Читать онлайн «Животные и континенты (Популярная зоогеография)». Страница 33

Кроме типичных мадагаскарских млекопитающих здесь есть еще несколько материковых эфиопских видов, почти наверняка завезенных человеком. Это мыши, крысы, одна или две землеройки и африканская кистеухая свинья (Potamochoerus).

В плейстоцене на острове жил эндемичный карликовый бегемот из того же рода Choeropsis, что и живущий поныне карликовый либерийский бегемот.

В составе фауны птиц нет страусов, секретарей, турако, цесарок, дятлов. Зато половину фауны птиц составляют эндемичные виды. Другая же половина орнитофауны — это в большинстве случаев эфиопские птицы, хотя здесь нет многих групп, типичных для Эфиопской области.

Фауна летучих мышей как летающих животных имеет состав видов того же происхождения, что и фауна птиц — много эндемиков, эфиопских видов, относительно немного видов, происходящих из Восточной области. К ним относятся из летучих мышей крыланы (семейство Pteropidae).

Еще раз вернемся к птицам-эндемикам. Уже в историческое время вымерли нелетающие гиганты из семейства эпиорнисов (Aepyornithidae). Его представители достигали трех метров в высоту и весили до 450 килограммов. Это самые крупные и тяжелые из всех вымерших и ныне живущих на Земле птиц. Яйца этих гигантов весили до восьми килограммов. До нашего времени на Мадагаскаре сохранились три вида нелетающих птиц. Это пастушковые куропатки, величиной они с курицу, составляющие одно эндемичное семейство Mesoenatidae, близкое к пастушковым (Rallidae)[17].

Мадагаскарские пресмыкающиеся образуют группировку, которая, с одной стороны, свойственна для океанического острова, на который трудно попасть, а с другой — для очень древнего острова, проникновение на который могло идти в течение длительного времени. Здесь отсутствуют многие эфиопские группы, например все ядовитые змеи, но в целом пресмыкающихся довольно много. Много эндемиков, много эфиопских и довольно много форм, происходящих из Восточной области.

Загадочно и интригующе присутствие на Мадагаскаре пресмыкающихся, родичи которых обитают в пределах Неотропической области. Это несколько видов двух родов — Clialarodon и Oplurus, принадлежащих к семейству игуан (Jguandae), почти эндемичному для Америки. Кроме них есть на Мадагаскаре одни вид щитоногой черепахи из рода Podocniemis. Остальные семь видов этого рода обитают в бассейне Амазонки. Однако я не намерен придумывать гипотетический «погибший континент Мадагаскар — Америка». Скорее нужно согласиться с мнением, что эти животные — реликты некогда более широко распространенных групп.

Земноводные на Мадагаскаре есть, но только бесхвостые (Anura). Их состав комплектовался по тому же принципу, что и фауна пресмыкающихся: многих видов нет, а среди современной фауны немало эндемиков, много эфиопского элемента и относительно немного форм, происходящих из Восточной области. Пресноводных рыб на Мадагаскаре нет.

Новая Зеландия состоит из двух островов общей площадью в 270 тысяч квадратных километров и удалена от Австралии на 1900 километров. Климат здесь благоприятный — теплый, морской.

Эти два острова заслуживают особого внимания, так как они дают нам возможность узнать, как может выглядеть фауна океанических островов, причем даже больших, если они удалены от континента, бедного видами.

На Новой Зеландии обитают три вида аборигенных млекопитающих. Это два вида летучих мышей и крысы (Mus maorum); правда, возможно, что крысы завезены сюда людьми.

Пресмыкающиеся представлены туатарой, а кроме нее здесь обитают два рода живородящих ящериц (исключение представляет геккон) и один вид ящерицы из семейства Scincidae. Всего их менее десяти видов. Здесь нет ни змей, ни черепах, ни крокодилов.

Из земноводных встречается только два-три вида лягушек из древнего рода Leiopelma, сохранивших еще остатки ребер и мышцы для движения несуществующим уже хвостом. Эти признаки у прочих лягушек давно исчезли. Второй род — Ascaphus — из той же примитивной группы сохранился в Северной Америке на западных склонах Скалистых гор.

Пресноводных рыб здесь нет.

Всех сухопутных позвоночных, не считая птиц, на Новой Зеландии в семь раз меньше, чем в фаунистически бедной Польше.

Поэтому, когда говорят о собственно новозеландской фауне, главным образом имеют в виду птиц. Их, правда, тоже мало, но несколько больше по сравнению с прочими группами. Здесь есть воробьиные, голуби, попугаи, кукушки, хищные и совы. Почти все они представлены эндемичными родами или по крайней мере видами.

