Читать онлайн «Моя духовная биография». Страница 33

Именно на этот новый политический контекст ссылается Далай Лама, упоминая о поездках представителей своего правительства в Пекин в 1982 и 1984 годы. Но при встрече их ждало разочарование, так как китайцы прямолинейно заявили, что намерены обсуждать только «безоговорочное возвращение Далай Ламы на родину».

Либерализация тем не менее способствовала обновлению образа жизни тибетцев и большей религиозной свободе. Но этот этап оказался недолгим. В 1984 году второй рабочий форум по тибетскому вопросу осудил Ху Яобана, раскритиковав его за попустительство тибетскому национализму. Вскоре он был смещен с поста генерального секретаря Коммунистической партии, и китайская политика ужесточилась. Именно тогда Далай Лама принял приглашение американского Конгресса и вынес обсуждение тибетского вопроса на международную арену. Присовокупив к своему посланию призыв к миру во всем мире, он расширил проблему Тибета до глобальной.

Я предлагаю, чтобы Тибет, включающий в себя восточные провинции Кхам и Амдо, был превращен в зону ахимсы; это слово на языке хинди означает состояние мира и ненасилия.

Учреждение такой зоны мира могло бы соответствовать исторической роли Тибета как буферного государства между великими азиатскими державами, в котором живет народ, приверженный буддизму, миролюбивый и нейтральный. Это соответствовало бы также предложению Непала стать зоной мира, что было публично одобрено Китайской Народной Республикой. Непальская зона мира имела бы куда более мощное сдерживающее влияние, если бы в нее включили Тибет и соседние регионы.

Придание Тибету статуса зоны мира потребовало бы отвода китайских военных подразделений и ликвидации военных лагерей. Это позволило бы и Индии отвести свои войска и военные лагеря от приграничных районов Гималаев. Международный договор гарантировал бы законную безопасность Китая и позволил бы выстроить доверительные отношения между тибетцами, индийцами, китайцами и другими живущими в регионе народами. В этом заинтересованы все, и это особенно хорошо понимают в Китае и Индии. Безопасность этих стран только укрепилась бы, и облегчилось бы тяжелое ярмо экономических расходов на содержание крупного военного контингента вокруг Гималаев, зоны постоянных споров.

В прошлом отношения Китая и Индии никогда не были напряженными. Только после китайского захвата Тибета, когда у этих держав впервые появилась общая граница, возникла эта напряженность, приведшая к войне 1962 года. С тех пор произошло немало опасных инцидентов. Восстановление дружественных отношений между двумя самыми многочисленными в мире нациями было бы существенно облегчено, если бы они оказались разделенными, как то было раньше, обширным и дружественным регионом.

Чтобы улучшить отношения между тибетским и китайским народом, прежде всего следует восстановить доверие. После геноцида последних десятилетий, во время которых лишились жизни более миллиона тибетцев, другими словами, шестая часть нашего населения; и примерно столько же человек томились в концентрационных лагерях за свои религиозные убеждения и свободолюбие, один только отвод китайских войск мог бы инициировать настоящий процесс примирения. Жестокая оккупация Тибета ежедневно напоминает его жителям о притеснениях и страданиях, которые выпали на их долю. Один только отвод войск стал бы громким сигналом, дающим надежду, что в будущем у тибетцев с китайцами установятся отношения дружбы и доверия.[106]

Превращение Тибета в зону мира, отданной культу ахимсы, ненасилия, было предложено Далай Ламой в речи, которую он произнес в сентябре 1987 года в Комиссии по правам человека американского Конгресса. В этой речи он сформулировал свой План из пяти пунктов. Духовный лидер Тибета привел следующий аргумент: мир в его стране может гарантировать мир во всем мире, исходя из принципа взаимозависимости, которым он дорожит. Эта речь знаменовала поворот в оценке тибетской ситуации со стороны Далай Ламы и тибетского правительства в изгнании.

Вплоть до 1979 года центральное тибетское правительство и тибетский народ пытались добиться признания независимости, без особого успеха апеллируя к ООН, чтобы доказать исторический суверенитет своей страны, никогда не входившей в состав Китая, в противоположность тому, что утверждается китайской пропагандой. Признавая, что мир становится всё более взаимозависимым с политической, военной и экономической точек зрения, Далай Лама решил употребить все усилия, чтобы решить тибетский вопрос с помощью диалога и договоренностей.

