Читать онлайн «Когнитивные стили. О природе индивидуального ума». Страница 49

По мере развертывания стилевых исследований постепенно накапливались факты, свидетельствующие о том, что когнитивные стили относятся к числу базовых характеристик индивидуальности, о чем свидетельствовала их тесная связь как с биологическими, так и с социальными факторами.

Генетические исследования когнитивных стилей, которые крайне малочисленны, касаются главным образом таких стилевых свойств, как импульсивность/рефлективность (И/Р) и полезависимость/поленезависимость (ПЗ/ПНЗ). При изучении И/Р какое-либо существенное влияние генотипа на вариативность этого когнитивного стиля, как правило, не подтверждается.

Что касается ПЗ/ПНЗ, здесь выводы более однозначны: высказывается мнение, что генотип определяет до 50 % вариативности показателей этого стиля. Оставшаяся половина дисперсии ПЗ/ПНЗ определяется различающимися параметрами среды (Григоренко, Лабуда, 1996). В другом исследовании показано, что генетические корреляции между интеллектом и ПЗ/ПНЗ увеличиваются с возрастом (у детей 5, 7 и 10 лет). Этот результат свидетельствует о постепенном «сближении» механизмов, лежащих в основе данного когнитивного стиля и интеллектуальных способностей (Егорова, Зырянова, 1997).

Имеются данные о том, что когнитивные стили изменяются с возрастом. При этом возрастная динамика некоторых когнитивных стилей повторяет онтогенетическую динамику основных познавательных функций, характеризуясь своего рода гетерогенностью.

В частности, дети, как правило, полезависимы; затем происходит рост поленезависимости (ее пик приходится на подростковый и юношеский возраст) с последующим постепенным нарастанием полезависимости к пожилому возрасту (Larsen, 1982; Hooper, Hooper, Colbert, 1984 и др.). Тем не менее Уиткин, ссылаясь на результаты лонгитюдного исследования 30 испытуемых в возрастах 10, 14, 17 и 24 лет, пришел к выводу, что хотя у всех испытуемых наблюдался рост ПНЗ с возрастом, однако ранговое место каждого индивидуума на шкале ПЗ/ПНЗ оставалось постоянным (Witkin, Goodenough, Karp, 1967).

Аналогично, при относительно высоком уровне гибкости познавательного контроля в юношеском возрасте в ходе онтогенеза отмечается постепенное смещение на полюс ригидности с максимальными значениями эффекта интерференции в пожилом возрасте (хотя не ясно, как обстоят дела с проявлением этого стиля в младшем школьном возрасте, когда дети уже умеют читать). С другой стороны, с возрастом растет рефлективность, при этом в пожилом возрасте в наибольшей мере замедляется когнитивный темп (Larsen, 1982). Кроме того, пожилые люди обычно используют более широкие категории сравнительно с представителями более молодого возраста (Laurence, Arrowood, 1982).

В одном из наших исследований изучалась мера выраженности четырех когнитивных стилей в юношеском (18–20 лет) и пожилом (60–75 лет) возрастах (Холодная, Маньковский, Бачинская, Лозовская, Демченко,1998). В табл. 23 представлены средние значения показателей полезависимости/поленезависимости, импульсивности/рефлективности, ригидности/гибкости познавательного контроля и узости/широты диапазона эквивалентности в двух выборках: юношеский (n = 34) и пожилой (n = 27) возраст.

Как видно из табл. 23, в пожилом возрасте нарастают проявления полезависимости и ригидности познавательного контроля. В то же время между этими возрастными группами отсутствуют различия в степени точности перцептивного сканирования (в сочетании с более замедленным темпом принятия решений у пожилых людей) и количестве выделенных групп при свободной сортировке слов. Таким образом, в пожилом возрасте наблюдается единство двух линий развития стилевого поведения: регрессивная (в виде роста полезависимости и ригидности) и прогрессивная (в виде тенденции роста рефлективности и сохранности способности к категориальному обобщению).

Таблица 23

Стилевые характеристики интеллектуальной деятельности в юношеском и пожилом возрастах

Одним из самых острых вопросов возрастной проблематики когнитивных стилей, пожалуй, является вопрос о том, есть ли стили в раннем детском (дошкольном) возрасте. На этот счет существует три точки зрения. Согласно первой, в детском возрасте стилей как таковых нет, поскольку все дети дошкольного возраста – именно в силу возрастной специфики психического развития – полезависимы, импульсивны, склонны к конкретной концептуализации происходящего, отличаются когнитивной простотой и т. д. Некоторая неувязка в рамках данной точки зрения связана со стилем толерантность к нереалистическому опыту, поскольку дети дошкольного возраста фактически оказываются на полюсе зрелого стилевого поведения, отличаясь ярко выраженной толерантностью к невероятной, невозможной и противоречивой информации.

