Читать онлайн «Реглан для братвы». Страница 27

– Погоди, – Гоблин достал миниатюрный компьютер "Diamond Mako 250 *", включил и приготовился записывать. – Давай…

– Ну, вот, – Тулип аж прищурился от удовольствия, припоминая удавшуюся шутку. – Входит Корневич, садится перед замдиректором. И говорит – я, типа, согласен, но у меня есть три условия… Тот – какие? Ваня достал бумажку и перечислил: первое – в губы с обезьяной он целоваться не будет, второе – чтоб гориллу перед соитием хорошенько помыли из шланга, и третье, главное…, – Сергей сделал эффектную паузу. – Сто рублей он сможет отдать только частями, со следующих двух получек!

Хлипкий сарайчик встряхнуло от хохота шестерых братков.

Спустя несколько секунд в эфир вышел Денис и недовольным голосом осведомился у Гугуцэ, что такого веселого происходит, и почему дикое ржанье слышно даже ему, находящемуся в двухстах метрах от точки базирования группы Евгеньева.

Мизинчик, Циолковский, Тихий и Армагеддонец, в чьи обязанности входило обеспечение безопасности отхода Рыбакова после получения денег, тоже не скучали. В ожидании условного сигнала четверо братков резались в компьютерную стрелялку, усевшись в кружок на палубе одного из трех катеров "Ястреб *", покачивавшихся на легкой волне у деревянного причала в километре от места сделки, и соединив в общую сеть свои портативные компьютеры.

Продвинутая игрушка, носившая гордое название "Нереальный ДурнаМент *", не была известна, а тем более – доступна, большинству геймеров вне дружного братанского коллектива. Игра представляла собой созданный на движке «Unreal Tournament 2003» шутер, бои в котором происходили на трехмерных картах, являвшихся почти точными копиями помещений питерских отделов милиции, прокуратур и судов, а игроки выбирали оболочку своего бота из предложенных скинов «мусора», «синего» и «тела в мантии».

Оружие также не походило на традиционное, принятое в большинстве стрелялок.

В списке вооружения были, конечно, пистолет Макарова и автомат Калашникова, но гораздо более действенно работали пустая бутылка из-под портвейна оглушающего действия, резиновые «демократизаторы» разной длины, постановление об обыске, при правильном предъявлении которого противник в мгновение ока лишался всего своего арсенала, и многие другие.

Несмотря на коммерческую привлекательность проекта «Нереальный ДурнаМент», игрушка в продажу не поступала и оставалась лишь средством расслабления членов бодрого коллектива. Ибо, как однажды выразился начитавшийся Конфуция Антифашист, – «Разве не радостно иметь что-нибудь и для души?».

На перекресток проселочных дорог возле деревни Лосевка покупатели прибыли с трехминутным опозданием, о чем внимательный Пых не поленился сообщить Рыбакову.

Коричневый «Opel Senator» и серенький микроавтобус «Suzuki Liana» остановились у обочины, а сопровождавшие их два громыхавших и чадивших милицейских УАЗика проехали чуть дальше и встали возле круглосуточного магазинчика, в ассортименте которого присутствовали лишь шоколадные батончики «Марс», молдавское розовое вино в литровых тетрапакетах и четвертинки водки «Яблочная», выпускаемой под патронажем питерского отделения «фруктовой» партии России, и называемой в народе «Харчемёт», ибо принятие внутрь сего напитка обычно вызывало безудержную тошноту. Как, впрочем, и прочтение листовок вышеуказанной партии, и прослушивание выступлений их лидера Грини Яблонского.

Из «опеля» вывалились Кугельман и Пейсиков, покрутили головами, осматривая окрестности, и синхронно достали трубки мобильных телефонов.

Распахнулась дверцы «сузуки» и к Абраму с Иудой присоединилось главное действующее лицо сделки – Аарон Гуревич, сопровождаемый своими непременными прихлебателями – Натаном Хитруком и братьями Шимесами – Левой и Мойшей.

До своего убытия на землю обетованную Гуревич успел закончить ленинградский "кулёк *", поработать младшим администратором в Мюзик-Холле, заведующим гримерным цехом на «Ленфильме» и инструктором горкома партии по вопросам работы с молодежью, получить "засракуля *", пройти свидетелем по семи уголовным делам о хищении материальных ценностей, дважды отлежать в больнице после встречи с верными кунаками обманутых Аароном партнеров, разочароваться в семейной жизни с русской женой и побегать от исполнительных листов по алиментам от трех любовниц, коим страстный Гуревич заделал по киндеру.

