Читать онлайн «Великая война: как погибала Русская армия». Страница 56

Как было показано ранее, существование этого органа продлилось не более суток, так как в ночь на 4 декабря по распоряжению главнокомандующего русскими армиями Румынского фронта генерала от инфантерии Д.Г. Щербачева его члены были арестованы. Затем вооруженными отрядами Центральной рады были разогнаны все большевистские армейские ревкомы 4, 6, 8 и 9-й армий. В связи с таким развитием событий Щербачев по договоренности с Центральной радой 12 декабря отменил «Положение о демократизации армии», выработанное ВРК при Ставке, прекратив тем самым процесс демократизации на вверенном ему фронте{792}. К тому времени на дивизионных, корпусных и армейских съездах фронта были смещены с постов 22 не признавших новую власть генерала{793}.

Таким образом, на Румынском фронте мероприятия большевиков по демократизации наиболее полно были проведены только в 8-й и частично в 4-й армиях.

Кавказский фронт. Процесс демократизации на этом фронте, так же как и на других, начал активно разворачиваться именно в тех частях и соединениях, где большевиками были созданы военно-революционные комитеты или проведена большевизация солдатских комитетов. Так, 13 ноября в 39-й пехотной дивизии был создан дивизионный ревком, который, помимо своей главной задачи — отвода дивизии в тыл, о чем говорилось ранее, ставил своей целью провести и демократизацию. Для этого было постановлено «избрать комиссаров как дивизии, так и отдельных входящих в нее частей»{794}. На следующий день дивизионный ревком в приказе № 1 объявил, что он «принимает власть контроля действий и распоряжений командного состава дивизии», и потребовал от командования «неизменного сохранения порядка управления и руководства частями дивизии». Этим же приказом комиссарам частей дивизии предписывалось «немедленно приступить к исполнению обязанностей по контролю распоряжений и действий командного состава. Все распоряжения должны быть санкционированы комиссаром за его подписью…»{795}.

27 декабря ВРК дивизии постановил «провести полную демократизацию в дивизии»{796} и приступил к перевыборам командного состава. 29 декабря начальник дивизии генерал-майор Е.П. Масловский доносил об этом главнокомандующему войсками Кавказского фронта генералу от инфантерии М.А. Пржевальскому: «Ныне… Военно-революционным комитетом дивизии… начинается проведение в жизнь выборного начала и отмена внешних знаков отличия (т.е. демократизация)». Далее Масловский сообщил, что в 153-м пехотном Бакинском полку этой дивизии уже проведены выборы командного состава, а на «8 января назначен съезд для выборов начальника дивизии и начальника штаба дивизии»{797}.

В начале декабря организованное большевиками общее собрание солдат 601-й Тобольской пешей дружины постановило сместить с постов командира дружины полковника Крамаренко и шесть офицеров, как «несоответствующих духу времени». Командиром дружины солдаты избрали прапорщика Ещенко, а его помощником — прапорщика большевика Павленкова{798}. Вскоре постановил провести демократизацию в своих частях и большевизированный солдатский дивизионный комитет 6-й Кавказской стрелковой дивизии. Командный состав был уравнен в правах с солдатами, а советским комиссаром дивизии был избран солдат Чепурной{799}.

О введении выборного начала сообщал в середине декабря в штаб 7-го Кавказского армейского корпуса также командир 261-го пехотного Ахульгинского полка (66-я пехотная дивизия): «Власть в полку захвачена большевиками. Избран командиром полка солдат Павлов, главным его помощником по агитации подпоручик Михайловский. Я и все офицеры покидают полк». Бывший командир полка также просил отменить намечавшийся ранее переезд корпуса в район расположения этого полка, так как солдаты собираются «разгромить его и перебить генералов»{800}.

Далее, состоявшийся 27 декабря съезд 5-го армейского корпуса большинством голосов тоже постановил провести в своих частях и соединениях демократизацию. Однако поскольку они уже начали отход с линии фронта, съезд решил ввести в них выборное начало после того, как корпус прибудет в тыловой район, и временно оставить на своих должностях командный состав, но при этом постановил всем чинам корпуса снять погоны{801}.

Процесс демократизации разворачивался и в войсках Трапезундской укрепленной позиции. Его возглавил большевизированный совет солдатских депутатов города Трапезунд (Турция). Как сообщал в конце декабря в штаб фронта начальник этой укрепленной позиции генерал-майор Колосовский, «совет объявил себя верховной властью, издает приказы, привлекает за их неисполнение к революционному суду, непосредственно распоряжается войсками, формирует [красную] гвардию, отобрал автомобили, типографию, уничтожил чины, снял погоны, объявил выборы командного состава без различия для офицеров и солдат; такие выборы уже были проведены в телеграфной роте, избраны частью солдаты, частью офицеры»{802}.

Демократизацию войск в масштабе всего Кавказского фронта возглавил Революционный краевой совет Кавказской армии, созданный, как уже отмечалось, на 2-м Краевом съезде Кавказской армии, проходившем в Тифлисе с 10 по 23 декабря. В воззвании к солдатам Революционный краевой совет Кавказской армии 28 декабря объявил, что «военно-революционные комитеты немедленно проводят полную демократизацию армии, согласно декретам правительства народных комиссаров»{803}, а на следующий день сообщил солдатам фронта о создании своего исполнительного органа — большевистского ВРК Кавказской армии. Революционный краевой совет определил его первоочередную задачу — «провести в жизнь все постановления II Кавказского краевого съезда: о демократизации армии, о вооружении, о борьбе с контрреволюцией и проч.»{804}

В соответствии с решениями 2-го Краевого съезда Кавказской армии во всех войсках Кавказского фронта в тот же день, 29 декабря, приказом № 2 ревкома Кавказской армии вводились в действия декреты Совнаркома «Об уравнении всех военнослужащих в правах» и «О выборном начале и об организации власти в армии»{805}. А приказ № 5 от 1 января 1918 г. ревкома Кавказской армии предписывал солдатам и их организациям немедленно провести в войсках «полную демократизацию армии»{806}.

Согласно приказам ВРК Кавказской армии в ряде частей и соединений Кавказского фронта состоялись выборы командного состава. В частности, на объединенном заседании 2-го съезда представителей частей 39-й пехотной дивизии и дивизионного ревкома 11–12 января были переизбраны начальник дивизии, начальник штаба дивизии и дивизионный интендант{807}. По распоряжению дивизионного ВРК 17 и 23 января состоялись также выборы командного состава в 39-й артиллерийской бригаде: были переизбраны ее командир, командиры артиллерийских дивизионов и батарей{808}.

Однако процесс демократизации здесь так и не успел развернуться в полную силу (как это было, например, на Северном и Западном фронтах) из-за начавшегося отхода войск Кавказской армии с линии фронта в тыловые районы, о причинах которого говорилось выше. Были и другие факторы, тормозившие процесс демократизации на этом фронте, — слабость и малочисленность местных большевистских организаций, враждебная по отношению к советской власти политика Закавказского комиссариата, большой процент, по сравнению с другими фронтами, казачьих войск и т.д.

Как отражалось проведение демократизации на боеспособности действующей армии? Начальник штаба Ставки генерал-майор М.Д. Бонч-Бруевич уже к началу декабря накопил достаточный материал о введении выборного начала назначения на командные должности. С целью предотвращения развала военного аппарата и спасения опытных офицерских кадров он направил 4 декабря на фронты циркулярную телеграмму. В ней особое внимание обращалось на то, чтобы при проведении выборов командиров «не наносился вред аппарату управления войсками, потому что порча этого аппарата приведет неминуемо к невозможности» обеспечить демобилизацию армии и разрушит хрупкую систему управления и снабжения на фронтах{809}. Однако эта телеграмма не возымела действия, в результате в частях и соединениях действующей армии продолжался разгон офицерского корпуса.

Уже во второй половине декабря Верховный главнокомандующий Н.В. Крыленко фактически остался без аппарата, чрезвычайно нужного для руководства войсками. Об этом убедительно свидетельствовал его приказ № 998 от 21 декабря. «В целях сохранения столь необходимого в настоящее время существующего аппарата управления войсками, — гласил документ, — распространить выборное начало в полной мере на штабы, управления, учреждения и заведения действующей армии ныне не представляется возможным». В соответствии с этим распоряжением Крыленко выборы личного состава штабов, управлений и заведений представлялись на усмотрение начальников этих военных учреждений{810}. Для продолжения же функционирования военного аппарата Крыленко был вынужден «временно» сохранить прежнее денежное содержание офицерам и военным чиновникам{811}.