Читать онлайн «Затески к дому своему». Страница 40

– Погоди, Григорий, поперек батьки в пекло не лезь. «Твое дело, Смолянинов, – говорит в штатском, – неотступно следовать за Алексеем Николаевичем, глаз с него не спускать и понимать его без слов – по взгляду. Одно от тебя требуется: как только войдете в штаб неприятеля, так задержишься в адъютантской, посчитаешь до тридцати, войдешь в зал заседаний или где он будет с гранатой в руке, остальное по обстановке – понял?» Все ясно.

– Алексей Николаевич тоже шел на смерть? – прошептал Гриша.

– Шел, – тихо ответил Анисим. – Я тебе не буду рассказывать, как мы перешли линию, как сели в автомобиль.

– Папань, расскажи, интересно ведь. Чо нам делать?.. По-пластунски, да?

– Да нет, Григорий, как ехали на пролетке с унтером, так и проехали. Уже смеркалось. Чувствую, что позиции проезжаем. Наконец, остановились. Подходит немец. О чем-то они поговорили с унтером. Другой подошел немец, мой унтер и с тем по-немецки шпарит я те дам как, а я как натянутый канат, рука к гранате тянется, а мой унтер незаметно за руку меня придержал, дал понять, чтоб не горячился. Подошел немецкий офицер, и мы трое пошли в избу. За столом сидит немецкий полковник, и больше никого. Только я переступил порог, а немецкий полковник на русском языке спрашивает, как добрались. Голос знакомый, а не разберу кто. Да это же Алексей Николаевич, обрадовался, но виду не подаю.

Покрутили меня, осмотрели со всех сторон, как девицу на выданье. Поправили от гранат колечки, чтобы при нужде без помех дернуть. Алексей Николаевич наказывает, чтобы без его команды ничего не предпринимать. Это приказ. За окном послышалось гудение машины, и мы вышли из избы. Алексей Николаевич сел рядом с шофером. Я забрался на заднее сиденье, и машина покатила, а у меня перехватило дыхание. Я ведь первый раз ехал в автомобиле. Мы проехали два поста. Один раз нас остановили, проверили документ. И тревога стала притупляться. Алексей Николаевич молчал, а я гадал, настоящий немец за рулем или такой же, как я, переодетый. Машина шла ходко. Как въехали в городок, нас остановил заградительный пост. Алексей Николаевич подал документ, а я нащупал наган и впился глазами в немца. Он осветил фонариком машину и вернул документ. Не успели мы и с километр проехать, как нам улицу перегородил полосатый шест, и навстречу вышел офицер, взял бумаги и ушел в помещение, и, как мне показалось, долго не выходил. Наконец, шест поднялся, но офицер еще не появился. Он вышел в сопровождении солдата, а я сжал в руке наган. Офицер передал Алексею Николаевичу документы, и мы поехали дальше. Я хорошо знал и угадывал улицы, дома. Мы здесь стояли несколько недель, и не раз приходилось ходить по улицам, глазеть на магазины. Теперь ясно было, где находится штаб, красный кружок в черной рамке. Подъехали к дому за железной оградой. У подъезда только два мотоцикла с колясками. Горело на улице два фонаря, да светилось в здании несколько окон. Я решил, что шофер проскочит мимо, но он резко повернул, влетел в ворота и застопорил у самого крыльца. Алексей Николаевич открыл не спеша дверку и по-старчески неуклюже как-то вывалился из машины. Из дверей вышел офицер в сопровождении трех немцев и подошел к Алексею Николаевичу. Они о чем-то заговорили. Наш шофер вышел из машины, а на его место сел другой. Офицер открыл заднюю дверцу и почтительно пропустил в машину Алексея Николаевича. Неужто меня оставят? Но Алексей Николаевич по-немецки пригласил, как мне показалось, меня, но между нами вклинился немец. За мной еще один втиснулся в машину, и машина помчалась. Мы выехали за город, повернули к монастырю. Я ждал команды. Наконец, Алексей Николаевич кивнул. Не раздумывая, я ножом ткнул в бок одного немца и тут же другого. Алексей Николаевич огрел по голове впереди сидящего офицера – шофер крутнул машину и одновременно выстрелил в Алексея Николаевича, а я с опозданием на долю секунды достал шофера, и машина, вихляя, сбежала с дороги, но благополучно прошла между деревьями и стала разворачиваться по кругу. Алексей Николаевич включил свет – и я увидел у него чуть выше локтя кровь. «Сбросьте жилет – гранаты держите под рукой», – сказал он и вырулил на дорогу. Вдруг машина резко затормозила, и мы свернули в небольшой лесистый тупик.

– Так не годится, – сказал Алексей Николаевич. – Давай-ка его на заднее сиденье, а сам садись рядом. – Положил офицера между сиденьями, скрутил ему руки. – Может, за пьяного сойдет.

Алексей Николаевич достал карту, развернул.

– Мы находимся вот здесь, – показал он, – позиции, можно сказать, рядом – но нам туда соваться не стоит. Вот перемычка дороги, через которую можно попасть на старый наш след. Но тут опять заградительная зона…

А мне все хотелось спросить, почему провалилась операция. Но Алексей Николаевич сам заговорил:

– Я сразу понял, когда пересадили нашего шофера. Офицер, – кивнул на заднее сиденье Алексей Николаевич, – доложил, что штаб заседает в другом месте и они проводят нас под охраной.

– А дальше, папань, – поторопил Гриша.

– Значит, так, поломали мы головы, как пробраться в объезд городка на нашу дорогу, и, только стали выезжать из тупика, немец с заднего сиденья спросил по-русски: «Куда вы меня везете?» Я аж как от пули пригнулся.

– А куда бы вы хотели? – спросил немца Алексей Николаевич. – Давайте договоримся.

– Вас выдало незнание, – сказал немецкий офицер, – что полковник Манн никогда не выходит из машины правой ногой. А так поразительное сходство.

– Не помню, что еще говорил офицер, но он обещал назвать человека, который выдал операцию.

– Папань, а этот немец назвал предателя?

– Назвал. И Алексей Николаевич приказал мне запомнить его фамилию и доложить кому надо, и тоже назвал фамилию, кому доложить. Но, думаю, это теперь нам без надобности – держусь за гранату. Алексей Николаевич приказал офицеру сесть на место шофера, повернул машину с дороги и, смекаю, в объезд повез. И дорога не набитая – леском едем. Показались костры. Немец остановил машину. «Не думал, – говорит, – что здесь охрана, и пароль не знаю»… Стоим. Разрешите, говорю, Алексей Николаевич, разведать обстановку? Ступай, говорит. Подобрался я к кострам, хорошо различаю солдат, ближе ко мне два офицера, один дремлет. Понимаю, от огня-то им меня не видно. Встал, пересчитал ящики, катушки с проводом, мотки колючей проволоки, одним словом, все приметы засек. Было развернулся, но тут офицер встает и направляется ко мне, на ходу расстегивает штаны. Я так и присел за кустиком. Ага, думаю, иди, иди. А он чуть мне на нос не сел… Тут я его… принес к машине, пихнул на сиденье, вынул из его рта кляп. О чем Алексей Николаевич с ним договаривался, не знаю. Вывел нас этот немец к окну, через которое мы въезжали. Меня вернули в казарму. Перед этим Алексей Николаевич сказал, что очень нужного человека взял. На другой день мы вошли с боями в Оршу. Меня представили к Золотому Кресту и дали старшего унтер-офицера да и на побывку домой отпустили. «Поезжай, – говорит Алексей Николаевич, – голубчик, даст Бог свидимся». Так уж получилось – не свиделись.