Читать онлайн «Многополярный мир. Идеология и экономика. Конец доминирования Западной цивилизации. Что дальше готовит нам история?». Страница 13

За последние столетия произошло гигантское укрупнение финансово-экономических и политических структур, усиление их взаимосвязей и взаимодействия. В этих условиях о национальном суверенитете может идти речь только в отношении крупнейших стран и народов. Часто реалистичной может быть только задача обеспечения суверенитета для союзов стран типа Европейского Союза или Евроазиатского Союза. То есть речь идет о формировании не национальных (в узком смысле), а цивилизационных полюсов. По экономико-политическому и культурному потенциалу, на роль таких полюсов могут претендовать США, Евросоюз, Китай+Восточная Азия, Евразийский Союз во главе с Россией, Исламский мир, Индия, Латинская Америка.

При технологических и экономических условиях современного мира ни одна страна (даже сверхдержава) не может обеспечить свою конкурентоспособность в одиночку. Поэтому будущее – за региональными союзами или содружествами, обеспечивающими максимально прочные политические, идеологические, экономические взаимосвязи внутри союзов. И как результат, – взаимное доверие, возможность планирования развития региона как единого хозяйственного комплекса. При формировании многополярного мира можно ожидать переоценки роли экономической автономности союза или содружества, разумной автаркии, которая необходима, чтобы установить достаточно эффективный контроль за внешними, трансграничными потоками (экономическими, информационными, миграционными) и учитывать целевые установки и ресурсные возможности стран – участниц союза. В результате потребности в региональной автаркии возникают союзы и коалиции, такие как ЕС, АСЕАН, БРИКС, ШОС, ЕврАзЭС, НАФТА, МЕРКОСУР. Силы, толкавшие страны к глобализации начинают действовать в направлении регионализации.

Неустойчивость и нестабильность, порождаемые как стихийными, так и рукотворными факторами и условиями действующей модели глобализации (ситуация однополярного мира), инициирует потребность в укреплении суверенитета и защиты самостоятельного внутреннего развития. Ценовыми, финансовыми и политическими цунами страны подталкиваются к определенной автаркии. Рациональная реализация этой тенденции – автаркия крупных регионов.

В условиях всепроникающего воздействия Центра и финансовых и ценовых «стихий», небольшие государства не могут обеспечить свой суверенитет в одиночку. Возникает потребность поиска стран и народов, близких по духовности, традициям, социально-политической структуре, и возможности образования единых с ними организационных структур типа союзов, федераций, империй.

Можно провести аналогию между этим современным процессом и процессом возникновения наций в ранний период развития капитализма. Теперь нации и национальные государства оказываются слишком малыми образованиями. Мировые полюса должны формироваться, скорее всего, на основе цивилизационной общности (возможно на основе мировых религий). Примерами для аналогии могут служить отношения французских королей с графствами и герцогствами, опиравшимися на этническую идентификацию, которая первоначально была часто более реальной и действенной, чем приверженность Франции. Бургундия или Нормандия могли воевать совместно с англичанами против короля Франции. Тот же трудный процесс выбора этническими общностями и малыми народами возможностей соединения в большой народ с единой национальной культурой и государственностью мы знаем по своей российской истории.

Перед элитами, формирующими современные (или будущие) полюса многополярного мира стоят трудные задачи создания единой идентификации в рамках крупного региона на основе общности экономических интересов, исторических традиций, близости языка и культуры. Большинство наций сформировались в период подъема капитализма. Чтобы участвовать в «большой истории», малые нации теперь должны понять свой политический и экономический суверенитет как выбор участия в том или ином наднациональном сообществе – цивилизационном. Они должны осознать исторические смыслы этой наднациональной общности как часть смысла своего собственного существования в истории, как часть своей борьбы и своих достижений. Надо осмыслить свою национально-освободительную борьбу против колониальных империй как борьбу против насильственного присоединения к чуждой цивилизационной общности, борьбу за справедливые отношения между народами, соответствующие человеческим и божеским законам и правилам жизни.

