Читать онлайн «Теория семейных систем Мюррея Боуэна. Основные понятия, методы и клиническая практика». Страница 43

Люди из верхней части этой группы имеют более сформированное твердое Я. Личности с хорошо функционирующей интеллектуальной системой не являются пленниками мира эмоций и переживаний. Они способны к более свободной жизни, включая и эмоциональную жизнь в рамках эмоциональной системы. Они могут полностью погружаться в эмоциональную жизнь, зная, что смогут в любой момент использовать свое логическое мышление и, в случае необходимости, выйти из ситуации. У них могут быть периоды расслабления, когда они позволяют автопилоту эмоциональной системы полностью управлять ими, но, если начинает развиваться неблагоприятная ситуация, они могут переломить ее ход, успокоиться и избежать жизненного кризиса. Люди с более высоким уровнем дифференциации менее ориентированы на взаимоотношения и более способны к достижению своих собственных целей. Конечно, они отдают себе отчет в существующей системе отношений, но свой жизненный путь в большей степени определяют сами, не полагаясь целиком на мнение других. Они достаточно хорошо отдают себе отчет в различии между эмоциями и интеллектом, им удается спокойно излагать свои взгляды и убеждения, не осуждая при этом взгляды других людей. Они более точно оценивают себя по отношению к другим, не пытаясь притворяться. В браке они выбирают партнеров со сходным уровнем дифференциации, поскольку испытывают эмоциональную несовместимость с жизненным стилем супруга, находящегося на другом уровне дифференциации. Брак для них – это функциональное партнерство. Супруги в состоянии испытывать всевозможные проявления эмоциональной близости без того, чтобы один из них лишался своего Я в пользу другого. Они могут сохранять автономность Я. Жена может быть полноценной женщиной, а муж – полноценным мужчиной без бесконечных споров о преимуществах и недостатках той или иной социальной и биологической роли. Супруги с высокой степенью дифференциации могут позволить своим детям развивать свои собственные Я, не проявляя ненужной тревоги и не пытаясь сформировать детей по своему образу и подобию. Родители и дети демонстрируют больше ответственности за себя, не перекладывая вину за свои неудачи на других и не приписывая другим свои успехи. Люди с более высоким уровнем дифференциации успешно функционируют как во взаимодействии с другими, так и в одиночку – как того требует ситуация. Их жизнь более упорядочена, они в состоянии справиться с более широким спектром житейских ситуаций, и им удается избегать довольно многих жизненных проблем.

В предыдущих статьях я описал также уровень дифференциации от 75 до 100 баллов, который является в значительной степени гипотетическим конструктом и который породил ложное представление о феномене человека у тех, кто думает слишком конкретно и ищет какой-то другой способ оценки человеческого функционирования. Поэтому я не буду здесь рассматривать гипотезу о самых высших уровнях дифференциации, а вместо этого попробую обобщить свои соображения относительно дифференциации. Частой ошибкой является отождествление хорошо дифференцированной личности с «закоренелым индивидуалистом». Я считаю закоренелый индивидуализм высшей степенью притворства личности, которая борется против эмоционального слияния. Дифференцированная личность всегда отдает себе отчет в существовании вокруг нее других людей и определенной системы отношений. Существует такое множество действующих и противодействующих сил и столько специфических особенностей дифференциации, что здесь необходим более широкий, панорамный взгляд на человека. Как только становится возможным разглядеть этот феномен, он открывается во всей своей полноте, со всей степенью наглядности. Только после этого становится возможным применить понятие дифференциации к сотням разнообразных жизненных ситуаций. Пытаться применять его без понимания – бесполезное занятие.

Терапия, основанная на дифференциации, не является психотерапией в обычном смысле слова. Она настолько же отличается от обычной психотерапии, насколько наша теория отличается от общепринятой теории. Главная цель такой терапии состоит в том, чтобы помочь члену семьи выбраться из эмоциональной слитности, которая связывает всех нас. Инстинктивная сила, действующая в направлении дифференциации, встроена в организм точно так же, как и эмоциональные силы, которые ей противостоят. Таким образом, цель заключается в том, чтобы помочь заинтересованному в этом члену семьи сделать маленький шажок в сторону лучшей дифференциации, несмотря на силы эмоционального слияния, которые этому противостоят. Когда одному из членов семьи это, наконец, удастся, другие члены семьи сделают свои шаги автоматически. Силы совместности так стараются сохранить статус-кво, что любой маленький шаг в сторону дифференциации наталкивается на решительное неодобрение со стороны группы. В этот момент психотерапевт или наставник наиболее необходим. Без его помощи человек, делающий шаг в сторону дифференциации, неминуемо вернется к слитности, чтобы сохранить эмоциональную гармонию. Обычная психотерапия направлена на то, чтобы разрешить, или «выговорить» конфликт. Это позволяет снизить уровень конфликтности момента, но может свести на нет слабую попытку индивида достигнуть чуть большей дифференциации от семейной слитности. На пути к дифференциации существует много подводных камней. Если индивид предпринимает такую попытку без определенной внутренней убежденности, слепо следует совету психотерапевта, он снова попадает в ловушку слитности, но теперь уже слитности с психотерапевтом. Я считаю, что уровень дифференциации в значительной степени определен к тому моменту, когда человек покидает родительскую семью и пытается жить собственной жизнью. Далее он пытается воспроизвести стиль жизни своей родительской семьи во всех своих последующих взаимоотношениях. Несмотря на все усилия, невозможно добиться каких-то серьезных изменений на базовом уровне своего Я. Однако, как показывает клиническая практика, медленные изменения возможны, а каждое небольшое изменение открывает целый мир другого, нового стиля жизни. Как мне это видится сегодня, критический момент в терапии можно считать пройденным, когда человек оказался в состоянии увидеть различие между эмоциональным и интеллектуальным функционированием, а также выработал приемы, позволяющие использовать это знание для решения проблем, возникающих на его жизненном пути. Бывает довольно трудно оценить уровень дифференциации в спокойный период жизни. Клиническая оценка производится по среднему уровню функционирования Я в спокойные и стрессовые периоды. Настоящая проверка на устойчивость дифференциации происходит в тот момент, когда личность вновь подвергается сильному хроническому стрессу.

Вполне оправданным будет соотнести функционирование эмоциональной и интеллектуальной систем со структурой и функцией мозга. Можно представить себе, что существует один мозговой центр, который управляет эмоциями, и другой, управляющий интеллектуальными функциями. Явление слияния предполагает, что центры расположены рядом, в определенной степени слиты или объединены. С анатомической точки зрения более корректно представить, что они соединены посредством нервных волокон. У людей, уровень функционирования которых достаточно низок, эти центры плотно слиты между собой и эмоциональный центр почти полностью превалирует над интеллектуальным. У людей, которые функционируют несколько лучше, эти центры более разделены в функциональном отношении. Чем сильнее центры отделены друг от друга, тем больше интеллектуальный центр способен экранировать или блокировать стимуляцию, идущую от эмоционального центра, и в результате функционировать более самостоятельно. Процесс экранирования, который может иметь биохимическую основу, лучше работает при низком уровне тревоги. Эмоциональный центр управляет автономной нервной системой и всеми автоматическими функциями. Интеллектуальный центр контролирует интеллект и процесс построения умозаключений. Эмоциональный центр имеет дело с мириадами сенсорных стимулов, поступающих от пищеварительной, циркуляторной, дыхательной и других внутренних систем и органов, а также органов чувств, воспринимающих окружающую среду и других людей. В спокойные периоды, когда эмоциональный центр получает меньше сенсорных стимулов, интеллектуальный центр более свободен для самостоятельного функционирования. Когда эмоциональный центр переполнен сигналами, то лишь небольшая часть интеллектуальных функций не находится под его контролем. При решении некоторых задач интеллект целиком задействован в обслуживании эмоционального центра.

Можно привести много клинических примеров, иллюстрирующих преобладание эмоций над интеллектом в момент принятия жизненно важных решений: при этом нтеллектуальный центр служит придатком эмоционального центра или полностью им контролируется. При различных психотических и невротических состояниях эмоции либо полностью заслоняют, либо сильно искажают работу интеллекта. Изредка можно встретить людей, у которых остается нетронутый островок интеллектуальной деятельности и которые являют собой своеобразный тип психотической личности с компьютерным умом. И в различных невротических состояниях эмоциональность руководит интеллектом. Существует также своего рода интеллектуализированный тип личности, чей интеллект на самом деле целиком управляется эмоциональными процессами. Встречаются люди с поведенческими отклонениями, у которых автоматические, импульсивные действия управляются эмоцией, а интеллект задним числом пытается объяснить или оправдать эти поступки. Такие действия могут варьировать от детской шалости до серьезного преступления. Родители и общество задают вопрос «почему?» – как если бы на него существовал какой-то логический ответ. Сам же человек подбирает первое попавшееся объяснение, кажущееся наиболее приемлемым для него самого и для окружающих. В эту же категорию попадают разного рода саморазрушительные формы поведения, управляемые непосредственно эмоциональным центром. Это поведение направлено на снятие сиюминутной тревоги, и импульс к достижению немедленного облегчения преобладает над оценкой далеко идущих последствий. Самые тяжелые случаи наблюдаются в состоянии алкогольного или наркотического опьянения. Бывают ситуации, когда интеллект помогает поведению, целиком контролируемому эмоцией – например, когда интеллектуальное планирование помогает совершаемому под воздействием эмоции преступлению. Многие люди выбирают свою философию и идеологию под давлением эмоциональной системы. У других людей какая-то часть их интеллекта прекрасно функционирует в сфере безличных, абстрактных отношений; такие люди могут добиваться выдающихся успехов в академических областях, но их переполняемая эмоциями личная жизнь не подчиняется никакой логике. Даже люди, способные в определенной степени контролировать свои эмоциональные и интеллектуальные процессы, у которых интеллект большую часть времени при решении определенных задач действует независимо от эмоциональной системы, – даже эти люди испытывают периоды хронического стресса, при котором доминирует эмоциональная система.