Хитрук тоже перебрался в Израиль после начавшихся у него проблем с правоохранительными органами, пытавшимися привязать Натана к дельцу о продаже военных технологий. Тогдашний директор ЛОМО * Илья Иосифович Кацнельсон, впоследствии доросший до постов вице-премьера российского правительства и главы министерства по вопросами развития науки и промышленности, поставил торговлю секретами на широкую ногу, подключив к ней практически всех трудившихся на предприятии инженеров определенной национальности. «Пархатая кучка», как на ЛОМО именовали Кацнельсона со товарищи, почти что в открытую налаживала связи с иностранными фирмами, отправляла за рубеж кипы документации, привлекала для «аудиторских проверок» американские конторы и заявляла об «антисемитском синдроме» всякий раз, как им указывали на недопустимость подобных действий.

Братья Шимесы единственные в компании приобретателей ядерного устройства были коренными израильтянами.

Хотя и родились в семье эмигрантов. С детства Мойша и Лева страдали небольшим слабоумием, что, однако, не помешало им закончить среднюю школу и даже отслужить в армии, где они были приписаны к батальону аэродромного обслуживания в качестве сантехников…

Гуревич твердой поступью истинного хасида приблизился к гендиректору «Семисвечника» и повелительно взмахнул никогда не знавшей физического труда ручонкой:

– Давай, Абраша, звони…

– Э-э, – заблеял Кугельман, – это не я должен звонить, а мне…

Аарон посмотрел на часы и нахмурился:

– Ну, и почему не звонят?

– Н-не знаю, – потупился Абрам Мульевич.

– Наверное, у Фишмана часы отстают, – предположил Пейсиков.

Братья Шимесы недовольно засопели.

– Это не дело, – Гуревич окончательно помрачнел. – Как так можно вести торговлю?

– Русаки, – пренебрежительно сказал Лева Шимес. – Им только водку пить нравится…

– Фишман – не русак, – вяло отреагировал глава «Семисвечника».

Пейсиков сделал вид, что любуется окрестностями, и бросил взгляд на рощицу, где должны были сидеть приглашенные Цилей Моисеевной Ступор менты их девятнадцатого РОВД.

Наличие засады обнаруживалось сразу.

Опершись обеими руками о ствол сосны, на опушке в полусогнутом положении стоял отведавший «Харчемёта» оперуполномоченный старший лейтенант Скрипочка и активно травил, оглашая окрестности утробным рыком.

– Пора, – Денис взял мобильник и по памяти набрал номер Кугельмана. – Абрам Мульевич? Самуил беспокоит… Уже подъехали?… Отлично… Деньги привезли?… Замечательно… Тогда слушайте, куда вам дальше…

«Opel Senator» и «Suzuki Liana», переваливаясь на колдобинах, медленно съехали с гравийной дороги на разбитый, словно после недавнего артобстрела, проселок.

Перед глазами пассажиров этих двух машин раскинулась идиллическая картина почти деревенской жизни, лишь изредка нарушаемая приметами цивилизации в виде парочки спутниковых антенн-тарелок на коньках крыш, несущихся из дома на окраине садоводства звуками рэпа и возвышающимися среди кустов смородины и крыжовника биотуалетами с огромными белыми буквами WC на ярко-голубых дверцах.

По причине дневной жары фазендарии в большинстве своем сидели по домам и наслаждались кто прохладным винцом, кто телесериалами.

Справа от дороги, в трех участках от нужного Кугельману с Гуревичем дома лаборанта Фишмана, у сарая с просевшей чуть ли не до земли крышей копошились двое небритых мужичков, облаченных в камуфляжные штаны и выцветшие рубашки военного образца. У одного левая рука висела на перевязи. Мужички вытаскивали из сарайчика серые кривоватые доски и грузили их в кузов древнего микроавтобуса «Volkswagen Т-4» цвета гнилой вишни. По правде говоря, состояние у машины было аналогичным. Казалось, что еще пара досок – и микроавтобус со скрипом опустится на подломившихся шаровых опорах к земле, признавая свое поражение перед неумолимым временем.

Слева, скрытая от любопытных взоров густыми зарослями черноплодной рябины, гуляла компания механизаторов, употребляя внутрь местную самогонку и поигрывая в домино, стук костей которого о неструганную столешницу разносился далеко за пределы шести соток, ограниченных ветхим заборчиком.

Абрам Мульевич поерзал в переднем пассажирском кресле и посмотрел на пересевшего в «опель» Гуревича.

– Что? – недовольным тоном спросил Аарон.

– А они успеют?

– Успею, успеют, – прошипел Гуревич. – Тут ехать-то всего ничего…