Читать онлайн «Мышление будущего. Пять видов интеллекта, ведущих к успеху в жизни». Страница 25

Однако некоторые авторы, напротив, ратуют за жесткость, авторитарность и даже своеобразное хамство в управлении людьми. В своем провокативном эссе Родни Крамер защищает руководителей, которые жестко обращаются со своими подчиненными, тех, кто управляет с помощью оскорблений и запугивания, а не уговоров и убеждения[58]. Крамер считает, что такая тактика необходима, если нужно произвести быстрые изменения в организации. Он утверждает, что сотрудники часто начинают ценить тактику запугивания: слова и дела «страшного» руководителя расставляют все точки над i, избавляют компанию от хаоса и балласта в виде неэффективных работников, а также учат сотрудников быть более стойкими в стрессовых ситуациях. Несомненно, такая тактика может принести краткосрочный эффект даже и даже помочь внедрить организационные изменения. Однако, став нормой, она разрушит организацию. В долгосрочном плане управление с помощью кулака обречено на провал. И потом: гораздо проще призывать к такому стилю управления, когда ты сам не работаешь в компании, находящейся в кризисной ситуации (неважно, идет ли речь о команде медиков, которая борется за жизнь пациента, или корпорации, стремящейся избежать банкротства).

Правильнее всего учить уважению с детства. Но, основываясь на собственном опыте, могу сказать, что учиться никогда не поздно. Дважды за последние время моей первой реакцией на ситуацию было проявление неуважения. И в обоих случаях я в результате изменил точку зрения.

Когда впервые я услышал, что власти во Франции решили запретить мусульманским девушкам и женщинам носить хиджабы в школе, я отнесся к этой идее с симпатией. В конце концов французские школы уже двести лет являются светскими учреждениями и те, кто их посещает, должны учитывать этот факт. Однако потом, осознав, что значит для женщин потеря важного атрибута принадлежности к культуре и религии, я признал, что носительницы хиджабов не посягают на свободы и права окружающих и что уважительное отношение к религиозным чувствам мусульманок должно стать решающим фактором в решении данного вопроса.

Второй случай связан с известной историей о комиксах. Услышав о решении датской газеты опубликовать комиксы, высмеивающие исламских лидеров и мусульманские религиозные ритуалы, я счел, что правда за издателями и свобода слова должна быть превыше всего. Но когда я осознал то, насколько эта публикация оскорбляет мусульман во всем мире и какую волну насилия она вызвала, я пересмотрел свою позицию. Здесь следует помнить, что комиксы особенно сильно обижают людей, чьей культуре такое направление в искусстве чуждо и незнакомо. Хотя художники могут рисовать все, что им угодно, а СМИ имеют право критиковать любые институты, вред, нанесенный публикацией комиксов, слишком велик. Свобода слова не пострадала бы, если бы критика была высказана в словесной форме, а не в картинках. По этой же причине я защищаю право Салмана Рушди публиковать «Сатанинские стихи» и осуждаю исламских лидеров, призывавших мусульман убить его.

Я привожу эти примеры не для того, чтобы доказать, будто уважение важнее всех остальных добродетелей. Просто всегда следует помнить: в нашем сложном глобальном мире необходимо научиться уважать людей разного происхождения и верований – и надеяться, что нам ответят тем же.

Развивать уважительное отношение к людям можно самыми разными способами. Люди философского склада учатся ему в ходе дискуссий о морали и этике, правах и обязанностях человека. Такой подход эффективен, поскольку в результате возникает понимание того, что все люди являются частью одного сообщества. (Порой такая универсальность распространяется на всех животных и даже на неживую природу.) Некоторые учатся уважению на практике – в играх, работе или в общении. Людей, обладающих лидерским потенциалом, следует учить использовать эти качества для вовлечения окружающих в полезные дела. Людей с предпринимательской жилкой, следует поощрять к тому, чтобы их бизнес служил общему благу, чтобы они нанимали сотрудников разного происхождения и поддерживали разные слои общества. Насколько полезнее для молодежи собраться вместе, чтобы строить дома или давать благотворительные концерты, чем шататься пьяными по улицам или курить траву дома у соседа. Подростки, имеющие лидерский или предпринимательский потенциал, могут пойти как по хорошей, так и по дурной дороге. Дело взрослых – родителей, преподавателей, лидеров сообщества, старших товарищей – помочь им выбрать правильный путь.