Согласно второй, стили в детском возрасте есть. М. Сакс предлагал двух-трехлетним детям наклеить на плоскую, изготовленную из картона божью коровку «пятнышки», которые были представлены в виде больших и маленьких кружочков белого цвета. По его данным, одна часть детей использовала мало больших пятен, т. е. демонстрировала полезависимость («синтетический подход»), тогда как другая – много маленьких пятен, обнаруживая тем самым поленезависимость («аналитический подход») (Сакс, 1985).

Наконец, согласно третьей точке зрения, дети дошкольного возраста способны к полистилевому поведению. В частности, В. В. Селиванов предложил остроумную модификацию методики Сакса: он предъявлял детям сначала маленькую, а потом – большую «божью коровку» (либо наоборот). Результат оказался поразительным – до 68 % детей младшего и среднего дошкольного возраста в подобной ситуации изменяли свой «стиль» в зависимости от размера исходной основы (на маленькую «коровку» они приклеивали маленькие кружочки, на большую – большие). По мнению автора, этот факт означает, что «…многие дети могут быть и полезависимыми, и поленезависимыми одновременно» (Селиванов, 1998, с.168).

Результаты исследований В. В. Селиванова могут быть проинтерпретированы в ином плане. Можно утверждать, что в его эксперименте дети фактически продемонстрировали полезависимый тип поведения в строгом соответствии с эффектами Пиаже, т. е. «стиля» у младших дошкольников действительно нет. Но если его нет, то, по-видимому, когнитивные стили появляется только тогда, когда ребенок в своем развитии доходит до стадии конкретных операций, следовательно, в онтогенезе когнитивные стили появляются достаточно поздно, видимо, после 7–8 лет. Иными словами, мы снова возвращаемся к гипотезе о том, что стилевое поведение возможно только на достаточно высоком уровне интеллектуального развития субъекта.

Что касается фактора пола, девочки и женщины – сравнительно с мальчиками и мужчинами – оказываются более полезависимыми во всех возрастных группах и в разных типах культуры. По-видимому, более выраженная полезависимость женщин объясняется как биологическими (специализация женщин и мужчин по своим биологическим функциям в виде консервативного либо исследовательского поведения), так и социальными (тип воспитания девочек и ожидания относительно нормативного поведения женщин явно содействуют формированию полезависимого стиля поведения) детерминантами. Характерно, что девочки склонны использовать узкие категории (демонстрируя своего рода концептуальный консерватизм), тогда как мальчики – широкие категории (Tajfel, Richardson, Everstine, 1964).

В ряде исследований рассматривался характер связей стилевых параметров с особенностями функционирования центральной нервной системы. В свое время Г. Уиткин отметил возможную связь ПЗ/ПНЗ стиля с межполушарной специализацией. Современные обзоры в этой области свидетельствуют о противоречивом характере имеющихся фактов: некоторые авторы говорят о преимущественной связи ПНЗ с левым полушарием (с учетом его роли в аналитической активности), другие – с правым (учитывая перцептивные механизмы этого стилевого свойства). В последнее время высказывается предположение об особой роли фронтальных лобных зон мозга в детерминации ПЗ/ПНЗ стиля, принимая во внимание их регулирующие функции (Tinajero, Paramo, Cadaveira, Rodriguez-Holguin, 1993).

По данным И. В. Тихомировой, в группе подростков ПНЗ сочетается с активированностью (амплитудой a-ритма) и медленным угашением ориентировочной реакции (последний показатель свидетельствует о большом объеме анализируемых признаков). В свою очередь, в группе студентов ПНЗ сочетается уже с инактивированностью и быстрым угашением ориентировочной реакции (последний показатель свидетельствует о высокой скорости переработки информации) (Тихомирова, 1988).

Импульсивный стиль действования (его измерение в данном случае осуществлялось с помощью специального опросника) связан с высоким уровнем активированности (по показателям частоты a-ритма), тогда как рефлексивно-волевой – с проявлениями инактивированности (Азаров, 1988).