Читать онлайн «Западный фронт РСФСР 1918-1920. Борьба между Россией и Польшей за Белоруссию». Страница 63

За отказ от восточных территорий польский премьер получил обещание посредничества Антанты в заключении мира. Да и линия от 8 декабря 1919 года — это та граница, которую позже назвали линией Керзона, и которая ныне примерно соответствует белорусско-польской границе.

Только если предложение стран Антанты будет отвергнуто большевиками, Польша сможет получить помощь оружием, боеприпасами, снаряжением. Но и тут были проблемы, так как среди европейских рабочих, в том числе английских, существовало движение под лозунгом «Руки прочь от советской России». Докеры нередко отказывались грузить суда военными материалами для Польши. Так же поступали немецкие и чешские железнодорожники.

После соглашения в Спа первыми отреагировали большевики. Пойдя на значительные территориальные уступки Литве, они уже 12 июля заключили с ней мирный договор.

11 июля министр иностранных дел Великобритании граф Джордж Керзон направил ноту Совнаркому РСФСР с предложением заключить перемирие с Польшей, по которому «немедленно приостанавливаются военные действия». В ноте было сказано:

«В условия перемирия включается, с одной стороны, отступление польской армии на линию, намеченную в прошлом году Мирной конференцией в качестве восточной границы области, в которой Польша имеет право вводить польскую администрацию.

Линия эта приблизительно проходит так: Гродно — Яловка — Немиров — Брест-Литовск — Дорогуск — Устилуг, восточнее Грубешова, через Крылов и далее западнее Равы-Русской, восточнее Перемышля до Карпат; севернее Гродно граница с литовцами идет вдоль железной дороги Гродно — Вильно и затем на Двинск. С другой стороны, в условия перемирия надлежало бы включить, что войска советской России остановятся на расстоянии 50 километров к востоку от этой линии. В Восточной Галиции обе стороны останутся на линии, занятой ими ко дню перемирия.

Затем в кратчайший по возможности срок в Лондоне будет созвана конференция под покровительством Мирной конференции из представителей советской России, Польши, Литвы, Латвии и Финляндии для переговоров об окончательном мире между Россией и ее соседями. Представители Восточной Галиции должны быть равным образом приглашены в Лондон для защиты своих интересов…

Британское Правительство было бы радо получить немедленный ответ на эту телеграмму, ибо польское правительство просило о вмешательстве союзников, и если время будет потеряно, может образоваться ситуация, которая сделает заключение длительного мира гораздо более трудным в Восточной Европе. Между тем как Британское Правительство обязалось не помогать Польше для целей, враждебных России, и не совершать каких-либо действий, враждебных России, оно также обязалось по договору Лиги Наций защищать неприкосновенность и независимость Польши в пределах ее законных этнографических границ.

Поэтому, если Советская Россия, несмотря на повторные заявления о признании независимости Польши, не удовлетворится отходом польских армий с российской территории под условием взаимного перемирия, но пожелает перенести враждебные действия на территорию Польши, Британское Правительство и его союзники сочтут себя обязанными помочь польской нации защищать свое существование всеми средствами, имеющимися в их распоряжении»{174}.

Бросается в глаза то место в ноте британского министра, где территория восточнее линии предлагаемой границы названа «российской территорией». Как видим, для стран Антанты и Белоруссия, и Украина (кроме Галиции) была российскими в отношении как правительства Деникина, так и правительства большевиков.

Документ Керзона был получен в Москве 12 июля. Через несколько дней большевистское руководство дало по радио пространный ответ английскому министру. Нота Совнаркома РСФСР правительству Великобритании была направлена 17 июля 1920 г., а 18 июля получена в Лондоне и одновременно опубликована в газете «Известия». Ее подписал наркоминдел Г. В. Чичерин.

В этой ноте правительство РСФСР заявило, что с удовлетворением принимает заявление британского правительства о желательности установить мир в Восточной Европе. Дескать, несмотря на ничем не оправданное нападение Польши, советское правительство готово установить с ней мирные отношения. Но для этого Польша должна непосредственно обратиться к России с просьбой о перемирии и о заключении мира. Далее в ноте говорилось:

«Советское Правительство изъявляет вместе с тем готовность согласиться на более выгодную для польского народа территориальную границу, чем та, которую наметил Верховный Совет (Антанты. — А. Г.) в декабре прошлого года (т. е. линию Керзона. — А. Г.) и которую снова предлагает Британское Правительство в своем ультиматуме от 12-го июля (дата получения британской ноты в Москве. — А. Г). Советское Правительство не может не принять во внимание того обстоятельства, что эта граница была установлена Верховным Советом в известной части под давлением контрреволюционных русских элементов, приверженцев буржуазии и помещиков»{175}.

Таким образом, Совнарком РСФСР обещал поступиться частью территории Белоруссии и Украины в пользу Польши. Это упоминание об уступках было рассчитано на европейское общественное мнение.

В то же время Совнарком отказывался от посредничества Англии и отвергал вмешательство Лиги Наций. Отверг он и предложение созвать конференцию в Лондоне с представителями соседних государств, предпочитая вести переговоры с каждым государством отдельно.

Тем временем в самой Польше, с целью консолидации общества перед угрозой вторжения Красной Армии, сейм 15 июля принял закон об аграрной реформе. Он прошел большинством всего в один голос! Польскому крестьянству было обещано в ближайшее время передать часть государственных, церковных и помещичьих земель.

Наконец, 22 июля министр иностранных дел Польши князь Эустахи Сапега направил радиограмму в Москву о готовности Польши заключить немедленно перемирие и начать мирные переговоры. В ответ из Москвы по радио пришла нота Чичерина о согласии начать переговоры. Наконец, 24 июля командующий Западным фронтом Тухачевский направил главному командованию польской армии радиограмму с предложением прислать польских парламентеров 30 июля в 20 часов на шоссе Барановичи — Брест в тот пункт, где в это время будут находиться передовые части Красной Армии{176}.

Тем временем наступление Красной Армии продолжалось полным ходом.

На самом северном его участке 3-й Конный корпус и 4-я армия с боями продолжали двигаться к губернскому городу Гродно, имевшему укрепления (Гродненская крепость). Овладение им открывало возможность вторжения в этническую Польшу и выхода к польской границе с Восточной Пруссией.

На левом (северном) фланге польского Северо-Восточного фронта, вдоль польско-литовской демаркационной линии («линии Фоша»), после потери Вильни уходила на юг 3-я бригада 2-й Литовско-Белорусской дивизии (ЛБД). Вслед за ней шла 4-я бригада. Отход происходил вдоль железной дороги Вильня — Гродно. Пехоту прикрывал сформированный из добровольцев кавалерийский полк Обороны Вильни, которым командовал майор Владислав Домбровский.

Отражая налеты красной конницы, колонна 2-й ЛБД дошла до реки Меречанки (Меркис), где в ночь на 15 июля на мосту вблизи Оран дорогу ей преградили литовские части и потребовали сдать оружие. Тогда пехота переправилась через реку вброд, а обоз прошел через поврежденный железнодорожный мост. На следующий день (16 июля) эта колонна дошла до станции Ораны (Варена). Здесь собрались понесшие потери батальоны Ковенского, Лидского и Слуцкого пехотных полков, кавалерийский полк Домбровского, остатки артиллерии дивизии, бронепоезд «Мститель» и штаб 3-й бригады ЛБД. Состояние солдат было плохим — они понесли потери, устали от длительного марша, потеряли обоз, ушедший в другом направлении.

В местечке Ораны, неподалеку от станции, находились литовские части. Кроме того, к станции приближалась конница 3-го Конного корпуса.

Ранее в соседней деревне Бартеле размещался 1-й батальон 159-го польского пехотного полка, охранявший границу. Две роты батальона (3-я и 4-я роты) перешли на станцию Ораны, где присоединились к частям 2-й ЛБД, а другие две роты (1-я и 2-я) были окружены и взяты в плен красной конницей.

Поздно вечером 16 июля (около 23 часов) отдыхающие возле станции Ораны польские части подверглись атаке кавалеристов 15-й дивизии 3-го Конного корпуса, пропущенные литовскими войсками через местечко. Из местечка пошла в атаку и литовская пехота. Польские части вступили в бой, длившийся всю ночь и отразили натиск, а утром начали отход в направлении Марцинканцы — Гродно. Во время ночного боя 3-я бригада ЛБД и другие части потеряли несколько сот человек убитыми, ранеными и пленными (по советским данным, были взяты 300 пленных), а также 9 пулеметов.