Читать онлайн «Социология власти. Теория и опыт эмпирического исследования власти в городских сообществах». Страница 52

3. Сбор статистических данных (сведения о заработной плате, продолжительности найма, служебном продвижении, членстве в клубах, тираж СМИ и др.).

4. Интервью, в том числе 124 интервью с представителями рабочего класса и 40 – с представителями бизнеса. В дополнение к интервью проводилось анкетирование [Lynd, Lynd, 1929: 505–510].

Таким образом, исследование опиралось на широкий круг источников, и учеными был собран большой корпус материалов, посвященных различным аспектам деятельности социальной общности.

Структура и логика первого и второго этапов исследования и, соответственно, структура посвященных им монографий в целом одинаковы и содержат разделы, включающие описание и анализ шести указанных выше сфер деятельности жителей Миддлтауна. Отличие второго текста заключается в том, что в него добавлено несколько новых разделов, в том числе раздел, специально посвященный доминированию бизнеса в городе[238].

Интересным представляется обоснование выбора города для проведения исследования и возможность дать ему имя «Миддлтаун» (Средний город). Линды считают, что г. Мунси в полной мере соответствует двум важнейшим критериям: он может представлять Америку и удобен для изучения, поскольку достаточно компактен и гомогенен [Ibid.: 7]. Важность первого критерия в ранних исследованиях власти в городских сообществах подчеркивалась особо, поскольку выводы исследования так или иначе экстраполировались на другие города[239], а также использовались для объяснения распределения власти в социуме

в целом. Линды считали, что при выборе «среднего города» важно учесть следующие семь параметров: 1) климатические условия: «средний» климат требует некоего «эквилибриума активности», необходимого для обеспечения жизнедеятельности; 2) достаточно высокие темпы роста, обусловливающие различного рода трудности и лишения, неизбежно сопровождающие значительные социальные изменения; 3) индустриальная культура и развитое промышленное производство; 4) город не должен быть моноиндустриальным (в нем нет предприятия, явно доминирующего в городской экономике); 5) наличие культурных («артистических») учреждений, балансирующих промышленную активность; 6) отсутствие каких-то специфических для города проблем, которые бы значительно отличали его от других американских городов; 7) город должен быть по возможности типичным по своему происхождению и представлять регион, который является «общим деноминатором Америки»[240]. Второй критерий – компактность и гомогенность города – включал в себя три параметра: 1) численность населения в пределах 25–50 тыс. человек; 2) самостоятельность города: город обеспечивает себя сам, не являясь городом-спутником; 3) незначительные доли черного населения и выходцев из других стран, что обеспечивает сохранение достаточной гомогенности городского населения. Всем этим критериям Миддлтаун вполне соответствовал [Ibid.: 8–9].

Вопросы политики и власти, как уже отмечалось ранее, в Миддлтауне, занимали периферийное место. При этом в заключительном разделе, посвященном участию граждан в делах сообщества, собственно о власти практически ничего не сказано, а «семья X» даже не была упомянута. Основное внимание уделялось институциональному устройству политической системы города, а также некоторым характеристикам общественной жизни, имеющим косвенное отношение к структуре власти. В частности, Линды отметили высокий уровень апатии и снижение интереса к выборам у жителей города [Ibid.: 416–417]. Уделив специальное внимание анализу факторов, обусловливающих групповую солидарность[241], они провели сравнение уровня групповой солидарности рабочего класса и бизнес-класса, придя к выводу, что рабочие более инертны, изолированы и менее склонны к сотрудничеству, тогда как уровень групповой сплоченности бизнес-класса имел тенденцию к росту [Ibid.: 495]. Преимущество последнего в политической сфере обеспечивает и информационный фактор. Подача информации осуществляется с учетом интересов владельцев прессы: «не только объявления, но и содержание новостей находится под влиянием доминирующих групп интересов Миддлтауна». При этом Линды убеждены, что «в любом конфликте две основные газеты будут поддерживать правительство, бизнес-класс, а не рабочий класс» [Lynd, Lynd, 1929: 477]. Другая составляющая информационного фактора в городской политике Миддлтауна проявляется в сохранении существенных различий в доступе к информации у представителей бизнес-класса и рабочего класса[242].

