Читать онлайн «Социальная психология». Страница 48

В одном исследовании студенты участвовали в программе, призванной облегчить возвращение к нормальной жизни молодых людей, проведших долгое время в психиатрической лечебнице. Для «затравки» студентам сообщали, что они будут работать вместе с бывшими пациентами лечебницы над разработкой интересных игр и смогут получить денежные призы за особенно удачные идеи. Одним студентам говорили, что они смогут выиграть призы, опираясь исключительно на собственные усилия, а другим – что их совместные усилия с бывшим пациентом будут иметь решающее значение. Всех студентов уведомили, что их партнер Фрэнк в свое время поступил в лечебницу с диагнозом «шизофрения». Затем каждый из них прочитал личное обращение Фрэнка и изложил свое начальное впечатление о нем.

Когда будущее студентов оказывалось зависящим от бывшего пациента лечебницы, на их впечатления о нем меньше влияли их стереотипные представления о шизофрениках. Напротив, они уделяли особое внимание его заявлению и соответствующим образом корректировали свои впечатления о нем (Neuberg & Fiske, 1987). Когда у нас возникают взаимозависимые отношения с другими людьми, мы более основательно думаем об этих людях и меньше полагаемся на наши упрощенные когнитивные методы познания.

Независимо от того, насколько мы мотивированы быть точными, мы не сможем мыслить глубоко, если у нас недостаточно необходимых для этого ресурсов внимания (Bargh & Them, 1985; E. P. Thompson et al., 1994; Wyer, Sherman & Stroessner, 2000). Собирать большие объемы информации, выступать в роли собственного «адвоката дьявола» и погружаться в сложные атрибутивные рассуждения обычно бывает очень непросто. Это требует большого объема умственных ресурсов. Например, даже если вы действительно хотите выбрать лучшего кандидата на рабочее место, то можете потерпеть неудачу, если в процессе отбора вас будут отвлекать мысли о получении кредита, о встрече за обедом с родителями вашей подруги или о грядущих увольнениях в вашей компании.

Участников одного исследования (Pendry & Macrae, 1994) информировали о том, что они будут работать над решением задачи вместе с 65-летней «Хильдой». Как и в исследовании с участием «Фрэнка», описанном ранее, некоторым участникам сообщали, что они смогут получить денежный приз за успешное сотрудничество с Хильдой. По этой причине у них устанавливались с Хильдой отношения взаимозависимости и появлялась мотивация к получению точного впечатления о ней. Остальным участникам сообщали, что их вознаграждение будет зависеть только от их собственных усилий; таким образом, они должны были действовать независимо от Хильды и поэтому не были мотивированы к тому, чтобы сформировать о ней адекватное впечатление. Более того, поскольку экспериментаторов интересовало, как люди могут выполнять несколько заданий одновременно, половину участников в каждой группе просили постоянно держать в уме восьмизначное число. Следовательно, эти участники несли дополнительную когнитивную нагрузку. Они должны были распределять внимание между задачами понимания Хильды и сохранения в памяти длинного числа. Затем всем предлагалось прочитать характеристику Хильды, которая представляла ее частично соответствующей стереотипным представлениям о пожилых женщинах, а частично – не соответствующей им. Наконец, непосредственно перед встречей с Хильдой участники делились своими впечатлениями о ней.

Как показывает рис. 3.8, участники, не мотивированные к точности впечатления, использовали для оценки Хильды свои стереотипные представления о пожилых женщинах, как и те мотивированные к точности впечатлений участники, которые получили дополнительную когнитивную нагрузку – сохранение в памяти восьмизначного числа. Лишь те участники, которые были мотивированы к точности и не испытывали дополнительной когнитивной нагрузки, могли меньше опираться на свои стереотипные представления о пожилых женщинах. Это исследование показывает, что одного желания быть точным недостаточно. Только когда желание точности дополняется наличием достаточных когнитивных ресурсов, люди могут преодолевать свою склонность к упрощениям.

Рис. 3.8. Достаточно ли одного желания быть точным? Участники одного исследования (Pendry & Macrae, 1994) были либо мотивированы к выработке точных впечатлений, либо нет, а также либо несли дополнительную когнитивную нагрузку, либо нет. Только те, кто был мотивирован к точности впечатлений и не нес дополнительной когнитивной нагрузки, меньше полагались на стереотипы.

