Читать онлайн «Судный день американских финансов: мягкая депрессия XXI в.». Страница 21

Ее глубина проявляется в деталях, зато абсурдность лежит прямо на поверхности. Суть концепции в том, что рынки учитывают всю возможную информацию и предпочтения участников. В силу этого они совершенны: они отражают совокупное суждение всех участников рынка. Напротив, любой отдельный участник, скажем, отдельный инвестор, обладает лишь незначительной информацией. Он может думать, что цены вырастут или упадут, и соответственным образом «голосовать» своими деньгами. Но его суждение ущербно. Он может ошибиться, а рынок всегда нрав. Рынок не может ошибиться, так же как не может быть ошибочной воля избирателей. Демократия не знает более высокого авторитета, чем воля большинства. Точно так же рынки всегда назначают безошибочно верную иену. Ни рынки, ни демократия не доступны совершенствованию, потому что они и так совершенны. Похоже, что и здесь история прекратила течение свое.

Но когда толпа приходит к убеждению, что ее коснулась благодать Божия, ее уже ничто не остановит. И худшее из возможных событии это крупный успех на первых же шагах. Тогда пузырь будет раздуваться все больше и больше, пока не наткнется на булавку.

«Хотя все модели капитализма имеют изъяны, - пишет экономист Хаймен Мински, - не все изъяны одинаковы»37.

Очевидный «изъян» капитализма заключается в том, что и капиталисты и пролетарии в равной степени являются людьми. Они не являются Цифровыми людьми, которые способны хладнокровно измерить риск и просчитать выгоду. Напротив, большинство важнейших решений - где жить, что делать и с кем жить - они принимают не умом, а сердцем.

К примеру, мужчина женится не после тщательного сопоставления всех плюсов и минусов как некий разумный механизм, а как тупое вьючное животное, следуя непостижимым для него инстинктам. Он направляется в церковь, как если бы шел на войну, т.е. ничего не соображая. Обычно люди идут к алтарю или на войну вовсе не в результате тщательных размышлений и вычислений. Нет, они руководствуются исключительно эмоциональными импульсами и рискуют жизнью и комфортом ради вещей, которые при спокойном рассмотрении оказываются чистым абсурдом. Захваченные очередным модным безумством, люди совершают удивительные поступки. Именно такова юдоль слез, в которой нам выпало жить.

Мински выдвинул гипотезу финансовой нестабильности, демонстрирующую внутреннюю нестабильность капитализма. С таким же успехом он мог бы доказывать, что пиво портится, если дать ему перебродить, или что не выспавшиеся дети бывают раздражительны. Подобно жизни и смерти капитализм есть природное явление, и он нестабилен как сама природа.

Но в работе Мински есть любопытная идея, которая могла бы оказаться полезной в конце 1990-х годов. В то время одним из заблуждений инвесторов была идея, что американский капитализм достиг стадии динамического равновесия и постоянно изобретает все новые и новые средства обогащения людей. Считалось, что бумы и кризисы стали достоянием прошлого по двум причинам: во-первых, совершенствование информационных систем позволяет компаниям избегать накопления избыточных запасов; во-вторых, наука управления центральным банком достигла нового уровня просвещенности, так что теперь нетрудно выяснить, в каком объеме кредитов нуждается экономика в тот или иной момент и, соответственно, обеспечить се необходимым.

При отсутствии нормальной фазы спада в деловом и кредитном цикле экономика кажется более стабильной, чем прежде. Но Мински отмечает, что в погоне за прибылью фирмы всегда пытаются достичь максимальной величины финансового рычага, т.е. привлечь как можно больше заемных средств при заданной величине активов. Он мог бы добавит!), что и потребители делают то же самое. Когда Homosapiensне опасается рецессии и кредитных кризисов, он склонен злоупотреблять кредитом. «Стабильность ведет к дестабилизации», делает вывод Мински. Иными словами, пет ничего опаснее успеха.

Мински ссылается па Кейнсову концепцию «денежной вуали» между реальными активами и действительным владельцем богатств. Активы часто бывают заложены в ипотеке, обременены долгами и т.п. По мерс усложнения финансовой жизни эта денежная вуаль делается толще и мешает понять, кто на самом деле богат, а кто нет. Например, Когда растут цены на жилье, возникает впечатление, что выгоду извлекает домовладелец. Но сегодня домовладельцам принадлежит намного меньшая часть стоимости их домов, чем несколько лет назад.

