Читать онлайн «Искусство Востока. Курс лекций». Страница 31

Рис. 43. Мозаичная панель с надписью лабиринтообразным куфи.

Арабское письмо располагается справа налево, то есть оно, как считается, возвращается из сферы деятельности к сердцу. Среди всех фонетических шрифтов арабское письмо имеет наименее визуальное сходство с еврейским: еврейское письмо статично, подобно, как говорят, камню скрижалей Закона, хотя в то же время оно полно скрытого огня Божественного Присутствия, в то время как арабское письмо проявляет единство благодаря дыханию ритма: чем явственнее ритм, тем более очевидным становится единство[125].

В арабской графике не обозначаются краткие гласные, а потому текст не всегда поддается правильному прочтению. Во II веке эры хиджры[126] Халил ибн Ахмад ал-Фирахиди предложил систему огласовок, то есть надстрочных и подстрочных знаков. Введение огласовок явилось первым ощутимым шагом на пути эстетизации письма во имя эстетизации речи; письмо, таким образом, делает речь более правильной и прозрачной.

Выдающимся каллиграфом раннего времени и всей истории каллиграфии был Абу Али Мухаммад ибн Али ибн Мукла, родившийся в 866 году в иранском городе Шираз. Его письмо поражало своим мастерством современников и потомков, поэтому его называли киблой каллиграфов. Другими словами, в области каллиграфии он был непревзойденным авторитетом для всех и всегда.

Ибн Мукла изобрел шесть новых почерков (ситте) – насх, сульс, мухаккак, рика’, тауки, райхани. Он же ввел иконографический модуль для отдельной буквы – это круг и точка. Два этих элемента составляли метрическую основу письма. Точка в данном случае служит целям упорядочения письменности. Она появляется для того, чтобы организовать письменность. Она, по словам Ш. М. Шукурова, служит у Ибн Муклы мостиком между языком и письменностью. Точка является составным компонентом любой буквы. Пластическое своеобразие письменности зависит от точки.

Как отмечает Ш. М. Шукуров, Ибн Мукла ввел и пять принципов иконографической организации арабского письма:

1) следует следить за окончанием формы букв;

2) обращать внимание на пропорции букв;

3) различать геометрические формы относительно их горизонтального, вертикального и кругового движения;

4) обращать внимание на тонкие и толстые линии;

5) сохранять твердость и непринужденность в движении калама, не должно быть никакого дрожания калама[127].

Важным обстоятельством было то, что Ибн Мукла был иранцем. Эстетизация арабского письма явилась плодом иного этнического мышления. Ибн Мукла ввел новые эстетические принципы написания не просто для эстетической забавы, но он трудился во имя устрожения письменности, ради придания ей мерности и соразмерности, ибо геометрия – душа письма.

Стили арабского письма были канонизированы. В основе канонизации лежала строгая система «уставного письма» (хатт мансуб), разработанная Ибн Муклой. Существуют следующие канонические виды (почерки) арабской каллиграфии:

Куфи – самый ранний почерк, так называемое куфическое письмо. Термин происходит от названия города Куфа в Ираке. Этот стиль господствовал до XII века.

Насх (букв. «переписка») – горизонтальный строгий почерк. Наиболее простой и употребимый в культуре ислама. Даже современная печатная продукция основывается именно на этом почерке.

Сульс – само слово означает «одна треть», то есть одна треть вертикальной, прямолинейной, а две трети – криволинейной части букв. Очень гибкий почерк. Часто используется в архитектурных надписях, при переписке Корана, для каллиграфических упражнений.

Мухаккак – «правильный». Генетически связан с сульсом, но обладает большей строгостью. Считается, что мухаккак должен быть более прямолинейным и наиболее близок к куфи. Используется при переписке Корана, при украшении архитектурных сооружений.

Райхани («базиликовый») – очень изысканный почерк, который сравнивали с ароматом цветущего базилика. Он похож на мухаккак, но еще более витиеват, что и отражено в его названии.

Тауки – самый убористый почерк. Скоропись, исходящая от сульса. Применялся в канцелярской работе.

Рика – «скорописный».