Источник: адаптировано из Pendry & Macrae (1994, Table 1).

1. Какие когнитивные стратегии используют люди, стремясь к точности понимания себя и других?

2. Назовите основные элементы теории корреспондентного выведения Джонса и Дэвиса. Назовите основные элементы модели ковариации Келли.

3. Какие характеристики индивида и ситуации усиливают желание принимать точные решения и делать точные оценочные суждения?

4. Что помимо мотивации к точности необходимо людям, чтобы отказаться от склонности к упрощениям?

Вы наверняка помните о существовании в американском обществе диаметрально противоположных отношений к Хиллари Родэм Клинтон. Какие же уроки этой главы помогут нам понять, почему мнения политических обозревателей о бывшем госсекретаре Хиллари Клинтон столь различны?

Многочисленные исследования наглядно показали, как наши ожидания и представления влияют на наше восприятие, интерпретацию, оценку и запоминание окружающего нас мира. Например, к моменту выхода «Живой истории» из печати демократы оценивали Клинтон скорее позитивно, чем негативно (75 % против 13 %), а республиканцы – скорее негативно, чем позитивно (72 % против 18 %). С другой стороны, мнения зарегистрированных независимых политических деятелей разделились примерно поровну (Gallup, 2003), что указывает на наличие серьезных предубеждений у членов обеих партий.

Рассмотрим также мнения комментаторов, которых мы цитировали ранее. Два наиболее ярых критика Клинтон – Пегги Нунан и Уильям Сейфир – известные консерваторы, которые в прошлом были весьма успешными спичрайтерами президентов-республиканцев, два комментатора, активно поддерживавшие Клинтон, – Бернстейн и Чеслер – хорошо известные либералы. Когда идейные политические консерваторы благосклонно смотрят на Клинтон, а идейные политические либералы смотрят на нее неблагосклонно, то и у консерваторов, и у либералов это порождает когнитивную дезориентацию – состояние ума, которого большинство из нас старается избегать.

К счастью для нашей когнитивной системы, большая часть человеческого поведения оказывается неоднозначной по своему смыслу, и это позволяет относительно легко интерпретировать события так, как нам этого хочется. «Чем можно объяснить, что Клинтон за несколько месяцев получила от $1000 инвестиций в сырьевые товары прибыль в $100 000?» – можете спросить вы. «Противозаконными преференциями, предоставленными ей инвестиционными менеджерами, которые хотят повлиять на политику государства», – скажут те, кто желает поддержать негативное представление о Клинтон. «Удачным выбором времени и разумным инвестированием», – ответят те, кто поддерживает позитивное впечатление о ней. Факт этого финансового успеха очевиден. Его объяснение – нет. Люди очень часто видят то, что хотят видеть.

Эгоцентристские интерпретации не ограничиваются только сохранением тщательно лелеемых ценностей и идеологий. Дик Моррис, резко критиковавший Хиллари Клинтон по многим вопросам, ничего не имел в то время против демократов. Действительно, он был высокооплачиваемым политическим консультантом кандидатов и от демократов, и от республиканцев и до того, как его уволили, какое-то время работал на Билла Клинтона. Кто-то мог обоснованно позубоскалить по поводу возможности того, что его былая вхожесть к бывшей первой леди обеспечивала ему привилегированный доступ к пониманию мотивов ее действий; возможно, он был прав также в своем утверждении о том, что она просто использовала ньюйоркцев для получения места в Сенате. Однако разумно было бы поинтересоваться: действительно ли его увольнение и плохое обращение с ним четы Клинтонов могло сыграть какую-то роль в занятии им новой позиции? Верил ли он, что сможет восстановить свою подмоченную репутацию, подпортив, в свою очередь, имидж женщины, отчасти виновной в его увольнении? Разумеется, наш выбор альтернатив, вероятно, говорит что-то и о нас самих. Те из нас, кто не симпатизирует Хиллари Клинтон, предпочтут первое объяснение, а те, кто ей симпатизирует, – второе.