FannieMay(Федеральная национальная ипотечная ассоциация), банки и другие посредники владеют большими долями в заложенной недвижимости. В последние годы FannieMayносила денежную вуаль, линкую, как бумага для мух. У злополучных домовладельцев вряд ли есть хоть малейший шанс. Они почти мгновенно прилипают. Теперь они безнадежно приклеены и деться им некуда.

Вместо того, чтобы помогать людям стать богаче, американские финансовые посредники - прежде всего Уолл-стрит и FannieMay - делают все, чтобы они стали беднее.

«Гипотеза о финансовой нестабильности, - объясняет Мински, -это теория того, как долг влияет на поведение системы, и как долг обретает законную силу. В отличие от ортодоксальной количественной теории денег гипотеза о финансовой нестабильности всерьез воспринимает банки как учреждения, стремящиеся к максимальной прибыли. Для получения прибыли банки осуществляют финансовые операции, а банкиры, подобно всем предпринимателям в капиталистической экономике, отлично знают, что инновации гарантируют прибыль. Таким образом, банкиры (точнее говоря, все финансовые посредники), независимо от того, являются они брокерами или дилерами, есть торговцы долгами, которые стремятся к инновациям как в активах, которые приобретают, так и в обязательствах, которыми торгуют».

В понимании Мински капитализм по природе своей нестабилен, а источником стабилизации должно быть государство. Грубо говоря, такова позиция Демократической партии. Согласно более ортодоксальной точке зрения, капитализм по природе своей стабилен, а источником дестабилизации является государство. Традиционно к этой позиции близка Республиканская партия. Но в 1990-е годы даже республиканцы начали ценить стабилизирующее влияние Алана Гринспена. А к концу 2001 г. под давлением избирателен и республиканцы и демократы начали требовать «новой политики» для борьбы с рынком «медведей» и спасения страны от дефляции.

В предыдущие 15 лет слуга общества Алан Гринспен оказывал стабилизирующее влияние на мировые рынки. Когда рынки нуждались в кредите, он его предоставлял. Как мы увидим далее в этой книге, именно так он отреагировал, когда лопнул пузырь LongTermCapitalManagement. И на кризис азиатских экономик. А потом был дефолт в России. А потом «проблема 2000 г.» И, наконец, случился крах Nasdaqи Dow.

Каждую очередную угрозу Гринспен встречал одинаково - предлагая рынку дополнительный кредит. Каждый раз казалось, что его вмешательство стабилизирует рынок. И каждый раз финансовые пoсредники находили очередной новаторский способ нарастить толщину денежной вуали между активами и их бенефициарными владельцами. В конце концов в своем рвении Гринспен добился таких успехов, что вызвал крупнейшее экономическое бедствие в истории.

«Время от времени, развивает Мински свою гипотезу о финансовой нестабильности, - капиталистическая экономика переживает инфляцию или кредитную дефляцию, которые опасны возможностью выхода из-под контроля. В такого рода процессах реакция экономической системы на экономические изменения усиливает эти изменения инфляция ускоряет инфляцию, а сжатие кредита ускоряет сжатие кредита. Истории известны случаи, когда вмешательство государства, направленное на купирование разрушительных тенденций, оказывалось неэффективным. В частности, после продолжительных периодов благоденствия капиталистическая экономика склонна к переходу от финансовой структуры, находящейся под влиянием хеджевых [консервативных] финансовых организаций, к структуре, в которой большую роль играют финансовые пирамиды и финансовые спекулянты».

Как мы увидим в следующих главах, в ходе японского бума 1980-х годов банки использовали пирамиды для финансирования привилегированных корпоративных клиентов. Прошло больше десяти лет с тех пор, как рынок достиг максимума, но эти кредиты все еще висят у них на балансе, угрожая раздавить сами банки. Десятилетие спустя, во время американского бума роль финансовых пирамид выполняли организации потребительского кредита, прежде всего FannieMayи компании, выпускающие кредитные карточки.