Читать онлайн «Цветы в легендах и преданиях». Страница 40

Добравшись до родной гавани, весь экипаж в благодарность свил себе венки из мирты, а Герострат в торжественной процессии перенес статую-мирту в храм богини и принес ей благодарственную жертву. Затем устроил всем гостям роскошный пир, на котором плел венки из чудодейственной мирты и передавал их присутствующим как спасительный талисман. С этих-то пор, как говорят, миртовый венок и стал носить название «наукратида».

Другим оригинальным древним сказанием, связанным с миртой, является рассказ о смерти Федры — супруги Тезея.

Невдалеке от города Тразена, говорит это предание, находится громадная мирта, под которую в продолжение нескольких лет садилась погруженная в тяжелые грустные мысли вероломная Федра каждый раз, как любимый ею пасынок Ипполит отправлялся на своей блестящей колеснице в сопровождении целой своры псов на охоту. Изнывая от любви к нему, несчастная прокалывала в нетерпении листья мирты своими, служившими ей для прически, золотыми шпильками и, в конце концов, на этой же мирте и повесилась. Следы уколов шпилек Федры, заканчивает предание, можно видеть и до сих пор, если посмотреть листья на свет.

Добавим только, что имеющие вид уколов точки — вовсе не следы каких-либо уколов, а маленькие железки, содержащие в себе то эфирное масло, благодаря которому листья мирты и обладают свойственным им приятным запахом. На месте трагической смерти Федры был воздвигнут храм в честь Венеры.

Любопытно также одно средневековое предание о превращении в такое дерево одного мавританского рыцаря.

Рыцарь этот по имени Роджеро, причалив на корабле к неизвестным ему берегам, привязал своего коня к миртовому дереву, а сам утолял жажду у текшего в какой-то сад источника.

Затем, положив возле себя шлем, щит и оружие, он прилег было отдохнуть, как вдруг доносившийся из дерева, к которому он привязал коня, голос сказал ему: «Разве я не достаточно страдаю, что должен выносить еще подобную грубость?»

Рыцарь, поспешив отвязать коня, спросил: «Кто Вы такой? Дерево или смертный? Прошу извинения за мою невольную ошибку и потому постараюсь, лишь бы ее изгладить, исполнить все, что Вы ни пожелаете».

Тогда дерево, выпустив из коры несколько смолистых капель, как слезы, сказало: «Я Астольфо, паладин Франции, являвшийся в свое время одним из храбрейших и отважнейших рыцарей. Возвращаясь с Востока с несколькими товарищами, я достиг замка страшной Альцины. Она прельстила меня своей красотой, и я последовал за ней в ее островное жилище. Там я провел с ней много счастливых дней, пока не наскучил ей, как это было и со всеми теми, кто ею увлекался, а тогда, чтобы избавиться от меня, она превратила меня в мирту. Многих других постигла такая же участь, и здесь перед Вами находится немало людей, превращенных в кедры, оливы и пальмы. Некоторые из них превращены в источники, в скалы, а некоторые — и в животных. Берегитесь подвергнуться такой же участи!»

Но Роджеро мало обратил внимания на это предупреждение. Он также свиделся с прелестной Альциной и, пораженный ее красотой, позволил увести себя в ее замок со стенами из золота и колоннами из алмазов. Прожил с ней весело много дней, потом надоел ей и был превращен в мирту. Но так как он обладал знанием белой магии, которая была сильнее черной, то не только освободил себя, но и отомстил Альцине за ее вероломство, освободив и всех остальных превращенных ею во что-нибудь товарищей.

Служа главным образом символом любви, мирта была, однако, у греков и символом мрачной посмертной жизни.

Древние, как известно, поместив похищенную Плутоном дочь Цереры Прозерпину в его мрачное царство теней, украсили это царство зеленой растительностью. И мирта здесь играла первенствующую роль, образуя те таинственные ходы и кущи, где блуждали неутешные, которых какая-либо невыносимая страсть заставляла раньше времени покончить с жизнью на земле. Вергилий так описывает эти аллеи вздохов:

«Недалеко оттуда ты видишь печальные поля.Это места, где раздаются громкие вздохи влюбленных,Которых неумолимая стрела АмураНасильно превратила в блуждающие тени.Здесь бродят они по таинственно скрытым тропам,Поросшим густым миртовым лесом…»

Сверх того, так как Венера, в качестве Венеры-Либитины и Афродиты-Епитимбии, являлась, с одной стороны, богиней смерти, которая, вызывая все к жизни, в то же время влекла все в мрачную бездну преисподней, чтобы снова все возродить, а с другой — охранительницей могил и смертных останков, то мирта считалась также растением смерти и украшала собой у древних греков могилы. Особенно же усердно обсаживали ею могилы дорогих покойников, веря, что она будет сопутствовать им и в царстве теней. Вера в эту связь была так велика, что в трагедии Еврипида «Электра» мы видим: всякий, кто хотел служить свидетелем на суде против умершего, должен был предварительно отправиться на его могилу и возложить миртовую ветвь в знак того, что он будет говорить на суде лишь одну правду.

От древних греков культ мирты перешел и к древним римлянам.

Эрато, муза эротической поэзии, носила миртовый венок. Таким же венком была украшена и голова бога брака — Гименея, которого всегда изображали в виде прелестного юноши с зажженным факелом в руке. Однако на алтарь покровительницы женщин — Bona Dea (добрая богиня), при служении которой не должен был присутствовать ни один мужчина, возлагать мирту было строго воспрещено, так как растение это, по мнению римлян, представляло собою напоминание о чувственном наслаждении, представителями которого являлись Амур и Венера. Полагали, что и сама мирта обладает возбуждающим началом, вследствие чего она будто бы и была даже посвящена этим божествам.

По этой же причине римские подруги веселья — гетеры увенчивали 2 апреля, в день празднования весеннего праздника Венеры-Эрицины, статую ее миртами и розами, моля ее даровать им искусство нравиться.

Не пропускали этого месяца также и благородные римлянки. Выкупавшись в апреле под миртовыми деревьями и украсив себя их ветвями, они шли принести жертву Венере, моля ее сохранить им подольше молодость и красоту.

Обычай, подобный этому, сохранился до сих пор в Италии, где теперь женщины, подливая в ванны миртовую эссенцию, убеждены, что она наделит их красотой и девственной свежестью. Говорят, что такими ваннами не пренебрегают там даже и мужчины.

Скажем кстати, что даже эта миртовая вода, известная под названием ангельской, находится в таком употреблении в Италии и Греции, что без нее не может обойтись в этих странах ни одна знатная дама. Кроме того, из всех частей растения добывается летучее масло, которое употреблялось в древности как раздражающее кожу средство, а из сока раздавленных миртовых плодов со спиртом получается маслянистая жидкость, которая считается у великих искусниц нравиться средством, сообщающим красоту и свежесть коже.