Читать онлайн «Девять жизней Дьюи. Наследники кота из библиотеки, который потряс весь мир». Страница 52

– О боже! Дженнифер, она на потолке!

Она влезла на небольшую стремянку.

– Куки! Куки! – позвала она, постукивая по доскам, и услышала топот лапок, приближающийся к ней, и тихое «мяу». Каждый раз, как она окликала кошку, в ответ раздавалось мяуканье прямо у нее над головой.

Линда бросилась к телефону и позвонила одному из рабочих.

– Потолок! На потолке! – волнуясь, бестолково закричала она в трубку.

– Что на потолке?

– Моя котика!

– Что?!

– Моя кошка! Она сидит взаперти на потолке!

Рабочий сразу прибежал. Наверняка Куки залезла на еще не законченный потолок и притаилась между стропилами, когда рабочие забивали последнюю доску. Рабочий вырезал отверстие над окном, где доски еще не были прибиты, и вместе с Линдой, постукивая по доскам и окликая по имени, они сумели подманить кошку. И вот ее маленькая Куки показалась у края отверстия, оглядела подвал, будто видит его в первый раз, и спрыгнула к Линде на руки, вся в пыли и опилках. От пережитого ужаса и радости Линда плакала и целовала ее в мордочку, а Куки спокойно спрыгнула на пол и удалилась, как будто все это время нисколько не сомневалась, что Линда обязательно ее найдет.

Линда попросила рабочего заделать это отверстие и накрепко прибить все доски, хотя было уже около двенадцати ночи. Больше она не хотела рисковать.

Первый удар Линда перенесла, когда умерла Снаглс. Ее сердце и легкие внезапно поразила опухоль, и всего через двое суток Снаглс, совершенно здоровая на вид, испустила дух на столе у ветеринара. Линда даже не успела осознать, что происходит.

Вскоре после этого она увидела у двери своего дома маленького, едва начавшего ходить котенка, оказавшегося девочкой. Малышка наверняка еще питалась материнским молоком, но, поскольку матери поблизости не было видно, Линда стала ее кормить. В течение девяти месяцев она выносила ей мисочку с едой на крыльцо, даже не думая забрать домой. У нее была Куки, и другой кошки она не хотела. Но вскоре она заметила, что на Хлою, как она назвала малышку, нападает соседская охотничья собака. Несколько раз в день пес вылезал из своей будки и гнался за ней по улице со страшным лаем. Соседу это так же не нравилось, как и Линде, потому что он боялся, как бы его драгоценная собака не попала под машину. Поэтому он просто предложил застрелить Хлою из своего охотничьего ружья. Нечего и говорить, что Линда сразу забрала Хлою себе, и с тех пор она стала жить у нее дома.

Куки это не обрадовало. Ей было уже шесть лет, и она привыкла, что весь дом в ее распоряжении. Не будучи агрессивной по нраву, Куки просто пренебрежительно проходила мимо новой жилички, как будто ее и не было. Хлоя оказалась очень скромной и застенчивой кошечкой, из тех, что неуверенно поглядывают на человека, пригнув головку, и быстро смирилась с ролью второй кошки в доме. Казалось, она понимает, что ей позволено здесь жить, но только на условиях Куки, которая первой пила и ела, но главное, не допускала ее к Линде. Она презрительно смотрела, как Хлоя пытается приблизиться к Линде, и даже шлепала ее, давая понять, что находит ее поведение неприличным. А если Хлоя осмеливалась подойти к кровати Линды, Куки просто выходила из себя. Стоило несчастной малышке хоть одной лапой уцепиться за кровать, как Кики выгибала спину и шипела. Она не была драчливой, но эту кровать готова была защищать любым способом, потому что Линда принадлежала только ей, потому что особа Линды была неприкосновенной.