В этом контексте поучительно узнать о том, кто в 1942 году приехал на Ванзейскую конференцию в Берлин, где было принято решение о путях и средствах воплощения в жизнь «Окончательного решения еврейского вопроса» – программы геноцида еврейского населения Европы. Из четырнадцати присутствовавших там человек все были мужчинами, восемь имели дипломы европейских университетов. Таким образом очевидно, что образование не гарантирует наличие у человека респектологического типа мышления.

Нет универсального способа заставить людей уважать друг друга. В связи с этим особенно показательны многочисленные случаи, когда жители оккупированной нацистами Европы с риском для жизни прятали евреев и тех, кто был в розыске у нацистов. Как пишет Самуэль Олинер, на первый взгляд эти люди ничем не отличались от простых наблюдателей или даже тех, кто сотрудничал с гестапо[59]. При более близком рассмотрении, однако, были заметны разительные отличия. Родители тех, кто спасал евреев, избегали физических наказаний, строили воспитание на четком объяснении того, как следует поступать в различных ситуациях. Эти люди обладали прочными ценностями, которые им внушили родители, конструктивным и оптимистичным отношением к жизни, они чувствовали связь с другими людьми, даже принадлежащими к другой группе. Но самое важное – они интуитивно (даже инстинктивно) чувствовали: то, что делают с ни в чем не повинными людьми, неправильно, и поэтому нужно бороться.

В последние годы наблюдались попытки восстановить дружеские взаимоотношения между группами, которые долгое время были враждебно настроены друг к другу. Так, Даниэл Баренбойм, еврейский пианист и дирижер, организовал проект West-Eastern Divan Workshop в сообществе с покойным Эдвардом Саидом, жившим в США палестинским писателем. В результате этой инициативы был создан оркестр, состоящий из молодых израильских и арабских музыкантов. Музыканты гастролировали в сравнительно нейтральной Европе и исполняли в основном классическую европейскую музыку. Также в рамках проекта были организованы открытые дискуссии, где люди из разных этнических и социальных групп обсуждали важные политические и культурные проблемы. Часто бывало, что молодой житель Израиля или Палестины дружески беседовал с человеком, которого до этого воспринимал как врага.

Без сомнения, такие программы способствуют сближению людей. Как объясняли Баренбойм и Саид, «мы пытались сделать что-то вместе, сделать то, что было небезразлично обоим, к чему мы относились со страстью… В культурной среде поощрение подобных контактов поможет людям быть ближе друг у другу, вот и все»[60].

Понятно, что оркестр, в котором играют несколько десятков молодых людей с Ближнего Востока, не может решить проблем региона, который в течение многих столетий раздирают конфликты. Кроме того, создатели этого оркестра – люди непростые, их поступки вызывали неоднозначные отзывы критиков. Как сказал Баренбойм, «человек, стремящийся сделать что-то конструктивное в своей жизни, должен примириться с тем, что не все будут его любить»[61]. Однако и создание оркестра, и проведение политических семинаров в столь сложных условиях требует мужества и достойно похвалы. Как в 1970-х соревнования по пинг-понгу помогли наладить американо-китайский диалог, так и искусство может помочь прийти к политическому равновесию Израилю и арабскому миру. Когда в 2005 году израильские военные покидали сектор Газа, молодежный оркестр играл в городе Рамалла. А летом 2006 года, когда израильтяне и боевики организации «Хезболла» обстреливали друг друга, оркестр дал концерты в тринадцати городах. Баренбойм так прокомментировал это: «Это наш маленький ответ на ужасы войны»[62].

И еще пример. В 1998 году знаменитый американский виолончелист Йо-Йо Ма инициировал проект «Шелковый путь». Художественная задача проекта – привлечь внимание как можно большего количества людей к музыке стран, где проходил Шелковый путь. Выступая в таких странах, как Иран, Казахстан, Узбекистан, Турция и Китай, исполняя произведения национальных композиторов, Ма и его сторонники надеются донести до человечества важную мысль: в мире все взаимосвязано, и хотя существуют различные национальные художественные традиции, тем не менее все общества всегда учились и учатся друг у друга.