Оригинальным образом прореагировали на новые порядки, вводимые белыми колонистами, два вида попугаев несторов, а именно кеа (Nestor notabilis) и кака (Nestor meridionalis). Первоначально они были всеядными, но рядом с поселениями людей начали подкармливаться мясными отбросами. За короткое время они так вошли во вкус, что начали нападать на овец прямо на пастбищах и мощными клювами вырывать у живых животных куски мяса со спины.

Вследствие отсутствия хищников и змей Новая Зеландия имеет невероятную коллекцию нелетающих птиц. В их числе есть даже попугай какапо (Stringops какаро), который живет в норах, охотится ночью и удивительно похож на сову. Забытый уже людьми Traversia, был единственной в мире нелетающей воробьиной птицей. Сравнительно недавно вымер огромный нелетающий гусь (Cnemiornis). Семейство, из которого происходят нелетающие птицы всего мира, — это пастушковые (Rallidae). Один из наиболее известных новозеландских пастушков — это большой, как курица, и довольно воинственный века (Gallirallus australis), который в настоящее время любит кружиться около дворов и ловить мышей и цыплят. Второй, еще больший пастушок — такахе (Notornis hochstetteri), тяжеловатый, с огромным толстым клювом; последние 10–20 лет он считался вымершим, но в 1949 году вновь найден в каком-то безлюдном уголке в горах.

Наибольшую достопримечательность представляют три вида киви (Apteryx), у которых исчезли не только крылья, но и костный гребень на грудине, служащий для прикрепления мускулатуры крыла. Подобное строение имели родственники киви — вымершие в историческое время моа (Dinornithidae). Из нескольких известных науке видов некоторые были с индюка, но наибольший достигал четырех метров и весил до 250 килограммов.

Дорогой читатель! Я совершил с тобой экскурсию по свету, показал тебе некоторые животных. Не забывай, что это только небольшая частица знаний о них, об их жизни. Если тебя это заинтересовало, иди далее один. В зоопарк, в кино, в библиотеку. Иди по свету. Ищи новые виды, новых товарищей, путешествуй. Старайся все видеть и понимать.

«Зоогеография» — сложное слово, в котором объединены география и зоология. И это не простая декларация, а действительный синтез двух древних наук, давших в сочетании новую науку о закономерностях распространения животных, о географической обусловленности экологии видов, об истории фаун и об их новейших изменениях в связи с глубокими трансформациями среды жизни, особенно быстрыми и охватившими почти всю поверхность планеты в наше время — в век научно-технического прогресса.

Начиная свою научную и вместе с тем популярную книгу о животных и континентах эмоциональным вступлением о своей науке, автор ее, доктор Томаш Уминьский безусловно прав. Зоогеография, уже сто лет назад достигшая больших успехов и обогатившая человечество открытием главнейших зоогеографических делений Земли и ставшая в ряд фундаментальных научных дисциплин, связавших свою судьбу с идеями эволюционизма, не состарилась, а, напротив, переживает ныне, и уже не впервые, период обновления, следуя за практическими потребностями человечества в познании самых современных изменений в природе, и в том числе в животном мире. При этом зоогеографы используют новейшие методы научного исследования, контакты со смежными науками (биогеографией, экологией, биогеоценологией) и формируют свою передовую теорию и научную методологию.

Исследования качественного состава и географических особенностей фауны крупных областей и регионов Земли и попытки анализа родства фауны, долгое время владевшие умами и помыслами зоогеографов, в двадцатые и тридцатые годы нашего века обогащаются глубоким интересом к экологии животных, к установлению географических особенностей образа жизни отдельных видов и их зонально-специфических группировок, интересом, я бы сказал, всеобщим и оправданным, к количественной оценке животного мира и к количественным выражениям географических закономерностей в фауне. Нет сомнения, что причины для этого были вполне объективные. Появление машинной техники, бурный рост промышленности во многих странах, механизация сельского хозяйства, освоение новых территорий и рост населения резко увеличили потребность в продукции животного мира и соответственно повысили уровень использования ресурсов фауны. Но с другой стороны, это вызвало появление в составе фауны серьезных вредителей сельского и лесного хозяйства и переносчиков опасных инфекций. Развитие же транспорта, сопутствующее промышленному прогрессу, значительно увеличило возможности контакта человека и диких животных. Возросло, как выражаются специалисты, антропогенное влияние на фауну даже отдаленных районов Земли, и вместе с тем возникли дополнительные возможности для расселения животных, часто случайно, с помощью транспорта и транспортных путей.