Появляется настоятельная потребность выстраивать политику, идеологию и институты разумной автаркии, создавать внутри каждого цивилизационного сообщества объединяющую духовность и идеологию самостоятельности (в первую очередь, на основе традиционных культур и религий и социалистической идеологии). А также идеологические и институциональные механизмы предотвращения и мирного разрешения межцивилизационных конфликтов. Важную роль в идеологиях новой эпохи должна играть способность человека понять Смыслы иного мировоззрения, «вжиться в образ» чужой культуры.

Сейчас в идеологической сфере еще монопольно доминирует либерально-рыночная идеология. Эта монополия способствует консервированию состояния однополярного мира, игнорированию быстрого изменения соотношения сил в сфере геополитики и геоэкономики. Такое искусственное консервирование статус-кво (в частности, попытки утвердить «идеологию деидеологизации») несет угрозы активизации старых и возникновения новых экстремистских энергий и мировых катастроф. Теперь идеология капитализма преобразилась в идеологию глобализма («по-американски»). Но теперь во всех странах растет антиамериканизм и недовольство сложившейся системой однополярного мира. И соответственно, потребность в альтернативной идеологии.

Надо сказать, что политики США и других западных стран вкупе с международными организациями сами подталкивают незападные страны к политике регионализации и независимости от Центра, используя экономические санкции даже блокаду в отношении тех стран, поведение которых им не нравится. Либералы – не догматики. Когда им надо, они легко отбрасывают либеральные догмы, например, требование внешнеэкономической открытости. Особенно часто Вашингтон стал прибегать к санкциям после окончания холодной войны. В период с 1918 по 1992 гг. США применяли санкции 54 раза. В то время как с 1993 г. по 2002 г. (девять лет) они пользовались этим инструментом 61 раз. В начале XXI века американские санкции распространялись на 75 стран, население которые составляет 52 % человечества [21].

Последний наиболее известный пример – экономические санкции против Ирана. Вашингтон не ограничивается односторонними санкциями. Под его давлением Западная Европа в полном объеме подключилась к американским санкциям. Она обязалась отказаться от импорта из Ирана. Европейским банкам запрещено осуществлять какие-либо операции с банками и компаниями Ирана. В ответ Иран стал вкладывать большие средства в создание импортозамещающих производств и диверсификацию экспорта. Еще недавно Иран на сто процентов зависел от импорта таких нефтепродуктов, как газойль, авиационный керосин, а также от импорта сжиженного попутного нефтяного газа. Сейчас он их экспортирует. А с завершением строительства крупного НПЗ в порту Аббас Иран также станет экспортером бензина. Особое внимание правительство уделяет созданию производства оборудования для добычи и переработки нефти и природного газа, нефтехимии. Основная часть такого оборудования будет поступать из Китая.

Проблема «автаркия – открытость» очень не проста. Ее можно назвать обоюдоострой. Трудность ее решения связана с необходимостью развития инновационной экономики, которой противопоказаны всякие барьеры, препятствующие свободному перетеканию интеллектуального капитала в любых формах – и людей, и идей. Кто-то из журналистов точно назвал это его свойство «сверхтекучестью». В частности, производство сложных новых изделий обычно требует получения большей части комплектующих из разных стран. Часто в стране, где базируется инновационное предприятие, производится только конечное изделие. В этих условиях сложность и высокие затраты на прохождение таможенных барьеров могут стать причиной «утечки» данного производства за рубеж.

В настоящее время идут интенсивные процессы вывоза капитала и передовых технологий из развитых стран в догоняющие, в сфере инноваций необходимы интеграция и кооперация. В этих условиях в актуальную проблему превращается поиск рационального сочетания открытости и защиты от конкурирующего импорта и утечки технологий. Но речь идет о том, что меры по обеспечению рационального протекционизма и автаркии должны быть признаны не менее эффективными инструментами гармонизации международных отношений, чем либеральное требование максимальной открытости. Их следует считать важной и вполне оправданной частью национального суверенитета.