Читать онлайн «Первый год жизни решает все! 365 секретов правильного развития. Этот удивительный младенец». Страница 52

Ученые специально исследовали вопрос: а зачем нужна и что дает эта вторичная привязанность? Во-первых, конечно же, если речь идет о семье, нужно понимать пути формирования и отцовско-детской привязанности. В исследованиях было показано, что в полных семьях, где у детей нет дефицита контактов с обоими родителями, между ними формируется надежный тип привязанности; дети характеризуются высокой активностью, ярким речевым и эмоциональным проявлением.

Но может сложиться и так, что ребенок будет испытывать частичную (в случае неполной семьи, когда его воспитанием занимается только один родитель) или полную родительскую депривацию (как в случае помещения малютки в Дом ребенка). В этом случае у детей чаще всего формируются ненадежные типы привязанности. Ученые специально исследовали особенности развития социальной и личностной сфер таких детей. Оказалось, что в подростковом возрасте (одном из наиболее критичных периодов в жизни человека!) у многих из них очень часто начинают проявляться различные форм девиантного (отклоняющегося) поведения (алкоголизм, наркомания, сексуальные расстройства, агрессивность, противоправные действия, бродяжничество, суицидальные попытки).

Причем для мальчиков особое значение имеет фактор отцовской депривации именно в период с 3 до 18 месяцев – в этом случае девиантное поведение проявляется наиболее часто, и чем более выражена отцовская депривация – тем тяжелее отклонения.

А согласитесь: ведь речь идет не только о том, что в некоторых семьях в силу тех или иных причин мать вынуждена брать на себя все функции выхаживания и воспитания ребенка. И в так называемых «полных» семьях мы можем столкнуться с фактором отцовской депривации: отец семейства практически все время уделяет своей карьере, редко общается с малышом, перекладывая бремя забот на плечи жены или няни.

Таким образом, весь первый год жизни насыщен критическими или сенситивными периодами привязанности к различным лицам, просто привязанность меняет вектор направленности с одного члена семьи на другого, возвращаясь в ряде случаев к первичному объекту (к маме). Но все это только способствует главному – укреплению внутрисемейной привязанности, которая закладывает фундамент для развития различных сторон личности ребенка, его когнитивной компетенции, социальных навыков.

Центральным новообразованием первого года жизни является потребность ребенка в общении со взрослым, обеспечивающая его познавательное и эмоциональное развитие.

Каждая мать, размышляя о будущем своего ребенка, прежде всего, хотела бы вырастить его добрым, отзывчивым, умеющим понимать других. Это необходимые качества человека как члена общества. Здесь решающим оказывается первый опыт, полученный ребенком в ходе его взаимоотношений с взрослыми. Условием формирования эмоциональной сферы ребенка является общение и игра, а средством – речь.

Создание эмоционально окрашенной атмосферы вокруг ребенка – залог нормального развития многих его функций.

Сейчас известны многочисленные данные о том, что полученный в детстве неадекватный эмоциональный опыт (в неблагополучных семьях) негативным образом влияет на процессы памяти младенцев, играющие огромную роль в их умственном и эмоциональном развитии, ведет к нарушениям взаимоотношений с окружающими[40]. С воспитания у ребенка уже на первых этапах жизни эмоционального отношения к миру начинается его духовный рост.

Еще живет дитя в «тумане», – духовное зрение развивается очень медленно сравнительно с развитием чувственного зрения, но как уже в первые дни жизни дитя становится способно различать между светом и тьмой, так и способность различать между духовно-светлым и темным, высшим и низшим уже просыпается в детской душе в течение первого года жизни. Все это неясно, неопределенно, легко обволакивается «проективным» материалом, но все же это зачатки будущей духовной жизни.

Для младенца потребность в общении, в рамках которой он познает окружающий мир и реализует заложенные в нем задатки, – главная. Оттого, каков будет его первый опыт общения с людьми, и в первую очередь с матерью, во многом зависит и его собственное мироощущение, его эмоциональные реакции на те или иные воздействия. Эмоциональное воспитание представляет собой не какой-либо особый вид занятий, – оно пронизывает все формы взаимодействия взрослых с ребенком и очень важно на ранних этапах развития малыша, когда закладываются основы его личности.

