Читать онлайн «Путь к звездам. Из истории советской космонавтики». Страница 46

Главный инженер соединения доложил командирам частей то, ради чего было созвано совещание. Личному составу 29-й гвардейской ракетной дивизии предстоял сложный переход на новое изделие — ракету Р-14. Гурнов сразу нацелил полковых командиров на серьезную теоретическую работу. Изделие конструкторского бюро Янгеля по используемым компонентам топлива и окислителя представляло собой новый шаг вперед в развитии ракетной техники. По длине и диаметру ракета незначительно отличалась от предшественницы, ракеты Р-12, а вот дальность ее стрельбы — четыре с половиной тысячи километров — делала ее исключительно важным аргументом в противостоянии агрессивным силам НАТО. Все объекты Западного стратегического направления сразу оказывались в зоне ее ядерного поражения.

Командир Елгавского полка Минаев принял сообщение подполковника Гурнова в свой адрес. Борис Иванович посчитал, что именно его личный состав, первым в соединении освоивший ракету Р-12, должен раньше других частей приступить и к освоению новой. Никаких временных ориентиров Гурнов в сообщении не обозначил, поскольку приказа из Смоленска в дивизию еще не поступало. Свое сообщение главный инженер соединения базировал на личном разговоре с генералом Любимовым. Другими словами, Виктор Александрович просто несколько поторопил события, ведь в заключение разговора главный инженер армии предупредил собеседника, что ни наземный, ни шахтный комплексы Р-14 пока не приняты на вооружение. В штабе армии было точно известно, что на полигоне Капустин Яр еще не закончились летно-конструкторские испытания ракеты. Все же, вернувшись из Шауляя, полковник Корнеев поручил главному инженеру Андрееву запросить из дивизии необходимую техническую документацию на новое изделие. Он решил, что рано или поздно такой переход обязательно состоится и надо готовиться к нему не впопыхах, а заранее.

Уже первое сообщение 12 апреля о полете Гагарина на орбиту Земли вызвало в полку такой прилив радости и энтузиазма, какого никто не помнил со времени формирования части. С быстротой молнии весть о полете передавалась из уст в уста. Сам штаб части превратился на время во взбудораженный улей. Офицеры служб поздравляли друг друга, будто это был личный успех. Полковник Корнеев пригласил к себе замполита и поручил Павлову на обоих боевых комплексах провести митинги со свободным от дежурства личным составом.

Капитан Тимохов предложил выступить на митинге командиру дивизиона, который встречался в Москве, в артиллерийской академии имени Дзержинского, с известным ракетчиком, «профессором Сергеевым». По рассказам майора Алексеева, в июне шестидесятого ему довелось послушать одного из организаторов космических исследований. «Профессор Сергеев» рассказал слушателям высших офицерских курсов о том, как готовились запуски первого искусственного спутника Земли и всех трех «лунников». В заключение своего выступления он тогда прямо заявил, что недалек день, когда на околоземную орбиту отправится корабль-спутник с человеком на борту. «Такие люди уже готовятся», — сказал «профессор Сергеев». И вот это свершилось.

По-своему отреагировали на подвиг в космосе жены командиров дивизионов. Вера и Лидия испекли к возвращению мужей со службы праздничный торт и устроили торжественный ужин. А Вера припасла для Андрея Степановича и еще один приятный сюрприз. Она сообщила, что майор Гагарин является уроженцем Гжатского района Смоленской области, их близким земляком. Женщины предложили пригласить на ужин и чету Треневых, ведь Дмитрий Васильевич был однокашником командиров дивизионов по Монинской военно-воздушной академии.

Сразу после окончания митинга 12 апреля старший лейтенант Любас подошел к политработникам Павлову и Тимохову и обратился к замполиту полка:

— Больше месяца назад, товарищ подполковник, я написал рапорт с просьбой направить меня в отборочную комиссию для зачисления кандидатом Центра подготовки космонавтов. Но судьба рапорта мне до сих пор не известна.

Николай Ильич хорошо помнил тот мартовский разговор с оператором у командира полка, но он не знал, как сложилась судьба рапорта Любаса дальше.

— О том вашем обращении к командиру, товарищ старший лейтенант, я хорошо помню, — признался Павлов. — А вот о судьбе вашего рапорта ничего сказать не могу. Не знаю. Обещаю в ближайшие дни разузнать.

— Спасибо, — поблагодарил Любас. — Очень хочется знать, можно мне рассчитывать на попадание в отборочную комиссию или же путь в космонавты для меня навсегда закрыт.