Во второй книге анализ властных отношений в Миддлтауне уже занял одно из центральных мест. При этом все выделенные выше основные постулаты стратификационной теории получили отражение в результатах исследования и основных выводах.

Описание и анализ властных отношений в городе Линды осуществляют в двух тесно переплетающихся между собой ракурсах: 1) господство одного класса (бизнес-класса) над другим (рабочим классом) и 2) власть правящей элиты, ядром которой является «семья X». Господство бизнес-класса («бизнес-класс в Миддлтауне правит городом») проявляется во всех сферах городской жизни и реализуется в обладании существенными преимуществами над рабочим классом, которые стабильно воспроизводятся и поддерживаются с помощью различных властных практик. Эти преимущества обусловлены значительным неравенством ресурсов и слабостью рабочего класса как актора городской политики. Основанием власти бизнес-класса является «контроль над капиталом, который имеет бизнес-класс в американской культуре. С этой точки зрения ситуация в Миддлтауне может рассматриваться как воплощение американской системы контроля бизнес-класса» [Lynd, Lynd, 1937: 77].

Главным инструментом господства («ядром контроля») бизнес-класса является «семья X», обладавшая, как мы увидим далее, различными возможностями влияния на жизнедеятельность города. Семья есть элемент бизнес-класса; поэтому реальная политика в городе «проводится в интересах частных групп или в направлении частных интерпретаций публичных интересов» [Ibid.: 77, 321]. Бизнесмены знают, что «система, с помощью которой они получают доходы, дивиденды, покупают новые “бьюики” и посылают своих детей в колледжи, зависит от деятельности этих людей. “Семья X” символизирует собой безопасность бизнес-класса Миддлтауна»; бизнесмены уверены, что «X никогда не дадут Миддлтауну пропасть» и потому практически никогда не критикуют политику семьи [Ibid.: 94].

Господство бизнес-класса над рабочим классом опиралось не только на его возможности и ресурсы, но и было обусловлено проблемами в самом рабочем классе. Линды считают, что у рабочего класса Миддлтауна не было «достаточно широкого или долгосрочного видения ситуации» [Ibid.: 16], имея в виду отсутствие у рабочих должного (с точки зрения защиты своих интересов) классового сознания. Рабочие, отмечают Линды, «не отделяли себя от остальной части города». В докризисные времена они рассчитывали на рост своего благосостояния и верили в «американскую мечту». «Пока у них была машина и бензин, они не обращали внимание на рабочие организации» и не стремились добиваться своих интересов через борьбу [Ibid.: 26]. Проблемы, с которыми сталкивались рабочие и которые обострились во время кризиса, рассматривались рабочими как их индивидуальные проблемы и не вели к формированию классового самосознания [Ibid.: 41]; эти люди «воспринимали депрессию как индивидуальное бедствие». В то же время рабочие верили в демократические институты и были убеждены, что «нигде так хорошо не правят, как в Америке», а проблемы заложены не столько в институциональном устройстве, сколько обусловлены «слабой человеческой природой» [Ibid.: 321][243].

Данная ситуация была обусловлена многими обстоятельствами. Во-первых, «общественное мнение формировалось бизнес-классом» [Ibid.: 99]; поэтому вполне естественно, что рабочие мыслили так, как было принято в социуме. Линды отмечают, что система контроля обеспечивает отождествление общественного благосостояния с благосостоянием бизнес-класса, позволяющее обеспечить реализацию основных интересов бизнес-класса – умеренные налоги, ограничение возможностей профсоюзов, контроль за численно превосходящим рабочим классом, возможности развития бизнеса без необходимости постоянного вмешательства. «Все это делается людьми типа представителей “семьи X” обладающими твердыми убеждениями в том, что их действия реализуют “общественное благо”» [Ibid.: 26]. Депрессия и экономический кризис усилили зависимость города от состояния его промышленности и сделали бизнес-класс еще более убежденным в том, что «город должен действовать как единое целое для поддержания соревновательных преимуществ над другими центрами промышленного производства» [Ibid.: 366]. В этих условиях рабочим было непросто переключиться на иные способы поддержания своего благосостояния, даже несмотря на трудные кризисные времена.