Читать онлайн «Почему вымерли мамонты». Страница 4

Блаженный покой теплого сезона сменялся тревогами и временной бескормицей суровых зим. Тогда при снежных буранах все живое искало защиты в дубравах, в березовых колках, в степных балках и в распадках среди холмов. Веснами случались катастрофические разливы — половодья и долины рек надолго превращались в холодные моря, в которых гибли застигнутые паводком сотни и тысячи крупных животных.

Последняя ледниковая эпоха, наступившая 70—60 тысячелетий тому назад (вюрмская в Европе, а у нас валдайская), оставила неизгладимые следы в ландшафте и органическом мире северной половины Евразии. Поздняя мамонтовая фауна сформировалась и процветала на протяжении всей валдайской ледниковой эпохи, т. е. на протяжении почти 50 тысячелетий. Условия ее обитания были тоже степными и тундровостепными. При уровне океанов, упавшем на 130—150 м, Британские острова, Сахалин и Японские острова составили с материком одно целое. Грандиозная зона мерзлых тундростепей в это время простиралась от Британской суши через среднюю Европу, Русскую равнину до Сахалина и Японии и далее на северо-восток, включая Таймыр, Новосибирские острова и Аляску.

Многолетняя мерзлота грунтов обусловливала существование хвойных и лиственных лесов лишь по долинам рек, ущельям и на склонах гор. От окраин ледников ветры несли лессовую пыль, отлагавшуюся среди пышной травянистой растительности по склонам и в долинах рек. Несмотря на большую сухость климата, при низких температурах пыль прочно оседала на оттаивающей и сырой почве. Зимами жестокие морозы рвали поверхность земли глубокими трещинами. Ледовые клинья от затекавшей летом воды, обжимая столбы грунта, уходили вглубь на десятки метров. Условия жизни были суровы, но при обилии травянистого корма на твердых грунтах жить было можно. Обитатели этой суровой зоны уже давно приобрели физиологические и морфологические приспособления для защиты от сухого холода.

Весь состав поздней мамонтовой фауны можно разделить на две большие группы: потребителей первичной (растительной) биомассы — травоядных и потребителей вторичной (мясной) биомассы — плотоядных, живших за счет первых. Перечень наиболее характерных зверей этих мерзлых тундростепей, степей и лесостепей содержит до 50 видов (с. 19). Были и другие, менее заметные и малочисленные виды, как, например, овца — зоргелия, антилопа — забайкальский бубал.

Такой состав повторяется в костеносных местонахождениях с удивительным постоянством почти на всем протяжении от берегов Атлантического океана до берегов Тихого. В зависимости от характера захоронения и его координат существовали, впрочем, местные вариации. Однако «индикаторные», или «руководящие», виды, а именно мамонт, волосатый носорог, лошадь, северный и благородный олени, первобытный бизон, песец, волк, пещерная гиена и пещерный лев, действительно обитали в это время на огромных пространствах равнин. Между тем в горах и пустынях жили свои виды — горные и пустынные звери: козлы, бараны, серны, суслики, сурки, о которых мы знаем больше по живущим и ныне видам.

Травоядные Плотоядные Мамонт Кяхтинский винторог Лисица Волосатый носорог Сайгак Песец Лошади (3—4 вида) Овцебык Корсак Кулан Заяц беляк Волк Осел Степная сеноставка Пещерные медведи Верблюд Кноблоха Речной бобр (2 вида) Северный олень Суслики (3—4 вида) Степной хорек Благородный олень Сурки (2—3 вида) Росомаха Гигантский олень Степная пеструшка Пещерная гиена Лось Желтая пеструшка Пещерный лев Первобытный тур Лемминги (2—3 вида)   Як Узкочерепная полевка   Первобытный бизон Большой тушканчик  

Судя по частоте встреч их костей в геологических обнажениях, на бечевниках рек и в слоях палеолитических стоянок, можно дать такую примерную таблицу относительной численности индикаторных зверей по десятибалльной шкале.

Мамонт — 3 Песец — 5 Лошадь — 10 Волк — 3 Бизон — 10 Пещерный медведь — 3 Северный олень — 7 Пещерный лев — 1 Благородный олень — 6 Пещерная гиена — 1 Гигантский олень — 2 Росомаха — 1 Волосатый носорог — 1 Сурок — 8 Сайгак — 2 Суслик — 10 Овцебык — 1 Лемминг — 10

В повидовых очерках далее даются краткие сведения о некоторых из этих замечательных животных, обеспечивших существование и развитие первобытного человека и человечества в каменном веке. Сам первобытный человек в эпоху расцвета поздней мамонтовой фауны уже достиг многого. Он полностью овладел огнем, умел изготовлять изящные кремневые орудия — остроконечники, резцы, ножи, наконечники дротиков и копий — и подошел вплотную к изобретению и употреблению луков. Он изобрел, кроме того, множество хитроумных ловушек на зверя и птицу и, быть может, пользовался даже ядами. В главе IV мы расскажем об его охотах подробнее.

Мамонт

Любопытна была судьба представлений об этом северном слоне. Мамонтов — их образ жизни, повадки — отлично знали в пределах 70—10 тысячелетий тому назад наши далекие предки — люди палеолита. Они охотились на них и изображали в плоском рисунке и в скульптуре. Потом, после вымирания носоруких гигантов, память о них, вероятно, почти стерлась в серии поколений на долгие тысячелетия. Во всяком случае мы не знаем их изображений в памятниках мезолита, неолита и века бронзы. В античной древности, а затем в средневековье и в нашу эпоху представления о мамонтах возникали заново, но уже в виде фантастических пересказов гиперборейских легенд и обсуждения фактов находок их ископаемых остатков.

Туземцы Северной Сибири исторической эпохи, кочуя по рекам, наблюдали вытаивание из мерзлого грунта берегов костей, бивней, а иногда и целых трупов мамонтов. Так возникли наивные представления о мамонте как о гигантской крысе, живущей под землей, после прохода которой земля проседает рвами и ямами, а само животное погибает, как только коснется воздуха. Такая легенда продержалась до XVIII столетия, а местами и дольше. Естественно, что и представления европейцев о мамонте рождались на основе сибирских рассказов, сочинений небылиц и легенд. Последние лучше всего, по-видимому, отражены у статского советника петровской эпохи В. Н. Татищева. Его замечательное исследование, опубликованное в 1730 г., было недавно переиздано в Киеве (Татищев, 1974).

Излагая легенды, Татищев придерживался вполне разумных взглядов на факт обитания волосатых слонов на севере Сибири. Он решительно отвергал мнение о завозе этих зверей на Север Александром Македонским и занос туда трупов всемирным потопом, а пытался объяснить их жизнь в Сибири более теплым климатом.

Ученых всегда особенно интересовали мерзлые трупы мамонтов. В плейстоцене, при наличии многолетней («вечной») мерзлоты, такие туши были и в Европе, но при размораживании грунтов они разложились. Получению сведений о находках трупов в Сибири, особенно Якутии, мешает предубеждение местных жителей о том, что первонаходчик, пообщавшийся с мамонтом, должен умереть в первый же год. Кроме того, такие сведения просто терялись и теряются на местах, а обнажившаяся туша на следующий сезон скрывается в оползне. На Таймыре мясо мамонтов считается лучшей приманкой для ловли песцов. Кормят таким мясом и ездовых собак. Поэтому оленеводы и охотники предпочитают утилизировать обнаруженную тушу самостоятельно, не затрудняя себя распространением информации, польза от которой весьма проблематична.