Читать онлайн «Первый год жизни решает все! 365 секретов правильного развития. Этот удивительный младенец». Страница 35

Первый год жизни – лишь начало сложного пути открытия мира. Но это чрезвычайно важный этап в жизни человека, когда закладывается фундамент его знаний о мире.

Для каждого из нас ясно, что развитие человека есть результат взаимодействия генотипа и среды, т. е. разворачивания наследственных программ развития в конкретных условиях воспитания и приобретения организмом индивидуального жизненного опыта. Давайте зададимся вопросом: какие механизмы обеспечивают процесс усвоения ребенком видоспецифического и социокультурного опыта?

Один из этих механизмов, о котором мы уже упоминали, – механизм импринтирования среды (от англ. imprint – оставлять след, запечатлевать, фиксировать), который предопределяет целостность восприятия. Второй – механизм условно-рефлекторного обусловливания – он обеспечивает избирательность восприятия. Третий – механизм имитации, или подражания, который отражает доминирующую на ранних этапах развития тенденцию к единству со своей родственной (т. е. видоспецифической) средой (рис. 13).

Рис. 13. Механизмы усвоения видоспецифического и социокультурного опыта

Сегодня накоплен целый ряд фактов, говорящих в пользу гипотезы о врожденных основах этих механизмов закладки памятных следов, которые начинают реализовываться еще в период пренатального развития ребенка, т. е. наш малыш проявляет очень раннюю способность к обучению, а следовательно, мозг демонстрирует столь же раннюю предуготовленность к биосоциальным воздействиям.

Интересно, что избирательность восприятия во многом базируется на врожденных механизмах, которые обеспечивают вычленение из среды тех биологических «ключевых» стимулов, которые способны повысить шанс выживания особи на самых ранних этапах онтогенеза. Мы уже говорили, что для новорожденного одним из важнейших видоспецифических ключевых стимулов является лицо человека. Однако уже в рамках этой видоспецифической (в принципе, неиндивидуализированной) реакции закладываются основы и первой социальной дифференцировки: младенец очень рано начинает выделять мать из всей «видимой человеческой среды» как наиболее значимый ее компонент.

Это связано прежде всего с тем, что тесный физический контакт с матерью (при условии, конечно, активного компонента, вносимого самим ребенком в виде целого ряда импульсивных движений) с самого начала обеспечивает восприятие целого спектра отличительных признаков матери и тем самым дает возможность осуществления межмодального синтеза. Если принять во внимание существование определенного пренатального «опыта», а также учесть действие спектра генетически обусловленной видоспецифической избирательности, то мы имеем дело с некой «платформой», «стержнем», на который тактильная стимуляция, получаемая ребенком после рождения, только наслаивается, образуя новый уровень интегрального единства – некий «интегральный образ матери», который фиксируется в долговременной памяти по механизмам импринтирования (целостного и прочного схватывания).

Однако с двухмесячного возраста картина несколько меняется: активность ребенка в среде возрастает, по мере роста совершенствуются его моторные и перцептивные способности, и на первое место среди механизмов обучения приходят не врожденные программы распознавания и запечатления, а условно-рефлекторный механизм распознавания индивидуальных характеристик, ответственный за восприятие и распознавание специфических особенностей человеческого лица и тонкую дифференцировку настроения взрослого человека, отражающегося в его лицевой мимике.

В результате взаимодействия этих двух механизмов, обеспечивающих целостность и избирательность процесса восприятия, ребенок наделяется способностью распознавать и идентифицировать образ конкретного человека, а в целом приобретает собственный социальный опыт, своего рода активно индивидуализирует среду.

Несмотря на то, что имитация как процесс обучения будет в основном развертываться на фоне активной деятельности малыша, существуют весомые доказательства в пользу врожденных основ этой формы обучения. Наличие имитационной способности у ребенка биологически оправданно: способность к имитации обеспечивает повышение адаптационных возможностей организма в условиях все усложняющегося потока информации.