— Так быть не может, чтобы передовому офицеру кто-то закрыл путь к жизненной цели, — решительно заявил Павлов. — Считайте, Любас, меня своим сторонником.

— Что будет значить для меня ваша поддержка, товарищ подполковник? — спросил оператор.

— Я попробую разузнать в Военном совете армии в Смоленске, как работает отборочная комиссия и что это за организация — Центр подготовки космонавтов, — ответил Павлов, стараясь успокоить молодого офицера.

В апреле шестьдесят первого танковая дивизия доживала свои последние дни. Ее офицеры, отказавшиеся от продолжения службы в ракетных войсках, постепенно убывали по месту призыва и освобождали занимаемые квартиры в гарнизоне. Их тут же занимали офицерские семьи ракетного полка. Без квартир оставалось всего с десяток семей. Но для полка Корнеева расформирование танкового соединения оборачивалось и дополнительными проблемами. Приходилось брать в свое распоряжение всю социальную сферу военного городка. Теперь надо было думать о функционировании детских яслей и сада, магазина, клуба, о подвозе старших школьников в городскую среднюю школу, что-то предпринимать по трудоустройству офицерских жен. Немало набиралось у штаба полка и других неотложных дел. Самой трудной проблемой стало перепрофилирование солдатской казармы предшественников под офицерскую гостиницу для молодых лейтенантов. Ни в бюджете полка, ни в бюджете дивизии не было предусмотрено целевых средств для проведения этой дорогостоящей работы.

Шестнадцатая годовщина Великой Победы над фашистской Германией стала двойным праздником для личного состава части. Член Военного совета армии генерал Любимов вручил полковнику Корнееву переходящее Красное Знамя победителя социалистического соревнования.

Генерал Любимов высказал в своем приветствии воинам-ракетчикам пророческую мысль: «Наши успехи в космосе будут приумножены в самое ближайшее время». Главный инженер армии знал, о чем говорил… 6–7 августа шестьдесят первого более чем суточный орбитальный полет на корабле «Восток-2» совершил майор Герман Титов. В тот же день старший лейтенант Любас повторил свой рапорт на имя полковника Корнеева с просьбой направить его в отборочную комиссию для зачисления кандидатом в Центр подготовки космонавтов. Любас упорно добивался своей цели.

Череда напряженных учебных будней, сменяемых лишь круглосуточным понедельным несением дежурства на боевых стартовых комплексах, продолжалась практически все лето. И все же у офицерского состава полка в шестьдесят первом появилась наконец возможность получить долгожданный отпуск, чтобы навестить родителей или отдохнуть в окружном санатории. Такое счастье в июне — июле выдалось для командиров дивизионов Алексеева и Рунова, а в августе и для командира полка Корнеева.

Все складывалось хорошо. Первый полноценный отпуск за последние три года приближался к благополучному завершению. Ничто вроде не предвещало каких-то чрезвычайных обстоятельств. Последний летний месяц на Рижском взморье выдался солнечным и по-особенному безветренным, спокойным. Санаторий Прибалтийского военного округа в Лиелупе оказался заполненным до отказа. Но 27 августа в адрес Владимира Егоровича поступила телеграмма из штаба части, подписанная майором Треневым, об отзыве его из отпуска. Пришлось срочно возвращаться к месту своей службы.

Все более-менее выяснилось только в части. Приказ начальника Главного штаба ракетных войск генерал-полковника Никольского поразил Корнеева: «Немедленно прибыть в Главный штаб ракетных войск для уточнения оперативной задачи. Иметь при себе личное оружие и все необходимое для длительной командировки, включая парадную форму одежды».

Корнеев позвонил в Шауляй, доложил командиру дивизии о полученном приказе. Генерал Колосов удивился сообщению не менее Владимира Егоровича. Он заявил, что в его адрес таких приказов из Власихи не поступало, пообещал уточнить этот вопрос, а затем сообщить командиру полка итоговый результат.

Командир дивизии был точен. Позвонил в штаб части через полчаса. Ввиду чрезвычайной срочности приказ действительно был направлен генерал-полковником Никольским только в адрес полковника Корнеева. Но его следует выполнять немедленно. Колосов особо надавил на последнее слово «немедленно». Как только майор Щербак подготовил командировочные документы и приказ по части об исполнении обязанностей командира майором Треневым, Владимир Егорович на легковушке доехал до Риги и через пару часов уже находился в купе скорого поезда Рига — Москва. В соседнем купе того же поезда в столицу ехал начальник ремонтно-технической базы из соседней части полковник Карпенко. Оказалось, что и Карпенко приказано срочно прибыть во Власиху для «уточнения задачи».