Читать онлайн «Психология человека от рождения до смерти». Страница 40

После помещения их в сиротский приют в Миндрапуре за ними был организован уход и тщательное наблюдение. Поскольку Амала была младше, она быстро прогрессировала в своем психическом развитии, однако она, к сожалению, через год умерла, поэтому все данные о дальнейшем развитии основаны на наблюдении за Камалой в течение последующих 9 лет. Она тоже умерла от уремии в возрасте 17 лет.

В начале помещения этих девочек в приют их поведение характеризовалось следующим.

Человеческой речью они не владели. Более того, людей они боялись. Камала искусала одного из детей, неосторожно приблизившегося к ней. Перемещались они на четвереньках так ловко, что их трудно было поймать. Днем они спали, свернувшись в уголке и тесно прижавшись друг к другу. Ночью они проявляли максимальную активность и, как волки, регулярно по три раза за ночь выли. Подобно волкам, Камала ворчала и скалила зубы, когда к ней кто-то приближался. Других звуков они не издавали. Ели они, стоя на четвереньках, прямо ртом из миски. Рот был также единственным хватательным органом. Руками они пользовались исключительно для своего передвижения. У обеих была очень чистая и здоровая кожа, на коленях огромные мозоли. Обнаружено было, что запах сырого мяса они чувствовали на расстоянии 70 метров.

Психическое развитие Камалы было крайне медленным. Свое первое слово она произнесла только спустя 2 года. Еще через два года ее словарь содержал 6 слов. К 17 годам она научилась произносить только короткие фразы. Стоять она научилась через 3 года после помещения в приют и еще через 3 года она сделала свои первые самостоятельные шаги. К концу своей жизни ее эмоциональные реакции стали более дифференцированными и она могла уже приемлемым образом участвовать в жизни детского коллектива. Вместе с тем ее поведение часто оставалось неадекватным возникающим социальным ситуациям (Й. Лангмейер, З. Матейчек).

Описаны случаи воспитания детей пантерой, бабуинами и даже кенгуру. Во всех случаях наблюдения за поведением детей, воспитывавшихся животными, отмечалось следующее.

1. В своем поведении они воспроизводили видовое поведение (повадки) животных, которые их воспитывали.

2. Все они запаздывали в умственном развитии, характерном для развития детей в обычных условиях.

3. Их дальнейшее перевоспитание было крайне затруднено.

Общепризнано представление о том, что сознание человека является результатом его участия в жизни организованных социальных групп с момента рождения. По мнению А. В. Брушлинского, такое участие может оказаться продуктивным только в том случае, если ребенок обладает «изначальной социальностью» в качестве необходимой его предпосылки. Благодаря этому качеству ребенок, минуя животную стадию развития, сразу же включается в культуру социальной среды, участвуя вместе с другими в ее развитии. При этом вместе с развитием активности ребенка как субъекта происходит одновременное овладение навыками общения в социуме.

Изначальная социальность ребенка не только способствует его психическому развитию, но и требует постоянных, устойчивых, заинтересованных его контактов со взрослыми. Напомним, что новорожденный обладает всем необходимым для участия в социальном взаимодействии. Совершенствование техники научных исследований развития социального поведения младенцев (применение в наблюдении рапидной съемки) позволило обнаружить, что уже в первые недели жизни дети способны к организованным избирательным реакциям на воздействия со стороны взрослых и достаточно сложному взаимодействию с ними.

В. Кондон обнаружил, что новорожденный способен двигаться синхронно ритму речи взрослого. Скоростная киносъемка позволила увидеть, что движения матери и младенца представляют собой гармонично сочетающиеся взаимные приближения и отступления – как бы своеобразный вальс. Эти факты получили название явления синхронизации сложных действий матери и младенца (Н. Н. Авдеева и др.; Г. Крайг).

Готовность новорожденного к социальному взаимодействию проявляется, в частности, в том, что он, по данным Д. Б. Годовиковой, при воздействии различными звуками проявляет максимальную реактивность в форме ориентировочной, поисковой реакции в ответ именно на интонированную фразу (Е. Ф. Рыбалко).

