Читать онлайн «Российский флот Тихого океана, 1898-1905 История создания и гибели». Страница 34

Командир крейсера «Олег» капитан 1-го ранга Л.Ф. Добротворский был единственным из командиров эскадры, кто не стеснялся высказывать свои предложения грозному командующему. Он, в частности, рекомендовал ему перекрасить корабли в боевой цвет, а во время командования отдельным отрядом на переходе уделил значительно большее внимание боевой подготовке, чем в целом по эскадре. Добротворский известен и тем, что в самом начале войны на крейсере «Дмитрий Донской» в Красном море самостоятельно начал задерживать пароходы с военной контрабандой.

Однако тактические взгляды Л.Ф. Добротворского, отличаясь большой оригинальностью, лишь в малой степени опирались на действительный опыт боевой подготовки и сражений войны. Так, он предлагал разделить эскадру на «фронт быстроходов» и «кильватер тихоходов»; или на четыре части, «перемешав в отрядах сильные и слабые суда». Как другой пример можно привести убеждение Добротворского в том, что победе при Цусиме японцы были обязаны своим подводным лодкам, которых в действительности не было. Это убеждение он сохранил даже после войны.

В конце концов влияние волевого командира флагманского «Олега» на «миролюбивого» контр-адмирала О. А. Энквиста в ночь на 15 мая привело к отказу крейсерского отряда от прорыва на север и отступлению его в Манилу. Это отступление привело к разделению остатков эскадры, которое, впрочем, во многом было предопределено её поражением в дневном бою 14 мая. Отношение же российских флагманов к самостоятельности командиров отчасти характеризуют слова морского министра А.А. Бирилева, написанные им на полях соответствующего листа заключения следственной комиссии: «Мысли Добротворского, и как он смел думать, что же делал Энквист?».

Следственная комиссия отметила, между прочим, и неудовлетворительные действия в бою капитанов 2-го ранга П.П. Левицкого («Жемчуг») и В.Н. Ферзена («Изумруд»). Оба корабля, по мнению комиссии, не выполнили своего назначения — защищать броненосцы от минных атак («Жемчуг»), а также не спасли людей с погибавших на их глазах броненосцев («Изумруд»). Прорвавшись 15 мая сквозь кольцо японских боевых отрядов, капитан 2-го ранга Ферзен, без достаточных оснований направил свой быстроходный крейсер северо-восточнее Владивостока и загубил его на камнях.

Командир вспомогательного крейсера «Урал» капитан 2-го ранга М.К. Истомин не только преждевременно приказал покинуть повреждённый крейсер, но и сошёл с корабля далеко не последним, что было явным нарушением традиций. Истомина «превзошёл» только командир миноносца «Бедовый» капитан 2-го ранга Н.В. Баранов, который без боя сдал свой корабль равному по размерам противнику и мотивировал свой поступок спасением «жизни раненного адмирала». На суде выяснилось, что этот офицер был ещё и нечист на руку.

Несмотря на эти «достоинства» Баранов, в силу старшинства в чине, был ещё и заведующим 1-м отрядом миноносцев эскадры. Не удивительно, что из девяти миноносцев эскадры только один проявил инициативу и атаковал корабль противника. Это был «Громкий» капитана 2-го ранга Г.Ф. Керна, который в бою с двумя японскими миноносцами решительно сблизился с истребителем «Сирануи» и пытался его торпедировать, хотя и безуспешно.

Действия капитана 2-го ранга Керна, погибшего в этом неравном бою, выглядят почти исключением на фоне поведения не только «цусимских», но «артурских» командиров. Капитаны 2-го ранга А.С. Шамов («Блестящий») и И.А. Матусевич («Безупречный») погибли в сражении, причем «Безупречный» повторил подвиг «Стерегущего» и, брошенный победоносным противником, исчез под водой со всем экипажем.

Капитан 2-го ранга Коломейцев в бою 14 мая смело направил свой миноносец «Буйный» к находившемуся под огнём подбитому флагманскому броненосцу «Князь Суворов» и спас с него раненного адмирала З.П. Рожественского и часть его штаба. Он же спас и большую часть команды погибшего броненосца «Ослябя», а после затопления своего повреждённого миноносца принял активное участие в тяжёлом бою с японцами на борту крейсера «Дмитрий Донской».

На фоне действий Керна и Коломейцева поведение капитана 2-го ранга П.В. Иванова («Бодрый») и лейтенанта О.О. Рихтера («Быстрый») выглядит просто бесцветным. Оба они с разным успехом лишь уклонялись от противника.

В заключение следует вспомнить, что капитаны 2-го ранга Н.Н. Чагин («Алмаз») П.П. Дурново («Бравый») и К.К. Андржеевский («Грозный») на своих кораблях сумели самостоятельно оторваться от противника и дойти до Владивостока. Эти командиры стали единственными, достигшими цели прорыва и были отмечены высшими боевыми наградами, Слабый крейсер-яхта и два миноносца — вот всё, что осталось от многочисленной 2-й эскадры флота Тихого океана для продолжения войны. Судьба последней была решена не в пользу России.

