Читать онлайн «Самба-храбрец. Сказки и легенды Сенегала». Страница 19

— Садись, Мали, садись на свое место! Сейчас подадут нам твою любимую фасоль.

— Спасибо, Дийятру, спасибо! — ответил бегемот. — Только я не могу сесть на эту циновку. Видишь, какое у меня грязное бубу — все в глине. Поскользнулся я, упал в лужу и весь перепачкался. Нет уж, лучше я сегодня посижу возле дверей.

И бегемот Мали уселся возле самого порога. Напрасно уговаривала его гиена Дийятру, напрасно говорила, что такому почетному гостю не пристало сидеть у дверей, — бегемот Мали с места не тронулся. И тот вечер прошел как обычно.

А маленький заяц Сонсани тем временем рыл и рыл длинный подземный ход. И на другой день к вечеру дорылся до глубокой ямы в хижине гиены. Осмотрел Сонсани эту яму, выбрался через подземный ход на берег реки и сказал бегемоту:

— Слушай, Мали! Эта яма в хижине Дийятру не такая уж глубокая. И стенки у нее не одинаковые. Та, что ближе к середине хижины, — не такая обрывистая, некрутая. Вот и постарайся сесть на циновку поближе к середине. Тогда ты не ушибешься.

— Спасибо тебе, Сонсани, я так и сделаю, — пообещал бегемот Мали.

В тот вечер он нарядился, как на праздник, надел свое самое лучшее бубу. Пришел он к гиене Дийятру в условленный час.

— Входи, Мали, входи! — встретила его гиена. — Садись на свое любимое место!

Подошел бегемот Мали к циновке, сел ближе к середине хижины. И провалился в яму.

Завыли, завизжали от радости гиена Дийятру и все ее родичи. Начали они кидать в яму бревна и сучья, камни и землю, пока не завалили яму доверху.

— Конец тебе, Мали, конец! — ликовала гиена Дийятру. — Подождем денек-другой, чтобы ты уж наверняка подох, а потом мы тебя откопаем и устроим пир!

Но бегемот Мали в это время уже вылезал из подземного хода на берег реки. Он упал, как велел ему заяц, на пологую стенку ямы и даже ничуть не ушибся. А когда гиены начали заваливать яму, Мали спрятался в подземный ход и так спасся.

И вот стали бегемот и маленький заяц Сонсани думать, как же покарать жадную гиену. И придумали.

Улегся Мали на песчаную отмель возле самой воды и прикинулся мертвым.

А маленький заяц Сонсани поймал комара, содрал с него шкуру и сделал из комариной шкуры тамтам. Пошел он по лесу, начал бить в тамтам и выкрикивать:

Услышала его гиена Дийятру, выскочила из своей хижины, замахала на зайца лапами.

— Тише ты, тише, Сонсани! Замолчи, а то мои дети услышат. Это мой бегемот! Я ни с кем не хочу делиться.

Но дети гиены уже услышали и вслед за Дийятру все бросились к реке. Бедного зайца в суматохе чуть не затоптали!

Прибежали гиены на берег, — в самом деле, лежит на отмели Мали, лежит дохлый бегемот, лежит гора мяса и сала.

Тут начала гиена Дийятру спрашивать своих детей:

— Что ты мне дашь от этой туши, Ного-жадина?

— Я тебе оставлю ребра и одно плечо.

— Ты не мой сын! Ты просто ублюдок! А что дашь мне ты, Факунто-отцеубийца?

— Я тебе оставлю ребра и два плеча.

— Ты не мой сын, ты ублюдок! А что дашь мне ты, Середенкундиугу-сопляк?

— О, я отдам тебе всего бегемота! А ты уж сама оставишь мне что-нибудь.

— Вот ты мой настоящий сын! — похвалила его гиена Дийятру. — Ладно, я тебе что-нибудь да оставлю. Только как же мне так сделать, чтобы залезть на бегемота, нажраться до отвала и в воду не свалиться? Посоветуй, сынок!