Уже к трем неделям жизни при условии постоянного и тесного контакта с матерью новорожденный способен фиксировать свой взгляд на глазах матери. Однако самым поразительным оказалось то, что уже 3-месячный или чуть старше ребенок способен участвовать в играх взрослого с ним. Повторяя движения взрослого взглядом, ребенок то отводит глаза в сторону, то смотрит на лицо играющей с ним матери, тем самым помогая ей определить темп и ритм движений во время игры, например при игре в «козу» или «ладушки».

Первым отчетливым проявлением социальной активности младенца является то, что он начинает улыбаться в ответ на голос матери или на ее появление в его поле зрения. В атмосфере любви и непрестанных разговоров с ребенком первая «социальная» улыбка появляется у малыша уже к концу первого месяца его жизни, что знаменует собой окончание периода новорожденности. До этого момента дети также могут улыбаться и проявлять иные мимические реакции, например при купании или после еды. Однако, поскольку эти действия младенца еще не направлены на кого-либо, они получили название «спонтанной» или «гастрической» улыбки.

До 6 месяцев общение ребенка со взрослыми носит преимущественно эмоциональный характер. В качестве средств общения в это время выступают эмоциональные реакции.

После 6–8 месяцев у ребенка формируется новый тип общения со взрослыми – ситуативно-деловой, при котором в качестве средства общения наряду с эмоциональными реакциями становится действие с предметом.

Эмоциональное общение – общение посредством так называемых выразительных движений, то есть движений, соответствующих определенному эмоциональному состоянию: поз, мимики, интонаций голоса, прикосновений, поглаживаний, прижимания к груди, отталкивания и т. д.

Ситуативно-деловое общение – здесь: общение ребенка со взрослым в процессе совместных действий с предметами, целью которого является само по себе совместное действие.

Общение ребенка со взрослыми не только способствует формированию у него так называемого базового доверия к миру, но также, что крайне немаловажно, очень рано открывает ребенку пространство предметов – вещей, в которых воплощен общественно-исторический опыт взаимодействия с физическим миром. С помощью языка, а также других средств общения взрослый вводит ребенка в мир, который имеет строгую организацию, в котором каждая вещь и каждый предмет занимают определенное место и выполняют определенные функции. Продуктивность взаимодействия ребенка с предметами, в частности с игрушками, обязательно связана с его общением со взрослыми. Известно, что малыш испытывает наибольший интерес к тем вещам и игрушкам, которые побывали в руках у взрослого или которыми он играл со взрослым.

Еще не владея речью, ребенок вступает в активное общение со взрослым, используя при этом жесты, мимику, вокализации. Таким образом он всем своим поведением дает понять, что требует сотрудничества.

С помощью жестов и голоса он обращается к взрослому для того, чтобы заполучить какой-нибудь предмет, или дает понять, что хочет приблизиться к чему-то, рассмотреть, открыть, достать, потрогать. Так игрушки становятся активно используемыми средствами общения. Взрослый превращается в партнера по совместной деятельности, причем партнера, который не только показывает ребенку, как надо играть и что делать, но кроме этого еще и оценивает, насколько успешной была попытка малыша совершить то или иное действие. Именно поэтому в подобном общении взрослого с ребенком все более важной становится роль одобрения и порицания действий, совершаемых малышом.

Предметное взаимодействие со взрослым может превращаться в игру, инициатором которой является ребенок. Он может, например, протягивая волчок, этим жестом просить его завести. Или же может бросать игрушку на пол и ждать, чтобы ему ее подняли. К этому времени ребенок уже понимает значение отдельных слов, может отличать ласковые интонации от упреков, хотя развитие речи у него находится на стадии лепета.

В возрасте до 1 года понимание ребенком речи взрослого носит еще сугубо ситуативный характер. Ребенок скорее реагирует на интонацию и выражение лица близкого человека, чем на собственно значение сказанного им слова. Значения слов представлены ему единичными объектами в знакомых ситуациях.