Читать онлайн «Великая война: как погибала Русская армия». Страница 24

Тогда в ответ на шаги, предпринятые их политическими противниками, большевики 3-й армии и Полоцка решили создать временный ревком. В помощь им в Полоцк прибыли эмиссар Петроградского ВРК большевик А.Ф. Боярский и делегаты II Всероссийского съезда Советов от соседней 10-й армии{301}. Временный ревком 3-й армии в специально издаваемых бюллетенях публиковал декреты новой власти, сообщения о событиях в Петрограде и в стране, проводил митинги и собрания солдат, однако, не имея твердой поддержки в войсках, решительных действий не предпринимал.

В частях и соединениях 3-й армии местные большевики были более активны, чем в Полоцке. Приведем такой пример: 26 октября большевизированный солдатский комитет 35-го армейского корпуса получил радиограмму о событиях в Петрограде и тут же сообщил об этом всем частям корпуса. На созванном на следующий день, 27 октября, по инициативе большевиков корпусном собрании был создан ВРК в составе 10 членов и принято решение «поддерживать постановления съезда Советов вплоть до вооруженной силы»{302}. Корпусной ревком произвел аресты нелояльных новой власти офицеров и на их должности назначил своих инструкторов, а также установил контроль над штабом корпуса.

Уже 29 октября начальник штаба 3-й армии генерал-майор П.П. Лебедев сообщил начальнику штаба главнокомандующего армиями Западного фронта генерал-лейтенанту Р.-К. Вальтеру, что ВРК корпуса «телеграммы штазапа и Верховного главнокомандующего и телеграммы, освещающие положение органами Временного правительства, задерживает и в части пропускает или под своим контролем и со всеми комментариями или вовсе не пропускает»{303}. Эти действия большевистского ревкома сильно возмутили командование 3-й армии. В тот же день, 29 октября, сам командующий армией генерал-лейтенант Д.П. Парский приказал начальнику 2-й Туркестанской стрелковой дивизии: «с двумя казачьими полками и двумя батареями, присоединив к себе попутно 8-й Оренбургский казачий полк, двинуться в распоряжение командира 35-го [армейского] корпуса»{304}. Однако генеральский план не был осуществлен: казаки, не желая втягиваться в гражданскую войну в армии, просто проигнорировали приказ командующего.

Большевизированные солдатские комитеты частей 15-го армейского корпуса действовали в том же направлении, что и 35-го армейского корпуса. Состоявшееся

27 октября общее собрание запасных рот 30-го Полтавского и 32-го Кременчугского пехотных полков, входивших в состав корпуса, обсудив события в Петрограде и начавшееся вооруженное выступление Керенского — Краснова, выработало (по предложению большевиков) постановление, в котором заявлялось, что оно «присоединяется к Петроградскому гарнизону и готово поддержать Советы солдатских, рабочих и крестьянских депутатов с оружием в руках». Собрание также вынесло решение «протестовать против отправки частей войск с фронта в Петроград» на помощь Временному правительству и «в целях сохранения в массах спокойствия и порядка… избрать временный Революционный комитет». Ему было поручено во избежание «попыток внести смуту и дезорганизацию в солдатские ряды… занять телефон членами комитета и охранять вооруженным караулом»{305}. На другой день,

28 октября, на экстренном заседании корпусного комитета был образован большевистский ВРК 15-го армейского корпуса, председателем которого избрали председателя корпусного комитета солдата 21-го пехотного Муромского полка большевика Роскошного{306}.

По требованию большевиков в Полоцке 2 ноября состоялся 2-й съезд 3-й армии. Впрочем, расстановка сил на нем не дала ни одной из партий явного большинства.

Во вновь избранный армиском вошли 30 большевиков, 22 эсера, 4 меньшевика, 6 «беспартийных социалистов», председателем был выбран большевик подпоручик С.А. Анучин{307}. В таком составе армиском все же не давал преимущества большевикам, к тому же во вновь образованном на паритетных началах ревкоме 3-й армии большинство также принадлежало их политическим противникам. В его состав вошли 20 человек: 8 большевиков, 6 эсеров, 4 меньшевика и 2 эсера-максималиста{308}.

Однако, несмотря на временное преобладание эсеров и меньшевиков в армискоме и ВРК, большевики, используя их колебания, старались проводить свою линию. Прежде всего по требованию большевистских фракций армискома и ревкома был распущен армейский Комитет спасения родины и революции{309}. На другой день после съезда, 3 ноября, ревком, узнав «о проходе 4-й и 5-й Финляндских батарей на Петроград через Полоцк», отправил в связи с этим главнокомандующему армиями Западного фронта генералу от инфантерии П.С. Балуеву телеграмму, в которой требовал «немедленно остановить все эшелоны, движущиеся на Петроград»{310}. Генералу пришлось подчиниться этому требованию, так как ему, видимо, было известно, что еще 2 ноября по распоряжению ревкома 3-й армии «все свободные батареи подведены к железнодорожной станции и ожидают известия о необходимости выступления для поддержки правительства Советов»{311}.

Однако далеко не все инициативы ревкомовских большевиков поддерживало эсеро-меньшевистское большинство. И большевики стремились как можно скорее избавиться от своих политических противников, повод для чего вскоре представился. На состоявшемся 14 ноября заседании армискома фракция большевиков поставила на голосование вопрос о признании Совета народных комиссаров. Отказ фракций меньшевиков и эсеров поддержать резолюцию, выражающую ему доверие, вызвал категорическое требование большевистской фракции созвать новый, 3-й, армейский съезд «для выявления воли армии по вопросу о власти». Однако опять возник вопрос: какую же власть признавать до съезда? Большевистская фракция потребовала считать единственной властью в 3-й армии советское правительство, а их политические противники — армиском{312}.

Тогда фракция большевиков предложила резолюцию, являвшуюся продолжением ранее принятой о созыве 3-го армейского съезда. Она гласила: «Пока же, до созыва 3-го армейского съезда, фракция с[оциал] -демократов] большевиков предлагает, чтобы власть в 3-й армии перешла в руки ВРК 3-й армии, который в основу своей деятельности должен положить следующее: 1. Углублять и расширять принципы завоевания Октябрьской революции. 2. Руководствоваться в своей работе распоряжениями и приказаниями, исходящими от ВРК Западного фронта и СНК. 3. Быть самостоятельным в своей деятельности»{313}. Эта резолюция была принята 20 голосами, против были 12 присутствовавших. После принятия резолюции эсеры и меньшевики заявили о своем выходе из армейского ревкома{314}. Таким образом, они остались только в армискоме, и то лишь до 3-го армейского съезда, который решено было созвать в начале декабря.

Так вся власть в 3-й армии полностью перешла к большевистскому ВРК по главе с большевиком А.Ф. Боярским. 16 ноября солдатам этой армии был объявлен приказ № 1 армейского ревкома. Он гласил: «1. Военно-революционный комитет 3-й армии объявляет, что с 15 ноября с[его] г[ода] вся власть в армии перешла в его руки. 2. Исполнению подлежат те приказы и распоряжения, которые исходят только от Совета Народных Комиссаров, главковерха Крыленко, главкозапа Каменщикова и военно-революционных комитетов. 3. Все войсковые комитеты и Советы в частях и учреждениях переименовываются в военно-революционные комитеты в руки которых должна перейти вся полнота власти. 4. Учреждениям и лицам командного состава вменяется в обязанность беспрекословно исполнять все распоряжения и приказы военно-революционных комитетов…»{315}

Объявив себя высшей властью, армейский ревком сразу же приступил к решительным действиям, направленным на окончательное устранение своих политических противников на территории дислокации 3-й армии. 17 ноября ВРК армии выпустил приказ о закрытии газеты армискома «Голос 3-й армии», редакционная коллегия которой состояла из эсеров и меньшевиков (большевики специально для этого вышли из ее состава накануне, 16 ноября). Вместо нее начали издавать орган большевистского армейского ревкома «Бюллетень Военно-революционного комитета 3-й армии». Армейский ревком также сообщил, что типография штаба 3-й армии переходит в его ведение и без его санкции ни одна газета и ни одно воззвание печататься не будут{316}. Таким образом, стараниями большевистского ВРК местные меньшевики и эсеры лишились связи с солдатской массой через печатный орган.

На состоявшемся 18 ноября заседании армейского ревкома было заслушано заявление его председателя А.Ф. Боярского о том, что командующий 3-й армией генерал-лейтенант Д.П. Парский отказался подчиниться как новой власти, так и советскому главнокомандующему армиями Западного фронта большевику подполковнику В.В. Каменщикову. Участники заседания постановили отстранить генерала от должности командующего и временно назначить на нее председателя армискома 3-й армии большевика подпоручика С.А. Анучина. На другой день это решение армейского ВРК было обнародовано в изданном приказе № 2{317}. А вскоре за неподчинение новой власти также по распоряжению армейского ВРК был отстранен от должности, затем арестован начальник Полоцкого гарнизона генерал-майор Нечаев и вместо него назначен солдат Чутков{318}.