Позже в отдельных регионах исламского мира выработались другие разновидности почерков. Так, персидскими каллиграфами были введены еще два стиля:

Та’лик (таалик) – быстрый в исполнении (скорописный). Скоропись, но обладает несомненной торжественностью. Его характеризует сглаженность углов.

Наста’лик – самый персидский из почерков. Он появился в XV веке в Герате при Тимуридах при дворе просвещенного Байсанкура Мирзы. Образован от насха и та’лика. Вся поэзия, все самое красивое пишется этим почерком. Почерк, выражающий большую степень достоинства и элегантности.

Шикаста – «изломанный». Этот почерк характеризуется достаточной долей неудобочитаемости. Использовался преимущественно суфийскими авторами, предпочитавшими скрывать подлинный смысл своих сочинений.

Дивани – «сумасшедший», «сумасшедший почерк». Этот почерк, так же как и шикаста, могут читать только знатоки, специально подготовленные люди.

Магриби (андалуси) – употребляется исключительно в районах Северной Африки и Испании. По форме некоторые буквы (например буква нун) походят на подковообразную арку. Манера письма отличается экономностью, некоторой сжатостью и декоративностью.

По словам Ш. М. Шукурова, в культуре ислама был создан и самым серьезным образом претворен особый стиль мышления, основанный на арабской графике, а генетически – на значении сакрального слова. Такой стиль мышления, стиль художественного мировосприятия был обозначен как графический[128].

От избранного стиля зависел способ очинки тростникового пера (калама). В одном трактате XIV века говорится: «Калам очиняется косо, и знай – кончик калама должен соответствовать длине фаланги большого пальца, но багдадские писцы очиняют его по длине ногтя…»

В XV–XVII веках в мусульманском мире распространился особый вид искусства – кита – миниатюрная картина, представляющая собой в то же время образец одного или нескольких почерков.

Характерно, что у монарха (халифа, султана) существовал свой каллиграфически написанный личный знак – тугра, содержащий его имя и титулы. Этот знак ставился в начале каждого указа правителя.

Искусство каллиграфии нашло интересное воплощение в таком жанре народного творчества, как шамаили – настенные панно, которые по сей день можно встретить в интерьерах сельских и городских мусульманских домов. Шамаиль в переводе с арабского языка означает «оберег», а с персидского – «портрет», «изображение». Написанные на стекле масляными красками своеобразные картины-изречения охранно-ритуального значения, сочетающиеся с орнаментально-живописным фоном, наряду с сурами Корана содержат философские изречения, афоризмы, цитаты из поэтических шедевров Востока. Шамаили с текстами фольклорного характера включают в себя строки из народных песен, пословицы, поговорки, иногда целые притчи о смысле жизни, о красоте и светозарности знаний, учения. Основной элемент композиций шамаилей – это укрупненная вязь арабского письма сульс, воссоздающая абстрактно-символическое содержание стиха Корана. Тексты на шамаиль наносили с помощью трафарета или кальки или непосредственно «живописали» их на обратной стороне стеклянной поверхности. Тонко раскатанная подцвеченная краской смятая фольга, иногда станиоль, подкладываемая под изображение, создавала в контрасте с фоном мерцающую, фантастически переливающуюся поверхность.

Принцип, требующий, чтобы искусство соответствовало внутреннему закону предметов, с которыми оно имеет дело, не менее почитаем и в прикладных искусствах, например в искусстве ковроделия, столь типичном для мусульманского мира. При этом для данного вида искусства характерно то же отсутствие образов в узком смысле слова и преобладание геометрических узоров. Впрочем, это не явилось помехой для утверждения художественного изобилия. Напротив, каждое произведение – за исключением работ, изготовленных для европейского рынка, – поражает своей красочностью, сложностью орнаментов, завораживающей и изысканной красотой узоров.

Специалисты отмечают, что техника плетения ковров идет, вероятно, от кочевого образа жизни. Ведь ковер является неотъемлемой частью обстановки кочевника, и именно ковры такого происхождения отличает совершенная и наиболее самобытная работа. Ковры городского происхождения зачастую выявляют некоторую искусственную изысканность, которая лишает формы и краски их непосредственной энергии[129].