Однако со временем Куки смягчилась. При ее дружелюбности ей было трудно постоянно находиться в состоянии боевой готовности. Поняв, что она остается любимой кошкой Линды, она стала спокойнее относиться к хорошенькой и робкой Хлое. Правда, только через три года между ними установились самые добрые дружеские отношения.

Второе потрясение произошло спустя несколько лет после первого. Жизнь Линды давно наладилась и устоялась: прошло уже двадцать лет, как она обосновалась в новом доме, восемнадцать лет после развода, шестнадцать лет успешного ресторанного бизнеса, десять лет с любимой Куки. За двенадцать лет благотворительных сборов она передала больнице Святой Марии более миллиона долларов, на которые больница открыла детское отделение для лечения черепных травм – единственное подобное специализированное учреждение на Восточном берегу. Затем Линда организовала сбор средств в пользу людей, страдающих боковым амиотрофическим склерозом, болезнью Лу Герига, от которой умерла ее тетушка, а теперь поразившей одного из актеров, принимавших активное участие в ее благотворительных вечерах, Майкла Заслоу. Когда у него открылась эта болезнь, ему запретили продолжать сниматься в сериале «Направляющий свет»[17]. Состояние его быстро ухудшалось, и он признался жене, что больше всего жалеет о том, что не сможет в последний раз увидеться с людьми, с которыми подружился за время съемок в этом сериале. Линда собрала больше двадцати шести тысяч долларов, и к нему смогли приехать тридцать пять его друзей. Майкл Заслоу скончался через десять лет.

Но хотя в случае необходимости Линда всегда могла рассчитывать на помощь своей сплоченной семьи и друзей, в ее жизни назревали перемены. Отец ее почти отошел от дел, так что им пришлось сократить штат и территорию обслуживания; основная тяжесть работы падала на Линду, и ей пришлось отказаться от участия в благотворительной работе. Дочь уже выросла и вскоре должна была начать самостоятельную жизнь. Бабушка умерла, и родственники продали дом, где Линда провела столько счастливых лет рядом с хлопотливой бабушкой, никогда никому не умевшей отказать, начиная с рабочих, строивших скоростную автостраду, и кончая случайными прохожими, которые так радовались чашке кофе и гостеприимной улыбке хозяйки.

Ее смерть как бы закрыла книгу о Бейсайде Линды Кайры – городке, где когда-то цвели яблони и виноградные лозы увивали беседки и где теперь никто не заговаривает с незнакомыми людьми, не говоря уже о том, чтобы пригласить их к столу. Г од за годом ранние иммигранты вытеснялись новыми приезжими и беженцами, прибывающими из Сити, как местные жители называли Манхэттен, и подыскивали себе новое место для жилья. Когда закончился век старого Бей-сайда, Линда продала свой домик, получив за него в десять раз больше, чем при покупке в 1973 году, и приобрела отдельный дом в викторианском стиле, двухэтажный, с тремя спальнями, в районе Флорал-Парка, Куинс. Хотя этот район находился лишь в двух милях от Бейсайда, Линде Кайре он казался другим миром. Главная улица в ее районе Бейсайда, проспект Белл, пестрела яркими вывесками, ее четырехрядное движение было плотным и шумным. А в районе Флорал-Парка главной являлась улица всего с двумя полосами движения, Тьюлип-авеню, вдоль которой выстроились отдельные строения магазинов с аккуратными вывесками: булочная, кондитерская; небольшой супермаркет с адвокатским офисом на втором этаже. Основанный в 1874 году продавцом цветочных семян, давшим всем улицам названия цветов, поселок Флорал-Парк был включен в состав города в 1908 году. В честь этого события в одном конце Тьюлип-авеню была построена библиотека с белым шпилем, а в другом разбит обширный парк. Ежегодно на обширной лужайке в начале Мемориального парка устанавливалась рождественская елка, и прохожие останавливались полюбоваться сияющими огоньками, а потом в расположенной рядом католической церкви пили горячий шоколад. Линде все это казалось странным и непривычным.