О том, что эта форма обучения закладывается еще в пренатальный период, свидетельствует и наблюдающаяся уже с первых часов жизни ребенка синхронизация микродвижений партнеров по общению в соответствии с темпом речи взрослого, и имитация движений тех ведущих элементов лица (рот, глаза, брови), которые были «ключевыми» при его восприятии и распознавании. И это не только в отношении человека: и у животных (обезьян) исследователи отмечали ранее проявление имитационных способностей.

Все это позволяет нам несколько по-иному взглянуть на импринтинг и имитацию как две основные формы обучения, доступные ребенку на самых первых моментах его вхождения в жизнь. На ранних этапах онтогенеза импринтирование обеспечивает как бы «прямой», срочный ввод и переработку информации по поводу биологически и социально значимых компонентов среды, в то время как имитация может рассматриваться как «прямой», экстренный канал двигательного, биологически адаптивного реагирования («Я свой, я такой же, как и вы, и готов обучаться всему тому, что знаете вы»). В целом же эти два механизма формируют базу для развития процессов индивидуального научения, обеспечивая возможность как реализации общих, видоспецифических форм поведения, так и усвоения социкультурных традиций конкретного сообщества.

С развитием манипуляторной деятельности ребенка неразрывно связана проблема развития такой высшей психической функции, как память. Ведь именно благодаря памяти возможно не только сохранение, но и дальнейшее использование приобретенного ребенком опыта.

Надо сказать, что многие психические процессы, в том числе внимание и память у ребенка первого года жизни, носят непроизвольный характер. Главное, что определяет, привлечет ли объект его внимание или нет, запомнит ли он его или проигнорирует – это прежде всего новизна, яркость, значимость.

До 3 – 4-месячного возраста ребенок, по-видимому, в состоянии хранить образ воспринятого предмета не более 1 с, т. е. он, в общем, живет по принципу: «С глаз долой – из сердца вон!». Так, если вы начнете с ребенком этого возраста игру «Ку-ку» (накрываете платочком какую-нибудь яркую игрушку, то малыш вряд ли начнет ее искать: ее образ надолго не закрепляется в памяти, а потому вскоре просто перестает существовать для ребенка как интерес.

Но уже после 3 – 4 месяцев время сохранение образа увеличивается. И во втором полугодии жизни ребенок уже демонстрирует возможность восстановления образа по памяти. Так, если спросить его, где спрятан известный ему предмет, ребенок начнет активно его искать с помощью поворотов глаз, головы, туловища. В 8 – 12 месяцев он уже может узнавать предметы не только в целом, но и опознавать их по отдельным частям («Чья шапка? – Мишина»). В это время ребенок уже может выделять предмет из ситуации, например начать активный (и заметьте, достаточно долгий!) поиск предмета, внезапно исчезнувшего из поля зрения, что свидетельствует о том, что появляются зачатки долговременной памяти.

С другой с стороны, ребенок может, наоборот, очень прочно соотносить какой-либо предмет или объект с определенной ситуацией, т. е. фиксировать объективные связи, существующие между предметами и явлениями. Например, врач, который осматривал малыша или делал ему укол, вероятно, надолго запомнится ребенку, и всякий раз, завидя человека в белом халате, он не преминет выдать вам соответствующую реакцию.

Здесь надо отметить очень важное обстоятельство: вплоть до конца первого года жизни запоминание, а значит, и последующее узнавание ребенком объектов зависит не столько от характера самих этих объектов, сколько от того, какие действия в прошлом они вызвали – интересны или нет они были для ребенка, удивили его или остались незамеченными, т. е. от эмоциональной подоплеки действий.

Это объясняется тем, что в этом возрасте ребенок еще не способен четко дифференцировать образ предмета и реакцию на него – предмет и движение для него еще слиты. Потому-то наш малыш с таким восторгом сбрасывает игрушки на пол, тянется к выключателю…

Долговременная память, рассчитанная на длительное хранение информации, формируется у ребенка примерно к 2,5 годам. Ребенок второго года жизни узнает знакомые предметы и людей через несколько дней, а на третьем году жизни даже через несколько месяцев.