В 1979 году Дэн Сяопин заявил, что можно обсуждать любой вопрос по поводу Тибета, кроме его независимости. Во время заседаний с членами Кашага Далай Лама обсудил с ними реальность исполнения желаний тибетского народа, если Тибет станет китайской провинцией, но при этом ему будет придан реальный статус автономии и предоставлено самоуправление. Обязательным условием эффективного функционирования данной автономии должно было стать аннулирование произвольного, навязанного оккупантами административного деления Тибета, по которому Тибет оказался раздробленным на пять зон, отнесенных к китайским провинциям. Правительство Дхарамсалы предложило, чтобы все эти территории вновь объединились в административную единицу с демократическим самоуправлением. Подобные меры позволили бы тибетцам сохранять свою культуру и религию и дали бы им право самим решать вопросы, связанные с их социально-экономическим развитием. Китай сохранил бы функции, связанные с обороной, международными отношениями, образованием и экономикой. Выгода китайской стороны заключалась бы в том, что ей была бы обеспечена долгосрочная стабильность и сохранение ее территориальной неприкосновенности. В таком случае у тибетцев больше не было бы причины требовать независимости.

Эти положения составляют основу политики, которую называют «Срединный путь», разработанной с учетом взаимной пользы обеих сторон и на благо мира во всем мире. Ее продолжает предлагать Далай Лама на всех своих переговорах с Китайской Народной Республикой. Целиком он изложил ее год спустя после выступления в США, обратившись в 1988 году к Европейскому парламенту в Страсбурге.

Сегодня мы живем в мире, где все взаимосвязано. Отдельно взятая нация не может решить всех своих проблем. Если мы не придем к осознанию нашей всеобщей ответственности, то само наше выживание окажется под угрозой. Вот почему я всегда верил в необходимость большего взаимопонимания, укрепления сотрудничества и взаимоуважения между всеми нациями в мире. Европейский парламент представляет собой вдохновляющий пример. Выйдя из послевоенного хаоса, вчерашние враги научились сосуществовать и сотрудничать всего за одно поколение. И я чрезвычайно счастлив и горд, что могу обратиться сегодня к ассамблее Европейского парламента.

Как вы знаете, моя страна, Тибет, проживает трудный период. Тибетцы, особенно те, кто оказался под китайской оккупацией, мечтают о свободе и справедливости, а также о таком будущем, в котором они сами могут принимать решения; мечтают сохранить в целости свою национальную самобытность и жить в мире со своими соседями. Более тысячи лет мы, тибетцы, живем, руководствуясь духовными ценностями, и защищаем окружающую нас природу, чтобы сохранить хрупкое равновесие жизни на нашем высокогорном плато. Вдохновляясь учением Будды о ненасилии и сострадании, окруженные и защищенные нашими горами, мы старались уважать все формы жизни и отказались от войны как инструмента национальной политики.

В нашей прошлой истории, насчитывающей более двух тысяч лет, мы были независимы. Никогда, начиная со 127 года до нашей эры, даты основания нашего государства, мы не уступали своего суверенитета иностранным державам. Как и многие другие нации, Тибет прошел через периоды, когда его соседи, монголы, маньчжуры, китайцы, англичане и непальские гуркхи пытались его покорить. Но это были краткие интервалы, и тибетский народ никогда не рассматривал их как потерю своего национального суверенитета. В нашей истории были и периоды, когда тибетские правители завоевывали обширные территории в Китае и других соседних странах. Но ведь мы, тибетцы, из-за этого не претендуем на их территории.

В 1949 году Китайская Народная Республика силой захватила Тибет. С тех пор мы вошли в тяжелейший период нашей истории. Более миллиона наших соотечественников погибли от последствий этой оккупации. Тысячи наших монастырей превращены в руины. Выросло целое поколение, лишенное образования, экономических перспектив и национального самосознания. Пусть китайские руководители провели некоторые реформы, но они также осуществили массовые переезды китайского населения на Тибетское плато. Эта политика превратила шесть миллионов тибетцев в национальное меньшинство. От имени всех тибетцев я с грустью сообщаю вам, что наша трагедия продолжается.