Читать онлайн «Семья. Оглядываясь вперед». Страница 66

Жестокие взаимоотношения . Могут проявляться открыто, когда на ребенке срывают зло, применяя насилие, или быть скрытыми, когда между родителями и ребенком стоит стена эмоциональной холодности и враждебности.

Здесь не может идти речи о каком-либо удовлетворении потребностей, а лишь о психотравмирующей ситуации, порождающей наряду с тревожностью массу негативных личностных образований.

Из письма девушки-подростка: «Я родилась и живу в благополучной семье, хорошо обеспеченной. Казалось бы, чего надо – есть вещи, есть карманные деньги, есть все. Нет только радости и счастья. С детства меня били и ругали. Били жестоко, с удовольствием, смакуя удары. Били за все: за тройку в прописи, за разлитый на мои же колени суп, за то, что лишних пятнадцать минут прогуляла на улице с подружками, за то, что сказала лишнее при гостях, за то, что замарала одежду… Можно еще перечислять. Била в основном мама: ремнем или палкой от стиральной машины; иногда, если упаду на пол, ногами пинала.

Я стала нервной и дерганой (только не говорите, что это возраст). Так жить не хочу. Я вообще очень часто не хочу жить».

Последствия такого обращения записал в своем дневнике французский мыслитель XVIII в. Жан-Жак Руссо. Однажды он был наказан несправедливо за проступок, который совершил якобы он. Взрослые требовали от него признания, притом неоднократно, в результате «довели до ужасного состояния», но он «был непоколебим».

Вот что Руссо рассказывает об этом случае: «Пусть представят себе характер, робкий и покорный в повседневной жизни, но пламенный, гордый, неукротимый в страстях, характер ребенка, всегда повиновавшегося голосу рассудка, всегда встречавшего обращение ласковое, ровное, приветливое, не имевшего даже понятия о несправедливости и в первый раз испытавшего столь ужасную несправедливость со стороны людей, которых он любил и уважал больше всего. Какое смятение чувств! Какой переворот в сердце, в мыслях, во всем его духовном, нравственном существе! (…)

Телесная боль, хотя и сильная, была для меня мало чувствительная, я испытывал только негодование, бешенство, отчаяние. Первое ощущение насилия и несправедливости так глубоко запечатлелось в моей душе, что все мысли, связанные с ним, будят во мне и прежнее волнение».

Повышенная моральная ответственность . От ребенка требуют честности, порядочности, чувства долга, не соответствующих его возрасту. Игнорируя интересы и возможности подростка, возлагают на него ответственность за благополучие близких. Ему насильно приписывают роль «главы семьи». Родители надеются на особое будущее своего ребенка, а ребенок боится их разочаровать. Часто ему перепоручают уход за младшими детьми или престарелыми.

Здесь повышенное внимание к ребенку сочетается с ожиданием от него успехов больших, чем он может достичь. Эмоциональные отношения довольно-таки теплые, и ребенок изо всех сил искренне старается оправдать надежды родителей. В этом случае неудачи переживаются очень остро, так как ребенок оказывается в ситуации потери любви к себе (по Фрейду), когда Суперэго порицает действия или черты характера.

Помимо этого выделяются также следующие отклонения в стиле родительского воспитания: предпочтение женских качеств (ПЖК), предпочтение мужских качеств (ПМК), предпочтение детских качеств (ПДК), расширение сферы родительских чувств (РРЧ), страх утраты ребенка (фобия утраты, ФУ), неразвитость родительских чувств (НРЧ), проекция собственных нежелательных качеств (ПНК), внесение конфликта между супругами в сферу воспитания (ВК).

Известны другие типологии родительского отношения. А. Я. Варга выделяет: принимающе-авторитарное родительское отношение, «маленький неудачник», симбиотическое родительское отношение, симбиотически-авторитарное родительское отношение.

Одно из направлений в описании типологии семейного воспитания – изучение воспитательских родительских установок и позиций. В самом общем виде были сформулированы оптимальная и неоптимальная родительские позиции. Оптимальная родительская позиция отвечает требованиям адекватности, гибкости и прогностичности (А. И. Захаров, А. С. Спиваковская).

Адекватность родительской позиции может быть определена как умение родителей видеть и понимать индивидуальность своего ребенка, замечать происходящие в его душевном мире изменения.