— Давай, мамочка, мы тебя привяжем! — предложил Середенкундиугу-сопляк. Так они и сделали, нарезали лиан и крепко привязали гиену Дийятру к спине дохлого бегемота.

Но тут Мали ожил! Встал он на свои короткие толстые ноги, вошел в воду и нырнул.

Раз нырнул — гиена Дийятру нахлебалась воды.

Второй раз нырнул — гиена Дийятру захлебнулась.

Третий раз нырнул Мали — гиена Дийятру подохла.

Выскочил из лесу маленький заяц Сонсани и помог Мали избавиться от дохлой гиены.

С тех пор бегемоты с гиенами не дружат.

Давным-давно в Сенегале все звери были в мире между собой. Жили они в лесах и на обширных равнинах по берегам волшебной реки Фалемэ.

Светлая глубокая река, в водах которой сверкали золотые блестки, была царством бегемота Лебэра, крокодила Маймаило, жабенка М'Ботта, а также цапли Корады и утки Канкал. На тенистых берегах, в большом лесу и в зеленых саваннах все животные, малые и большие, жили под властью мудрого правителя Гайенде-льва. Все были счастливы и жили в мире, все от Ниейе-слона и до паука Диаргоня, от обезьяны Потанаре до быстрой змеи Джанны.

Но в этом раю зверей жил демон с душою более черной, чем ночь. Этим демоном была гиена Буки, из-за нее то и случилось несчастье.

Отведала Буки однажды нежного мяса молодых животных, и страх воцарился на берегах счастливой реки Фалемэ.

Расскажу вам, как это случилось.

В бескрайной саванне, в лесах и на лугах звери веками жили мирно и помогали друг другу.

На каждой поляне маленькие зверята собирались под надзором обезьян, которые забавляли их своими гримасами. И каждый день, утром и вечером, матери приходили кормить детей молоком.

Сначала мамаша Диамала, длинноногая жирафа, просовывала шею между деревьями и пела:

И маленькие жирафчики бежали к ней на своих хрупких ножках.

Затем прибегала лань М'Билла, самая добрая из всех матерей. И пела:

И так до самой ночи.

Слонята прибегали пить молоко, чтобы у них вырос хобот, львята, чтобы у них была красивая грива, зайчата, чтобы у них выросли усы и длинные уши.

Буки слушала эти песенки, но думала только о том, как бы сожрать всех этих глупых детенышей.

Однажды вечером подошла она к краю поляны и как можно нежнее запела:

Доверчивые маленькие Кобы приблизились, и — крак-крак! — захрустели их косточки в могучих челюстях Буки; гиена разорвала их и сожрала.

С тех пор Буки каждый вечер выбирала новую жертву, и каждый вечер еще одна мать напрасно звала своих детей, заливаясь слезами.

Тревога охватила зверей. Малыши исчезали один за другим, и никто не мог понять, что с ними случалось. Поговаривали даже, что это стервятник Танн уносит их в небеса — больше некому! Волновались звери и горевали, а Буки продолжала убивать их малышей. И так было до тех пор, пока на поляне не осталось никого, кроме зайчонка, сына Лёка, такого же хитрого, как его родители.

Всем известно, что зайчиха учит детей своих прежде всего осторожности. А этот зайчонок был лучшим из учеников своей матери.

Буки приблизилась к тому месту, где прятался в кустах зайчишка, сын Лёка, и запела:

Однако зайчонок, сын Лёка, не вылез из своего убежища. Подражая грубому голосу Буки, он ответил:

Буки не стала упорствовать и ушла. Однако немного погодя она вернулась, подкралась как можно ближе к зайчонку, прячась в траве, и едва слышным голосом снова завела свою песенку:

Зайчонок, сын Лёка, пошевелил ушами, открыл один глаз, но не двинулся с места. Он только ответил:

Буки снова убежала, полная ярости, и поклялась, что обязательно выманит этого проклятого заячьего сына из его норы. Она привязала на голову пучок сухой травы и еще раз попытала счастья. Но зайчонок ей ответил в последний раз: