Читать онлайн «Порознь или сообща. Социальный капитал в развитии городов». Страница 4

Спрос общества на усиление государственного контроля был удовлетворен выстраиванием «вертикали власти» – подотчетность городских властей населению городов отошла на второй план по сравнению с субординацией вышестоящим государственным органам. Растущая экономика позволила поддерживать негласный «общественный контракт», в рамках которого населению обеспечивалось повышение доходов и личного благополучия в обмен на отказ от участия в общественных делах.

Такой контракт, однако, оказался внутренне неустойчивым, поскольку рост доходов и укрепление среднего класса закономерным образом трансформировали ценности населения, создавая предпосылки для укрепления в российском обществе гражданской культуры. Согласно Сеймуру Липсету, растущее благополучие создает предпосылки для гражданского участия и демократических преобразований[17].

Наблюдавшийся на протяжении ряда лет рост общественной активности в российских городах имел еще одну вполне конкретную причину – углублявшийся разрыв между уровнями частного и общественного потребления. Средний класс в крупных городах достиг среднеевропейских стандартов доходов и материального благополучия, включая жилье, автомобили, проведение досуга и пр., и на этом фоне стал более чувствительным к дефициту общественных благ и услуг. За порогом комфортабельной квартиры (или оградой элитного жилого комплекса) горожан ожидали пробки, хаотическая застройка, изношенная и перегруженная инфраструктура, загрязненный воздух, нехватка хороших школ и больниц, а также равнодушие или произвол чиновников. Перечисленные проблемы нельзя решить в одиночку – если частное потребление можно повысить собственными усилиями, то общественные блага в городах требуют совместных действий.

Неудовлетворенный спрос на эти блага становится, таким образом, катализатором социального капитала, как в виде гражданской культуры, так и в виде низовой координации для решения проблемы собственными силами, без участия властей. Напомним, что в первом случае социальный капитал выступает как фактор повышения эффективности власти, а во втором – как ее альтернатива. Обе возможности способствуют решению городских проблем и кажутся поэтому равноценными. В действительности это не так, о чем свидетельствуют представленные далее результаты цикла исследований роли социального капитала в развитии российских городов, выполненных в последние годы в Лаборатории прикладного анализа институтов и социального капитала (ПрИиСК) Высшей школы экономики.

В начале 90-х годов социальный капитал в России значительно сократился, однако с недавнего времени окрепший средний класс демонстрирует возросшую способность к самоорганизации и коллективным действиям. Хорошо известны примеры массовых движений помощи жертвам пожаров и наводнений, сбора средств на лечение детей, борьбы с дорожными пробками и пр. Нередко такого рода инициативы дублировали государственные полномочия или замещали государство, не справлявшееся со своими обязанностями. Таким образом, социальный капитал в России заполняет не только провалы рынка, но и провалы государства.

Среди россиян широко распространилось мнение, что провалы государства неизбежны и люди должны полагаться друг на друга, создавая альтернативные государству сети взаимной помощи. Примером таких альтернатив является теневая экономика, которая выстроена на доверии и личных связях; согласно Эрнандо де Сото, размер неформального сектора является «лакмусовой бумажкой» несовершенства официальных институтов[18]. Здесь же следует упомянуть практику обособления жилых массивов, где жители собственными силами поддерживают порядок и в буквальном смысле отгораживаются от не устраивающей их внешней среды высокими заборами и частными охранными фирмами.

Со временем общественные движения в российских городах стали ставить перед собой более «гражданские» задачи, стремясь не заменить государство, а добиться более эффективной работы органов власти. Примерами могут служить сетевые инициативы по контролю над выборами, предотвращению коррупции и борьбе с фальсификацией ученых степеней. По российским городам прокатилась волна неожиданно массовых митингов, основным требованием которых стало соблюдение конституционных норм. Выборы мэров стали более конкурентными, и в ряде случаев при массовой общественной поддержке независимым кандидатам удалось потеснить представителей политического истеблишмента.

Способность предъявить городским и центральным властям возросшие требования распределена по территории России весьма неравномерно – города страны отличаются друг от друга запасами гражданской культуры и «низового», не политизированного социального капитала, а также социального капитала малых групп и широких коалиций. Гражданская культура по определению является социальным капиталом открытого типа, тогда как для самостоятельного решения проблем, возникающих по недосмотру властей или вследствие злоупотреблений властью, может быть мобилизован социальный капитал малых групп и сообществ. Такая реакция общества может быть условно названа «субботником», тогда как в случае политических коллективных действий на фундаменте гражданской культуры можно говорить о «митинге» (разумеется, оба выражения являются собирательными метафорами).

Готовность общества к «субботникам» дестимулирует политиков и чиновников, делая менее вероятным добросовестное исполнение ими своих обязанностей[19]. «Субботники» создают ощущение самоуспокоенности и безнаказанности – «люди все сделают за нас сами». Возникает вопрос, идет ли готовность к «субботникам» на пользу самому обществу. Ответ зависит от запаса гражданской культуры. При достатке гражданской культуры власть находится под общественным контролем и ответственно относится к своим обязанностям. В «субботниках» в таком случае нет особой нужды – отдача на данный вид социального капитала близка к нулю ввиду его невостребованности. Напротив, при остром дефиците гражданской культуры власть неподотчетна гражданам, и «субботники», несомненно, облегчают положение людей. В то же время при промежуточном уровне гражданской культуры роль «субботников» может оказаться отрицательной – выигрыш малых групп от сепаратных коллективных действий перекрывается потерями ввиду дестимулирующего влияния «субботников» на власть. Если «субботники» вытесняют «митинги», общество несет потери.

Признаками открытого социального капитала являются доверие, готовность оказать помощь окружающим, согласие между людьми и чувство ответственности за положение дел в городе. Носители закрытого социального капитала доверяют только узкому кругу близких или похожих на себя людей и менее охотно объединяют усилия с посторонними ради общего блага. Открытого социального капитала больше на северо-западе России и в научно-индустриальных центрах на востоке страны, закрытый социальный капитал преобладает на юге. Предсказания теории относительно роли открытого и закрытого социального капитала подтверждаются эмпирическими данными – открытый социальный капитал благотворно влияет на качество городского управления и удовлетворенность населения городов своей жизнью, тогда как воздействие закрытого социального капитала на эти показатели носит отрицательный характер, особенно в средних и больших городах[20].

Социальный капитал накапливается и находит применение в многоквартирных жилых домах. Каждый знает, насколько качество жизни в таком доме зависит от взаимного уважения и добрых отношений между соседями. Значение социального капитала в жилых домах заметно возросло после передачи жильцам в совместную собственность инфраструктуры дома – коридоров, лифтов, внешних стен, подвалов, автостоянок и пр. В течение многих лет домовая инфраструктура находилась в ведении муниципальных властей, которые, как правило, скверно справлялись со своими обязанностями – плохая работа сантехников и электриков из ЖЭКов и ДЭЗов вошла в пословицы. Казалось бы, передачи дома в руки жильцов – хозяев квартир является разумным и естественным шагом – активами лучше всего распоряжаются те, кто извлекает из них прямую выгоду. Жильцы, как никто, заинтересованы в хорошем содержании дома – от этого зависит комфортность проживания и рыночная цена квартир. Жильцы также лучше других знают о проблемах своих домов. Преимущества в информированности и мощные стимулы позволяют ожидать, что жильцы эффективно распорядятся имеющимися средствами, рационально распределят их между текущим обслуживанием и капитальным ремонтом и будут внимательно контролировать качество работ.

Проблема, однако, состоит в том, что права собственности в отношении инфраструктуры жилого дома являются коллективными – этими правами наделяются товарищества собственников жилья (ТСЖ). Эффективное распоряжение коллективным правом собственности требует совместных действий, а значит, социального капитала. Уютный, исправный и чистый дом – общественное благо для его жильцов, и, как и в случае других общественных благ, существует возможность «бесплатного проезда» – уклонения жильцов от обязанностей по содержанию общей собственности. Речь идет не столько о задолженности по платежам за содержание дома – острота этой проблемы в последнее время спала, сколько о неучастии в коллективном управлении общей собственностью.