Гибкость родительской позиции рассматривается как способность перестройки воздействия на ребенка по ходу его взросления и в связи с различными изменениями условий жизни семьи. Гибкая родительская позиция должна быть не только изменчивой в соответствии с изменениями ребенка, она должна быть предвосхищающей, прогностичной.

Прогностичность родительской позиции означает, что не ребенок должен вести за собой родителей, а, наоборот, поведение родителей должно опережать появление новых психических и личностных качеств детей.

В дисгармоничных семьях, там, где воспитание ребенка приобрело проблемный характер, довольно отчетливо выявляется изменение родительских позиций по одному или по всем трем выделенным показателям. Родительские позиции неадекватны, утрачивают качество гибкости, становятся непрогностичными.

Существует попытка описать воспитание в семье через те роли, которые выполняет ребенок. Роль определяется как некий набор шаблонов семейного поведения по отношению к ребенку, как сочетание чувств, ожиданий, действий, оценок, адресованных ребенку взрослыми членами семьи. Детские роли четко выявляются в семьях, когда родительские позиции утрачивают гибкость и адекватность.

К наиболее типичным относят четыре роли: «козел отпущения», «любимчик», «бэби», «примиритель».

«Козел отпущения» . Эта детская роль возникает в семье, когда супружеские проблемы родителей переходят на ребенка. Он как бы отводит на себя эмоции родителей, которые на самом деле они испытывают друг к другу.

«Любимчик» . Она возникает тогда, когда родители не испытывают друг к другу никаких чувств, а эмоциональный вакуум заполняется преувеличенной заботой о ребенке, преувеличенной любовью к нему.

«Бэби» . В этой роли ребенок отдален от родителей, он как бы вытесняется из семейной общности, ему раз и навсегда предписано быть в семье только ребенком, от которого ничего не зависит. Эта роль возникает при сильной близости супругов друг к другу.

«Примиритель» . Ребенок в такой роли рано включается в сложности семейной жизни, занимает важнейшее место в семье, регулируя и устраняя супружеские конфликты.

Приведенные описания хорошо иллюстрируют тот факт, что на детей влияют не только преднамеренные воздействия, но в равной или даже большей степени все особенности поведения родителей.

Недостаточно изучены мотивационные тенденции во взаимодействии родителя с ребенком и их субъективное осознание. Анализ мотивов воспитания показал, что истинные побуждения, которые определяют взаимодействие с детьми, не всегда полностью представлены в сознании родителей. Реально действующий мотив может быть представлен в сознании замещающим мотивом, а самовоспитание, взаимодействие с ребенком становится полимотивированным и в значительной степени неосознанным. Игра сознательных и неосознаваемых сил, сложное переплетение различных мотивов воспитания проявляются в родительских позициях, преобладающих при взаимодействии с ребенком.

Родительская позиция – это некое целостное образование, направленность воспитательной деятельности родителей, возникающая под влиянием мотивов воспитания. То, какая именно родительская позиция реализуется во взаимодействии с ребенком, зависит прежде всего от соотношения между осознаваемыми и неосознаваемыми мотивационными тенденциями. Типология А. Рое и М. Сигельмана включает такие установки на детей и родительские позиции в воспитании, как отвержение, безразличие, гиперопека, сверхтребовательность, устойчивость, активная любовь.

По мнению Е. О. Смирновой [233] , специфика родительского отношения заключается в двойственности и противоречивости позиции родителя по отношению к ребенку. С одной стороны, это безусловная любовь и глубинная связь, с другой – объективное оценочное отношение, направленное на формирование ценных качеств и способов поведения. Наличие этих двух противоположных начал характерно не только для родительского отношения, но и для межличностных отношений вообще. Человеческие отношения всегда имеют двойственную природу. Другой человек выступает и как совокупность отдельных качеств, которые могут стать предметом оценки, сравнения, познания или воздействия, и как самоценная и целостная личность, не сводимая к частичным проявлениям. Если первый аспект задает границы себя и другого, порождает обособленность и отдельность, то второй – создает общность и причастность друг к другу. Эти два начала, которые можно обозначить как предметное (частичное) и личностное (целостное), не являются разными типами или формами отношений. Они образуют два момента, в определенной мере присущих каждому конкретному отношению. Различие конкретных отношений сводится к относительному преобладанию или выраженности каждого из этих двух моментов.