Несомненно, что одной из важных причин больших потерь и самих поражений в боевых столкновениях на море была слабая военная подготовка и тактическая пассивность командного состава Российского флота. Английский историк Вильсон по поводу Цусимы позднее вполне справедливо заметил: «У русских не было недостатка в храбрости, они держались до конца, но не проявили инициативы и предприимчивости».

В 1899 г. был издан очередной вариант Морского устава, подготовленный комиссией в составе адмирала К.П. Пилкина (председатель), вице-адмиралов В.Н. Назимова, К.К. Де-Ливрона, контр-адмиралов Н.Н. Ломена, Я. А. Гильтебрандта и А.А. Бирилёва. В уставе появились статьи о водолазном офицере, о судах и чинах гидрографических экспедиций и об офицерах Морского корпуса в плавании. Принципиальным дополнением устава стало введение должности командующего флотом, 82 которому предоставлялись большая самостоятельность и широкие полномочия по руководству всеми морскими силами на театре. К уставу прилагались инструкция вахтенному начальнику с распорядком дня и типовой недельный распорядок.

В 1898 г. комиссией вице-адмирала И.М. Дикова было окончено составление нового Свода морских эволюции, где важнейшие боевые сигналы производились по двух-флажной системе, в соответствии с практикой иностранных флотов. Новый свод значительно упрощал управление маневрами и приближал последние к реальным условиям плавания в отличие от прежнего — трёхфлажно-го. Однако испытания этого важнейшего (и единственного) тактического руководящего документа затянулось, он был официально утверждён только в 1903 г., и попал на флот буквально накануне войны, то есть не был освоен даже на эскадре Тихого океана.

Руководители Морского ведомства так и не решились официально принять упрощённые эволюционные приёмы и сигналы (однофлажный свод), оставшиеся на уровне проекта А.Ф. Гейдена. Не появилось на флоте и комплексного руководящего тактического документа. Изданный в 1898 г. по приказанию П.П.Тыртова капитаном 1-го ранга С.А. Скрягиным «Сборник приказов и инструкций адмиралов» охватывал многие стороны флотской жизни и обобщил опыт таких флагманов как Г.И. Бутаков, И. А. Шестаков, К.П. Пилкин, Н.В. Копытов, С.П. Тыртов, С.О. Макаров и других. Однако, в сборнике не было ни одной боевой инструкции для эскадренного сражения, поскольку таковых не существовало в практике адмиралов. Наиболее ценными тактическими документами сборника были приказ контр-адмирала В.П. Шмидта о высадке десанта (1883 г.), а также составленная С.О. Макаровым и объявленная приказом вице-адмирала С.П. Тыртова инструкция о подготовке к боевым действиям (1895 г.). 83 Сборник не был, да и не мог быть обязательным руководством, между тем только некоторые офицеры и флагманы понимали настоятельную необходимость создания тактических правил в масштабах всего флота. Важным шагом в этом направлении стало руководство «Управление и действие судовою артиллерией в бою и при учениях», разработанное флагманским артиллеристом штаба эскадры Тихого океана лейтенантом А. К. Мякишевым и введенное на эскадре вице-адмиралом Н.И. Скрыдловым в 1902 г. 84 В этом руководстве проводился принцип централизованного управления огнём из боевой рубки корабля, а также обосновывались правила пристрелки и выбора рода снарядов. Руководство А.К. Мякишева в 1903 г. было опробовано на Балтике и на Чёрном море, но так и не стало общефлотским документом.

Наиболее существенными достижениями в области теории тактики на рубеже XIX–XX вв. стали работы двух выдающихся морских офицеров — Н.Л. Кладо и Н.Н. Хлодовского. В1898 г. лейтенант Н.Л. Кладо издал «Записки по морской тактике», обобщавшие прочитанный им курс лекций для гардемаринов Морского корпуса. «Записки» отражали лучшие достижения иностранного и отечественного опыта и опирались на научное обоснование, выраженное определенными правилами — принципами. Так, принципами морского боя Н.Л. Кладо считал принципы сосредоточения сил, взаимной поддержки, «подставления неприятелю сильной стороны и уклонения слабой», а также принцип внезапности. 85 Примечательно стремление автора рассматривать способы действия сил флота на основе изучения боевых и технических средств. При этом Н.Л. Кладо уделил внимание вопросам применения воздушных шаров и подводных лодок. Взгляды его на эскадренное сражение отражали уровень тактики 90-х гг. с её преувеличением роли средней скорострельной артиллерии, тарана и ограничением дистанции артиллерийского боя пределами 10–35 кбт. В стремлении применить принципы морского боя к сражению броненосных эскадр Кладо во многом был близок к известным «Рассуждениям» вице-адмирала С.О. Макарова.