Читать онлайн «Австралия — Terra Incognita: Когда звери еще были людьми». Страница 12

Как только российский фрегат прибыл на Тасманию, на его борту произошел мятеж. Взбунтовавшиеся моряки объединились со сбежавшими из тюрьмы местными каторжанами и скрылись в лесу. Губернатор острова был перепуган. Городок Хобарт (7000 жителей) был недостаточно укреплен и легко мог быть захвачен сбежавшими каторжанами при поддержке российских матросов. Однако моряков вскоре удалось вернуть на корабль. Недосчитались только организатора бунта — Станислава Станкевича. Этот человек стал вторым русским эмигрантом в Австралии.

Первым был ссыльный по имени Джон Потэски, уроженец Белоруссии, служивший одно время офицером в русской армии при Екатерине II. В 1802 году в Лондоне он был приговорен к ссылке и отправлен на Тасманию. В 1823 году, когда Лазарев встретился с ним, у Джона уже был свой дом в Хобарте, жена и взрослые дети[13].

Самый счастливый народ на свете. Белая реинкарнация. Философия каменного века. Овцы и кенгуру. Украденное поколение. Микеланджело палеолита

Ко времени прибытия в Австралию первых европейцев у австралийских аборигенов уже был свой сложившийся уклад, который позднее ученые назовут одним из самых идиллических, когда-либо созданных людьми. Он находился в полной гармонии с природой и сам был частью ее. Контакты с европейцами и европейская колонизация имели для аборигенов драматические последствия. Белые люди не смогли понять ни их сложной общественной организации, ни фанатической приверженности старинным традициям. Они не поняли, что, прежде чем учить аборигенов чему-либо, им самим стоило бы многому поучиться у них. Уже упоминавшийся нами английский пират, писатель и мореплаватель Вильям Дампир, побывавший здесь в 1699 году, писал: «Туземцы — самый нищий народ на земле… они не знают ни религии, ни правительств, и, несмотря на то что эти существа имеют человеческий облик, они мало чем отличаются от четвероногих…»

Иначе восприняла аборигенов экспедиция капитана Кука. Кук записал в своем дневнике:

«Они и в самом деле могут показаться несчастнейшими людьми на свете, но, по сути, они куда счастливее нас, европейцев… Живут они в спокойствии, не нарушаемом неравенством положения: земля и море по собственной воле даруют им всё, для жизни необходимое. Не ищут они роскошных жилищ, ни слуг для их содержания, проживают в теплом и прекрасном климате и наслаждаются чистым воздухом… Они считают себя обладателями всего необходимого и не нуждаются в излишествах».

Когда в 1788 году первый «кандальный флот» причалил к берегам Ботани-Бей, местные люди отнеслись к пришельцам дружелюбно. Аборигены были скорее заинтригованы появлением белых, чем напуганы. Они не восприняли их как врагов, ведь эти неразумные существа с утра до вечера под палящим солнцем продолжают носить тяжелые одежды. Они плохие охотники, ибо шумны, и их приближение любой зверь учует за милю. Известны даже случаи, когда аборигены, жалея пришельцев, показывали им источники воды.

В самом начале появления белых аборигены восприняли их как реинкарнацию своих умерших соплеменников. Стиль жизни пришельцев, их одежда, поведение — всё являлось загадкой. Одежду аборигены считали частью тела белых и поражались, что белый человек, сняв сапоги, мог еще ходить. Ощупывая белого человека и попадая рукой к нему в карман, они считали, что попали внутрь его тела и искренне огорчались, что причинили ему боль. Непонятно было также, пришли ли эти белые люди сюда навсегда или на время. Ответ стал ясен, когда белые начали срубать деревья, строить дома и сажать огороды.

Двоим мужчинам из племени Эора — Беннелонгу и Пемулвуаю — суждено было войти в историю становления взаимоотношений между аборигенами и поселенцами. Они завели дружбу с колонистами, восприняли некоторые обычаи англичан, как, например, бритье, а вскоре выучили и язык, став, таким образом, посредниками между поселенцами и местными людьми. Беннелонга знали и любили в офицерских кругах. Даже сам губернатор Артур Филлип симпатизировал и доверял ему.

До 1792 года отношения меду аборигенами и поселенцами развивались успешно. Однако вскоре между двумя цивилизациями стал назревать конфликт. Большинство белых, прибывших сюда, были осужденными за воровство, и многие из них в любой момент готовы были применить свои воровские навыки на деле. Они тащили у аборигенов их старательно изготовленное оружие и предметы быта, которые можно было в виде сувениров выгодно сбыть морякам. Крали даже жен…

Постепенно вера аборигенов в реинкарнацию своих умерших соплеменников пошатнулась. За сравнительно недолгое время, прошедшее с момента их смерти до возвращения обратно в образе «белых», они совершенно забыли все важнейшие для аборигена правила поведения и законы. До такой степени забыли, что их нужно было обучать заново. Даже самые отсталые племена знали, что нужно получить разрешение, прежде чем ступить на землю, принадлежащую другому племени. Когда у аборигена забирали какую-нибудь вещь, то взамен ему нужно было непременно подарить что-нибудь. Однако эта странная «белая реинкарнация» даже не думала о таких мелочах. При крайней чувствительности и обидчивости аборигенов это не могло не привести к конфликту.

Как-то раз один из людей племени Авабакал решил восстановить справедливость и потребовал законно причитающиеся ему дары — предметы быта белых: одеяла, сети, топоры. Люди Авабакал решили, что белые взяли у них достаточно, теперь настал их черед. В их понимании требование было законным актом обмена. Ведь в их мире — мире бродячих охотников, где почти все между собой родственники, а процесс дележа и обмена лежит в основе самой жизни, — наше понятие собственности нелепо. В конечном итоге этот «философский диспут» закончился тем, что несколько аборигенов были застрелены белыми.

Упоминавшийся выше абориген Пемулвуай начал кампанию за изгнание пришельцев с родной земли. В последующие двенадцать лет люди Пемулвуая регулярно нападали на поселения белых, поджигая посевы, вынуждая колонию зависеть от поставок из Англии. Пемулвуай был убит в 1802 году. Место вождя занял его сын Тэдбури, но в 1805 году его также поймали и посадили в тюрьму. На этом и заканчивается история сопротивления туземцев.

Голову Пемулвуая заспиртовали и отправили в Англию. Что касается его бывшего друга Беннелонга, то, расставшись с Пемулвуаем смертельным врагом, он затем был отвергнут обеими воюющими сторонами — и аборигенами, и колонистами. Беннелонг закончил свои дни в Сиднее спившимся человеком, как трагическая эпитафия к началу современной истории Австралии.