Безусловно, всем богатством эмоциональных реакций, тонкой палитрой выражения своих чувств ребенок овладевает постепенно в процессе знакомства с миром людей. Прежде чем малыш научится специфическим образом выражать свое состояние, он начинает понимать реакции других людей, особенно близких.

Было показано[41], что младенцы лучше различают эмоциональное выражение живых лиц, чем предъявленных на изображениях, положительные эмоции по сравнению с негативными. Здесь действует правило: восприятие и различение эмоциональных выражений предшествует воспроизведению их самим малышом. Научившись различать, дети начинают более дифференцированно проявлять и собственные эмоции. Считается[42], что способность распознавания выражения человеческого лица и его имитации, по всей вероятности, врожденна и совершенствуется в первые несколько лет жизни младенца.

Еще Чарльз Дарвин рассматривал эмоции как важнейшее средство общения, находящее выражение в мимике, позах, жестикуляции, акустических характеристиках голоса. При этом мимика представляет собой систему коммуникации, способную функционировать с рождения. Умение младенцев не только производить лицевые экспрессии, но и определенным образом различать эмоциональные экспрессии лиц и голосовых реакций партнеров по общению – один из существенных компонентов ранних форм социального взаимодействия.

Некоторые авторы полагают, что существует наследственная предрасположенность в восприятии и воспроизведении целого ряда компонентов лицевой экспрессии. Например, показано[43], что у ребенка есть врожденная способность к восприятию крайних разнополюсных (положительных и отрицательных) эмоций.

Способность к целому ряду универсальных форм лицевой экспрессии, по мнению ряда авторов, также является врожденной. Младенец с рождения[44] демонстрирует 7 типов лицевых экспрессий (счастья, печали, удивления, интереса, отвращения, сердитости, ужаса) и адекватно реагирует определенными эмоциями на соответствующее раздражение. Другие авторы[45] выделяли у новорожденных 12 типов эмоционально окрашенных вокализаций и 8 типов сопровождающей их мимики. Вряд ли можно представить себе, что мы имеем дело с настоящими эмоциями. Скорее всего, перед нами эволюционно закрепленные комплексы эмоционально-экспрессивного поведения.

В пользу этого говорят данные[46], свидетельствующие о том, что у разных этнических групп существуют некие общие мимические средства выражения своего эмоционального состояния. Универсальность лицевого выражения эмоций была показана специалистами их различных областей знаний в опытах на взрослых и детях (новорожденных и спепоглухих), у представителей различных культур[47]. Для подобных выводов есть определенные основания.

Как показали исследования[48], все мускулы лица, необходимые для выражения различных эмоций, формируются уже в период 15 – 18 недель внутриутробного развития. Отсюда и ранняя способность младенцев к имитации определенных движений лица.

В широко известных проведенных экспериментах[49] ученые обнаружили, что уже через 32 часа после появления на свет младенцы могли имитировать кое-какие изменения в мимике взрослого (выпячивание губ, высовывание языка и пр.). Вместе с тем некоторые считают[50], что в период от рождения до 2–4 месяцев нельзя говорить об имитации собственно эмоций (радости, печали и пр.). Скорее, речь идет о способности младенцев различать (и воспроизводить) отдельные изменения в лице и голосе другого. Мимика у ребенка этого возраста достаточно богата, и многие эмоциональные выражения соответствуют выражениям лица взрослого при сходных обстоятельствах. Так, например, мама видит, как малыш «сердится» при осмотре врачом. Пробуя что-то незнакомое, он корчит гримасу: это «невкусно». Заметив новую игрушку, малыш проявляет «заинтересованность». Но отражают ли все эти гримасы действительное эмоциональное состояние ребенка? Не случайная ли это игра лицевых мышц?