Читать онлайн «Свободный сон наяву. Новый терапевтический подход». Страница 39

В этой последовательности образов зонт означает нечто совершенное иное, чем в сновидении Эрвэ:

Образы в сновидении Поля имеют три общих специфических элемента. Во-первых, они представляют некую раскрывающуюся структуру с жилками или жестким каркасом. Во-вторых, эта структура раскрывается относительно некой единственной точки опоры. И наконец, что наиболее важно, эти образы предполагают опрокидывание (или инверсию). Летучая мышь в состоянии покоя висит вниз головой, зацепившись лапками; закрытый зонт находится в положении, противоположном тому, в котором его используют по назначению. Лист прикреплен к ветке дерева своим черенком, а капот автомобиля раскрывается или закрывается, оставаясь прикрепленным к своей оси.

Образы в сновидении Поля выражают важнейший этап его психологического изменения – этап, когда пациент готов к восстановлению вытесненных альтернатив. Это важнейшее психологическое состояние, будучи условием реализации процесса индивидуации в юнговском значении, часто проявляет себя в символах, иллюстрирующих опрокидывание.

Наконец, сновидение Жаклин содержит еще более развернутую серию образов, среди которых фигурирует зонт с разноцветными полосками. Пациентка видит в следующем порядке: пальму, парашют, многоцветный зонт, салют, освещенный разноцветными огнями фонтан, гриб.

Такое обилие форм, каждая из которых разворачивается во все стороны из некоторой центральной точки, означает устранение важного внутреннего блокирующего момента. Нервные импульсы внезапно получают доступ к целому нейрональному участку, вызывая ощущение безграничной свободы. Такая интерпретация находит свое подтверждение в многоцветности зонта, фонтана, салюта. В сновидении цветовое изобилие является одним из признаков психологического оживления. Основными значениями многоцветного зонта Жаклин, вписанного в цепочку других образов ее сновидения, являются освобождение, психическое развитие и открытость.

Воображение и память имеют обширную сетевую структуру, напоминающую клубок нитей, пересекающихся во всех возможных направлениях, где каждая ячейка связана с множеством других ячеек. Связь между этими ячейками – нейронами, физически отдаленными друг от друга, иногда устанавливается на всю жизнь, а иногда лишь по мере необходимости с исключительной скоростью и изумительной тонкостью. Эти связи могут быть записаны в нейрональном наследии с незапамятных времен или образоваться в первые месяцы жизни ребенка, или же быть мгновенным продуктом движения нервных импульсов во время сновидения наяву. При прослушивании сценария сновидения это полное игнорирование временных аспектов вступает в конфликт с принципом рационального интеллектуального подхода. Содержание сновидения находится вне измеряемого времени. Его временное пространство – это вечность. Тот, кто пережил сеансы свободного сна наяву, знает, как растворяется во время сновидения ощущение времени. В конце сновидения пациент не способен сказать, длилось ли его повествование пятнадцать, двадцать или сорок минут.

Ослабление рациональной бдительности во время терапевтического сеанса не влечет за собой бессвязность повествования. Оно является динамическим условием общей гармонизации состояния пациента и ослабления напряжения, существующего между отдельными ячейками нервной системы. Интеллектуальные усилия, направленные на управление причинами психологического недомогания, представляются смешными, если признать, что психическая гармония не может быть достигнута, пока мы не откажемся от того, что неправильно называют «рациональностью». Ее часто путают со знанием, относя к иррациональному все то, что сознание не способно понять! И именно эта ошибка понимания чаще всего является причиной психологического дискомфорта.

Тот, кто готовится интерпретировать сновидения, систематически сталкивается с двумя вопросами:

• Зависит ли важность образа от частоты его появления в сновидениях пациента?

• В потоке слов, который пациент произносит в течение сорокаминутного сеанса терапии (около 700 слов!), какие слова должны особенно привлечь внимание интерпретатора, и можно ли упростить задачу путем классификации слов?

✔ С количественной точки зрения можно выделить три группы символов:

• образы, которые присутствуют в более чем 10 % сновидений, а именно черный цвет, белый цвет, рука, солнце, песок и т. п.;

• представления, которые наблюдаются один или два раза в течение терапевтического процесса, то есть в 4 до 10 % сновидений: мудрый старец, звезда, обломок кораблекрушения на морском дне и т. п.;

• редкие фигуры, которые появляются в менее чем в 1 % сновидений: айсберг, морской гребешок, менгир[50] и т. п.

Частое появление какого-то образа не является признаком его банальности, но и не означает его особой значимости.

В рамках первой группы находятся такие архетипы, как песок, луна, красный и желтый цвета, и т. п., исключительно важные в динамике психологического развития, несмотря на их регулярное повторение.

Образы из второй группы часто являются специфическими компонентами, мощными архетипами, появляющимися в решающие моменты психической трансформации.

Наконец, редкие образы, иногда повторяющиеся несколько раз в ходе терапии пациента, связаны со спецификой его проблематики и поэтому имеют большую информативную ценность.

Слова-образы, составляющие язык символов, не всегда понятны, но никогда не бывают лишними.

✔ С качественной точки зрения я могу предложить интерпретатору сновидений подход, который может значительно облегчить его задачу. Появляющиеся в сценарии сновидения символы могут быть классифицированы на три категории.

Динамика воображения в свободных сновидениях наяву всегда является результатом столкновения двух жизненных устремлений:

• того, что направлено на сохранение приобретенного опыта. Оно выражает то, что принято называть инстинктом самосохранения, и в зависимости от производимой им онирической продукции его можно считать демонстрирующим постоянство (позитивным) или сопротивление (негативным);

• того, что нацелено на обеспечение будущего. Это стремление к обновлению, и в зависимости от производимой им онирической продукции его можно считать демонстрирующим эволюцию, изменение (позитивным) или энтропию (негативным).

Сценарий, рассказанный с помощью шестисот или семисот слов, содержит что-то между сорока и восьмьюдесятью образов, интерпретация которых может выявить скрытый смысл всего сновидения. И это – большое количество. Однако приблизительно треть этих образов служит всего лишь выражению сопротивления или изменения. Они говорят о действующей в сновидении психологической динамике и не скрывают никакого другого смысла, облегчая тем самым интерпретацию.

Постоянство выражается образами, имеющими застывший и сдерживающий характер: статуя, маска, доспехи, стена, мумия, скелет, тюрьма, замораживание, снег, мрамор и т. п.

Изменение символизируется всеми образами, выражающими гибкость, движение, свободу: прозрачность, разбитое стекло, взлет, звери из семейства кошек, птица, тобогган, музыка, танец, водопад и т. п.

Когда мы выделили образы, описанные выше, среди оставшихся для интерпретации находится небольшая группа символов, чье значение связано с эпизодами личной истории пациента. Эти зависящие от обстоятельств ассоциации открывают свой смысл лишь тогда, когда их владелец вспоминает сцены из своей жизни, в которых эти ассоциации сформировались. Эти образы не требуют никакого усилия интерпретации со стороны терапевта, роль которого в данном случае состоит в провоцировании воспоминаний.

По большей части речь идет об образах, которые отражают универсальные архетипы. Терапевту хорошо известны психические проекции, лежащие в их основе. Вода, огонь, дерево, море, волшебница, мудрый старец, цвета, белый город, волосы, река, паук и около пятисот других, чье значение подробно изучено и описано в четырех томах моего «Словаря символов сновидений».