Читать онлайн «Психология свободы: теория и практика». Страница 55

Так, опаздывающий человек, незнакомый с особенностями двустороннего входа и выхода из «электрички», вбегает на перрон, видит стоящий электропоезд, людей, идущих ему навстречу, и продолжает бежать по перрону вдоль состава к своему третьему вагону, несмотря на то, что двери для посадки пассажиров открыты с противоположной стороны поезда.

Следовательно, в ситуации перенапряжения человек несвободен от фиксированной установки.

Особую динамику и напряженность всех своих структур, в том числе и мотивационно-потребностной сферы, человек испытывает в ситуации ограничения (фрустрации). По всей вероятности, основным источником активности, направленной на преодоление препятствия в деятельности и, собственно, любой фиксирующей данности, ограничивающей человека в его представлении о себе как бесконечном субъекте, имеющем бесконечное число возможностей, является то, что Сартр называл « недостатком бытия», с которым человек не согласен и активно сопротивляется, выходит за границы ситуации к новым виртуальным возможностям, значимым для него как личности. Причем, этот недостаток бытия может и не сразу быть осознанным (в отличие от ситуации с регламентированным запретом на какое-либо действие), является человеку сначала в чувственной форме – в ощущении дискомфорта, чувствах растерянности, тоски, переживаниях неудовлетворенности, понимании, что «что-то не так», и лишь затем конкретизируется в образах и рациональных формулировках потребностей. Нехватка бытия в некоторых случаях надолго остается на уровне переживаний, когда потребность находится на глубине, не досягаемой для сознания. Она лишь «нащупывается» лучом рефлексии, но ее содержание пока еще остается тайной. Образно написал об этом Арсений Тарковский:

Недостаток бытия у каждого человека индивидуален, индивидуальны и источники новых возможностей. Главное, чтобы человек осознал, что он хочет.

Потребность проходит путь осознания, в результате чего она опредмечивается, превращается в мотив, попадая в зону потенциальной видимости для субъекта. Р. Мэй считает, когда клиент на психотерапии говорит вслух «Я могу» или «Я хочу», это свидетельствует о заявлении личной свободы; данные слова относятся к какому-то событию в будущем – человек понимает, что ощущает какую-то силу, власть над собой, возможности и осознает способность использовать их. Человек имеет больше шансов на свободу, если он способен глубоко осознавать мотивы, соотносить ситуативные желания с целями и личными смыслами, осознавать свои установки, распознавать манипуляции, проводить причинный анализ, в какой-то степени управлять мотивационными процессами.

2. Целеполагание. Свобода построения пути к цели, выбора альтернатив. При построении плана, прогноза деятельности субъект, с одной стороны, пытается использовать известные ему алгоритмы сходных деятельностей, с другой стороны, задача может побуждать его к творчеству – необходимости построения новых алгоритмов. Алгоритмы построения пути к цели обнаруживаются (порождаются) субъектом в процессе рефлексивного мышления.

В целеполагании между мотивами и целями устанавливаются и параллельно функционируют многозначные отношения: несколько различных целей могут быть обусловлены одним мотивом и одна цель может порождать несколько мотивов.

Рефлексия на целеполагание, помимо перечисленных выше процессуальных, имеет и содержательные характеристики:

– выделение доминирующих мотивов, находящихся внутри границ пространства виртуального состояния;

– анализ значимости и достижимости мотивов (соответствующих им целей);

– оценка прогнозируемых результатов и последствий достижения целей;

– выбор текущей (актуальной) цели.

С анализа мотивов, находящихся внутри границ виртуального состояния, и начинается процесс целеобразования: фиксируемый на предыдущем уровне рефлексии мотив (мотивы) соотносится с другими мотивами «видимого» пространства мотивов (при этом может возникнуть ряд интересных и малоизученных феноменов – «борьба мотивов», «переключение мотивов», «объективация смысловых мотивов и их взаимодействие с ситуативными» и т. п.), в результате чего стремление переходит в намерение, формируется убеждение – совокупность доминирующих мотивов поведения, побуждающих поступать в соответствии со своими принципами, нормами, мировоззрением. На языке теории графов начинается построение «дерева целеполагания».

В рамках нашей модели интересен случай, когда построение индивидом «дерева» целей начинается при недостаточной информации в задаче (например, о способе построения алгоритма, цели, об условиях деятельности), что может приводить к интуитивному решению. Интуиция в целеполагании является аналогом риска в целереализации.

Независимо от полноты построения «дерева» целей индивид прогнозирует ближние и дальние перспективы, проектирует ситуацию за целью – не только свои новые цели и алгоритмы, мотивы и системы оценок, но и последствия для себя и других. Чувством ответственности, проявляющимся адекватно, независимо от сложности задачи, обладает ориентированный на духовное совершенствование человек с развитой рефлексией.

На возможность быть свободным на уровне целеполагания влияют следующие условия:

– наличие интеллектуальных способностей и знаний о границах пространства виртуальных возможностей, о локализации цели, «видения» ее места за границами возможностей; ошибочное знание о границах своих возможностей лишает человека побудительной и адекватной силы их преодоления;

– осознание, регуляция и управление процессами целеполагания, способность распараллеливать процессы рефлексии дает субъекту избыточные степени свободы, возможность «видеть» себя на пути построения цели, а значит, яснее представлять границы своих действий, способы их преодоления, последствия своих действий;

– способность распознавать причины и значимость мотива для себя и других, самостоятельно строить алгоритмы определения значимости, владение алгоритмами выбора текущей цели с учетом максимума значимости цели и легкости ее достижения (минимального по протяженности или времени маршрута);

– уверенность, гибкость, адекватность в проектировании и анализе результатов и последствий достижения цели, возможность изменения «веса» первичного мотива и принятия новых мотивов.

В случае отсутствия алгоритмов выбора актуальной цели человек уходит от нее, не простраивает границы потенциальных возможностей, идет по пути сокращения своих возможностей, ошибается, ориентируясь лишь на один из двух компонентов выбора – легкость достижения или значимость. Таким образом, вероятность быть свободным в целеполагании во многом определяется наличием у субъекта:

– интеллектуальных способностей;

– волевых качеств;

– ответственности;

– возможностей различать компоненты целеполагания (цель и средство, цель и мотив);

– способности осознавать процессы целеполагания и управлять ими;

– стремления иметь точные знания о границах возможного и допустимого, локализации цели;

– умения строить алгоритмы определения значимости мотивов, распознавать значимость для себя и других;

– умения строить оптимальные алгоритмы выбора актуальной цели, достижения и адекватной оценки результатов и последствий достижения цели;

– способностей преодолевать стереотипы, сдерживающие движение мысли.

3. Целереализация. Свобода осуществления собственно деятельности. Целереализация осуществляется по принципу обратной афферентации П. К. Анохина и Н. А. Бернштейна, являющейся основой саморегуляции деятельности человека. При фиксации изменений, происходящих в окружающей действительности, возникших затруднений и противоречий в реализации цели, может произойти объективация (активизация) рефлексии предыдущего уровня отражения – целеполагание: субъект возвращается на уровень прогнозирования и вновь отслеживает отдельные составляющие целеполагания или же весь путь в целом. Происходит рефлексия нового уровня отражения, при котором:

– объектом рефлексии является содержание предыдущего ее уровня – целеполагания, а результатом выступают изменения содержания процесса осуществления деятельности;