько часов, потом отец их уводит. Некоторые и взрослые тинаму длиной лишь 20 сантиметров, птенчики же у них совсем крохотные — пушистые, дымчатые шарики. В гуще трав они, казалось бы, едва могут передвигаться, однако поспевают за отцом. Именно малый рост спасает их от многих врагов: когда птенцы спрячутся и затаятся, увидеть их почти невозможно. Нередко живут в такой близости от человеческого жилья, где свиньи и собаки истребили всех других гнездящихся на земле птиц.

В 80-х годах прошлого века владельцы больших имений и общества охотников пытались расселить тинаму в европейских полях и лесах, сначала во Франции и Англии, позднее в Германии и Венгрии. Опыт оказался довольно успешным: тинаму, выпущенные из вольер на волю, неплохо прижились на новой родине, зной и холод переносили легко. Расселялись и гнездились в основном по полям и опушкам лесов и жили даже в тех местах, где куропатки и фазаны не водились. В Англии один-два раза в году петухи тинаму высиживали по 9–15 яиц.

Но потом мода на экзотических птиц прошла, новых тинаму в Европу больше не привозили, а все уже акклиматизированные здесь погибали, по-видимому, в зубах и когтях хищников. В Англии последнего тинаму видели в 1901 году, так что не водятся теперь нигде в Европе чудноголосые, необычные повадками, замечательные красотой яиц и вкусные птицы.

Королевские пингвины. Они высиживают птенцов (раз в полтора года) на островах вокруг Антарктиды. Никаких гнезд не знают; яйца держат на лапах, как и императорские пингвины, которые размножаются на самой Антарктиде. Они похожи, как братья, эти «титулованные» пингвины; первые — немного уменьшенные копии вторых. Интересный опыт проделали норвежские ученые: королевских пингвинов, жителей приантарктических островов, попытались поселить вблизи противоположного полюса. В 1936 году пять пингвинов выпустили в Вестфиннмарке и четырех на Лофотенах. Пингвины все время держались у берегов, что вполне естественно. Позднее ушли с тех мест, где их выпустили. Двух поймали рыбаки, немало подивившиеся на невиданных птиц. Кажется, они их в конце концов выпустили на волю. Двух других нашли убитыми.

Потом долго о пингвинах в Норвегии ничего не было известно. Но осенью 1943 года два из них объявились в Вестералене. Жили там несколько месяцев. Один из них куда-то исчез, второго видели до мая следующего года.

О том, размножались ли пингвины в Норвегии, ничего не известно.

Черный лебедь. Родина — Австралия и Тасмания.

Впервые завезен в Европу, в Англию, в 1791 году. В 1803 и 1814 годах расселялся местами в Германии, затем в других странах.

В 1904 году черные лебеди были выпущены на свободу около Оксфорда, в Темзу. Они жили там несколько лет, устраивали гнезда, но никогда не размножались. В Швеции, однако, в 1944 году одна одичавшая пара черных лебедей вывела двух птенцов.

В настоящее время на полной воле нет в Европе черных лебедей, но как парковые, полудомашние животные живут они сейчас во многих странах Европы. У нас тоже.

Утка-мандаринка. Гнездятся эти изумительной красоты утки на Дальнем Востоке: в бассейне Амура и Уссури, в Приморье, в Северном Китае и Японии. В Европе впервые увидели их на свободе в начале XVIII века. С тех пор завозились неоднократно, особенно в Англию. И только здесь обосновались во многих местах большими колониями. Около тысячи диких мандаринок живут сейчас в Англии. На континенте Европы утки-мандаринки лишь парковые птицы. Не раз улетали они отсюда и пытались обосноваться в разных других прудах и реках, но жили без охраны недолго: рано или поздно охотники (по ошибке) и браконьеры (сознательно) их уничтожали.

Удачная акклиматизация мандаринок в Англии особенно ценна тем, что у себя на родине эти утки, можно сказать, вымирают и как редкий, исчезающий вид занесены в «Красную книгу». Добыча их в СССР запрещена. В наших зоопарках живет не менее шестидесяти мандаринок:

«Больше всего этих уток в Аскании-Нова, в Харьковском и Московском зоопарках» («Красная книга СССР»).

В неволе они отлично размножаются, так что есть надежда, что великолепием своего оперения они будут радовать и наших потомков.

Фазан.

«Лишь только край неба загорелся пурпуром… взошли аргонавты и сели за весла, по два на каждую лавку» («Одиссея»).

Плыли долго, чудес повидали немало. Весело провели время на Лемносе, где «всех мужей перебили лемносиянки за их измену». Сразились с шестирукими великанами на Кизике, освободили (одним лишь прибытием!) несчастного Финея от гарпий. Царь бебриков Амик, «непобедимый кулачный боец», пал от кулаков Полидевка, и воины его были рассеяны. Через страшные Симплегады вошли в Черное море, Понт Эвксинский, и благополучно прибыли в Колхиду, потеряв в пути лишь Геракла и Полифема — дела задержали их в Мизии. Из Колхиды привезли золотое руно (для чего и кому — не совсем ясно), Медею (на горе Ясону) и… фазанов, на радость всей Греции. С той поры судьбы чудесных птиц сплелись с человеческими.

В Колхиде, в Грузии, на реке Фазис, ныне Риони, была у греков колония того же названия — это факт уже достоверный, не легендарный. Многоцветных длиннохвостых птиц, которые водились здесь, греки переселили на родину, в Элладу, и назвали фазанами. В «золотой век» Перикла (IV век до нашей эры) по всей Греции уже разводили фазанов. Римляне среди других военных «призов» получили из покоренной Эллады и фазанов. В разных странах империи устроили фазанники, даже в Британии; тысячами подавали жареных фазанов на пирах. Даже львов кормили в зверинцах!

Пала империя, к другим завоевателям перешел колхидский приз. Фазан, птица вкусная, полюбилась рыцарству и в жареном и в живом виде — как охотничья дичь высокого класса. Подавали фазанов на серебре, в золотых ожерельях с жемчугами, под громкие звуки рога и торжественную риторику герольда. Фазан стал символом высшего благородства. Клятва фазаном была самой верной у рыцарства: