Читать онлайн «Два боя». Страница 15

В это время расстояние колебалось от 59 до 75 кб. При одном из накрытий "Роон"залпами "Баяна" были замечены попадания в "Роон" и пожар на нем[* Фактически, бой вел только один "Баян" своими двумя 203-мм орудиями. "Адмирал Макаров" не имел 203-мм снарядов, молчал, дистанция же была слишком велика для 152-мм орудий. Казалось бы, отряду следовало сблизиться! {Прим, авт.)]. В 10 ч 30 мин неприятель прекратил огонь и стал уходить к югу по курсу 230º. о чем я сделал радио "Рюрику".

Около 11 ч с "Олега" и "Богатыря" заметили перископ и рубку подводной лодки, шедшей в атаку на "Олег". Атака была безрезультатна. Суда отряда открыли огонь по лодке"...

Эта новая получасовая встреча была безрезультатна. Между тем "Рюрик" находился значительно южнее места боя. Получив в К) ч 20 мин радиограмму: " Вступить в бой с "Роон"" и ответив: "Иду к вам", он пошел полным ходом, взяв курс в середину показанного ему квадрата.

Через некоторое время на W от "Рюрика" показались дымы грех кораблей. Курс был взят им на пересечку. Были опознаны крейсера "Бремен" ("Bremen"){32}. "Аугсбург" и "Роон".

"Бремен" сделал сигнал прожектором, по-видимому. опознавательный и. рассмотрев "Рюрика", круто повернул вправо, открыв огонь. В свою очередь, в 10 ч 35 мин "Рюрик" открыл из носовой 254-мм башни огонь по "Бремену", затем, после двух залпов, перенес его на "Роон", который был вторым в строю. Весь отряд шел большим ходом на WSW.

Теперь обстановка была несколько иная в смысле условий для стрельбы. "Рюрику" никто не мешал, и он мог спокойно управлять огнем, тем более, что никакие обстоятельства нс вызывали необходимости каких-либо сложных, затрудняющих огонь маневрирований (см. схему 8).

Броненосный крейсер "Рюрик"

Несмотря на дым и мглу, "Роон" вскоре получил попадания. Особенно ясно был виден разрыв 254-мм снаряда, окутавший черным дымом весь крейсер до мачт. Были видны взрывы около кормовой мачты и между грот-мачтой и четвертой трубой. По-видимому. на крейсере начался пожар, так как его кормовая часть была окутана облаком черного дыма{33}.

Около 11 ч 10 мин "Роон" повернул к "Рюрику" корму и стал уходить, поддерживая редкий огонь из одного орудия. "Бремен" тоже прекратил огонь.

Видя, что расстояние до неприятеля увеличивается. командир "Рюрика"{34} устремился на него..., но в этот момент был справа атакован неприятельской подводной лодкой, выпустившей мину. Уклоняясь к Ost от атаки лодки, крейсер потерял из виду неприятеля, а затем лег на N для следования в Финский залив.

Спрашивается, почему "Рюрик" не довел до конца столь успешно начатого боя, тем более что "Роон" уже был значительно поврежден? Почему "Рюрик" не бросился его искать в том направлении, где последний скрылся, имея большой шанс принудить его вновь к бою, так как обладал ходом, не меньшим, чем и "Роон"?

Формально оправданием командиру является радио, полученное им от начальника отряда: "Опасаться подхода неприятеля с юга". Но фактически и над ним, и над адмиралом, посылавшим это радио, довлело опасение попасть под удар превосходящих сил германского флота, присутствие которых возможно было предполагать (хотя в действительности поблизости их не было). Однако ни адмирала, ни командира "Рюрика" это нс должно было останавливать, если бы у них было сознание о возможности и допустимости риска. Между тем при дальнейшем преследовании, при более энергичных действиях этот день мог бы дать крупного морального значения успех в виде потопления. кроме "Альбатроса", еще и "Роона".

Отряд крейсеров, узнав о бое "Рюрика", пошел к нему на соединение, но затем, ввиду потери "Рюриком" неприятеля, вернулся.

Схема 8. Бой броненосного крейсера "Рюрик" с отрядом германских крейсеров

У банки Винкова отряд снова был безрезультатно атакован неприятельской лодкой.

К концу дня корабли вернулись в Ревель...

Из дальнейших событий этого дня следует отметить атаку английской подводной лодкой германского крейсера (по-видимому, "Роона"{35}) и поход лодки "Акула" к месту гибели "Альбатроса", у которого она была атакована двумя неприятельскими гидропланами и подводной лодкой, видимо, вызванными на помощь и для охраны "Альбатроса".

В изложении этих двух эпизодов из опыта русского флота в мировую войну мы не преследовали задач больших, нежели те, которые высказали выше во вступлении к этой работе: проследить характерные черты тактики старого флота и оттенить тот несомненно уродливый уклон ее, явившийся следствием узкого понимания задач боя. Типичные моменты этих эпизодов, иллюстрирующих высказанное нами положение, подчеркнуты в порядке самого изложения.

Это направление должно быть изжито в тактике возрождающегося Красного флота, которая должна быть построена не на односторонних увлечениях, а на объективной оценке условий боя н вытекающих отсюда задании не к одной какой-либо отрасли деятельности флота, не в кругу абстрактных условий, а в стремлении предвосхитить всю совокупность данных обстановки боя. ведя обучение к тому, чтобы флот был в состоянии не только успешно стрелять на учебных стрельбах, но и быть способным успешно провести весь бой. Рамки тактики должны быть раздвинуты и должны охватить все стороны боевой! подготовки, начиная с искусства стрельбы и маневрирования и кончая искусством руководительства в широком понимании этого слова.

При ближайшем исследовании примеров из опыта войны, этой или другой — безразлично, приходится убедиться, что на тактику, на поступки отдельных начальников в бою имели крупнейшее влияние данные морального порядка, сложившиеся или воспитанные в кругу обстановки, предшествовавшей бою, обстановки, в которой он готовился и воспитывался.

Влияние этих данных возможно проследить и в приведенных двух примерах. В частности, борьба активно!! идеи и идеи осторожной обороны, выражавшейся в стремлении избежать рискованных положений, свойственна как бою с "Гебеном" Черноморского флота, так, в известной степени, и бою балтийских крейсеров. В Черном море причины крылись, несомненно, в кругу самого командования флотом, в Балтийском — в кругу тех влияний, которые исходили из оборонительного плана кампании. Но помимо этого были и другие причины, которые крылись, несомненно, в личном составе старого флота, в особенности в кругу офицеров и адмиралов старой "доцусимской" школы, с которыми так боролся Н.О.Эссен.

Здесь мы имеем дело с какой-то отдаленной традицией. пустившей глубокие корни в аппарате Морского ведомства и русского флота вообще. Пути ее тянутся к давно прошедшим временам, к Крымской кампании, где флот был обречен на пассивную роль и погиб в Севастополе, они проходят через Русско-японскую войну, с ее артурской эпопеей, явившейся повторением истории Севастополя, они дотягиваются и до мировой войны, в которой задача пассивной местной обороны доминирует над всем и оказывает решающее влияние на общее направление мысли и воспитания командного состава.

Несмотря на "школу Эссена", несмотря на то, что имелись прекрасные командиры, несомненно, склонные к активности, несмотря, наконец, на то. что целый ряд операций, активных по замыслу и выполнению, имел место в течение кампании, эта пассивная идея является основным мотивом.

И если для Балтийского флота тому были причины, ввиду подавляющего неравенства сил русского флота по сравнению с германским, то были ли какие- либо причины на Черном море? Почему там у командования сложились тенденции, вызывающие чувство глубокого осуждения?

Над этим надо подумать!

Надо отыскать их, эти причины.

И если окажется, что они кроются в идеях, которые господствуют в военно-морской науке, и в частности в тактике, то новая тактика, новая наука Красного флота должна тщательно устранить их, подведя иное основание, активное, полное горячего призыва к инициативе, к воспитанию умения рисковать и находить правильное решение без применения схоластических методов, продиктованное здравым смыслом и жаждой победы.

1 Гранд Флит (Gnmd Fleet) - в Первую мировую войну 1914-1918 годов крупнейшее объединение британского флота. включавшее самые новые и сильные корабли. Гранд Флит вел борьбу с германским Флотом Открытого моря

2 Первый турецкий линкор-дредноут - "Решадие" был заказан турецким правительством в Англии летом 1911 года со сроком готовности в апреле 1913 года. До начала войны Турция успела заказать англичанам еще два дредноута и приобрести (в кредит) строившийся для Бразилии дредноут "Рио-де- Жанейро" ("Rio de Janeiro"), ставший "Султаном Османом I". "Решадие" и "Султан Осман" не успели выйти в Турцию до начала войны и были реквизированы английским правительством для пополнения своего флота. Эта мера вызвала крайнее возмущение в Турции, особенно в Константинополе, где расходы на строительство флота в значительной степени оплачивались государственными чиновниками и патриотами из своего кармана (взималась часть жалования). Антианглийские настроения были поддержаны Германией, "продавшей" туркам линейный крейсер "Гебен" и крейсер "Бреслау", что немало способствовало вступлению Турции в войну.