Читать онлайн «На Днепровском рубеже. Тайна гибели генерала Петровского». Страница 54

Генерал Фоканов немедленно выслал для розыска Петровского две разведгруппы, но безрезультатно...»

Но об этом мы уже говорили. Комментировать здесь нечего.

Очень обидно, что подобную глупость приписали именно Георгию Петровичу Кулешову, человеку, посвятившему всю свою жизнь восстановлению доброго имени генерала Л.Г. Петровского, которого он лично хорошо знал и искренне уважал.

Возможно, Георгию Петровичу просто посоветовали не ворошить прошлое и согласиться с предложением редакции. В противном случае можно было и не дождаться выхода книги. И он по какой-то причине «сломался» и не стал перечить. А ведь он в числе немногих вышел из окружения, пройдя весь этот длинный и смертельно опасный путь, он многое мог рассказать из того, что ему пришлось тогда перенести и увидеть. Нет никакого сомнения, что он мог бы привести массу примеров героических подвигов наших бойцов и командиров в эти дни, как и где была брошена техника, где все-таки, по его мнению, в силу каких-то обстоятельств потерялся генерал Петровский. Даже если он сам не был тогда рядом с Леонидом Григорьевичем, все равно кто-то же должен был хоть что-то слышать и знать о нем. Многое бы мог рассказать Г.П. Кулешов, но сказать правду о тех событиях ему просто не дали. Георгий Петрович Кулешов был прекрасным командиром, очень сильным и порядочным человеком. Такие люди не способны на обман и ложь.

Ничего не добавляют нового и воспоминания генерал-майора Н.Ф. Воронова, бывшего в тот период времени начальником политотдела корпуса, полковым комиссаром. Хотя именно ему подобное в определенной степени простительно. Ведь он не был в одной группе с генералом Петровским, а в соответствии с распоряжением командира корпуса находился в 510-м сп 154-й сд.

В июне 1972 года в одной из центральных газет в статье, посвященной 31-й годовщине со дня начала Великой Отечественной войны, генерал-майор Н.Ф. Воронов написал:

«В три часа ночи 17 августа начался мощный артиллерийский налет по пехоте и огневым точкам противника. Военком 510-го полка Максименко поднял подразделения в атаку. Противник начал отходить. В районе деревни Губичи было уничтожено множество автомашин, броневиков, танков, орудий, разгромлен штаб пехотной дивизии.

Когда деревня осталась позади, в полк прибыл генерал Фоканов. Он сказал, что справа, на участке 437-го полка немцы сопротивляются более упорно, а Петровский со своим резервом продвигается севернее. Убит адъютант командира корпуса, а сам он ранен в руку. Однако совет Фоканова следовать с главными силами отклонил: "Здесь справитесь без меня. Решающее — в глубине. А рана у меня пустяковая. Я ускорю присоединение к вам всех частей и с ними вернусь".

Воины 510-го полка после дерзкой атаки прорвали вторую линию вражеского окружения.

Утром к нам прибыл генерал Фоканов с начальником артиллерии дивизии полковником Тиматиевичем. Фоканов сообщил, что через два часа после нашего разговора видел тяжело раненого генерала А.Ф. Казакова, который успел сообщить, что генерал-лейтенант Л.Г. Петровский и начальник штаба корпуса полковник А.Л. Фейгин убиты во время боя с вражеской засадой севернее Скепни (20 километров юго-восточнее Жлобина).

К исходу дня 17 августа мы соединились с войсками 3-й армии, которой командовал В.И. Кузнецов. Я доложил об обстановке в 63-м корпусе и просил проверить на месте сведения о гибели Л.Г. Петровского. Это было сделано, но получить какие-либо новые данные не удалось».

Что можно сказать: воспоминания настоящего политработника. Бойцов поднимает в атаку комиссар полка, ротные, комбаты и командир полка, наверное, в это время курили. Политические сказки 70-х годов прошлого столетия о подвиге политработников в годы войны, на радость незабвенному Леониду Ильичу Брежневу, не знали границ в своем маразме: все сделали комиссары, а командиры и штабные работники разного уровня им только немного помогли.

Роль политработников в годы Великой Отечественной войны действительно сложно переоценить. Именно они вместе с коммунистами и комсомольцами были той цементирующей силой, которая сыграла наиважнейшую роль в организации должного отпора врагу в самый сложный период и вдохновляла на разгром захватчиков в последующем. Отрицать подобное может только тот, кто ничего не понимает в организации политико-воспитательной работы в Красной Армии и всего уклада жизни в СССР в те годы.

Тем не менее чрезмерное «обласкивание» политработников в средствах массовой информации все годы существования СССР, по любому поводу и без него, привело к тому, что в народе появилось стойкое неприятие данной категории военнослужащих. Со временем ненависть к ним поднялась до такого уровня, что сейчас трудно сказать, кого больше ненавидит обыватель — политработников или членов секты НКВД. В последние годы на экранах телевидения не было ни одного фильма о войне, чтобы не рассказывалось о самодурстве политработников и сотрудников НКВД. Во многом это явилось следствием неумного воспевания их «подвигов», и пришло время заплатить «по векселям». Отдельные ветераны из числа политработников сейчас иногда стараются даже и не говорить о том, кем они были в войну, сам лично был этому свидетелем. А ведь в основе своей это люди, которые были примером в выполнении своего воинского долга, они в самом деле в числе первых поднимались в атаку и до последнего патрона сдерживали натиск врага в обороне.

Комментировать в рассказе Н.Ф. Воронова и нечего: поднялись в атаку, противник начал отходить, в районе Губичей разгромили штаб немецкой дивизии. А что было до Губичей, где главное? Нет ничего. Далее идет пересказ сказанного ранее генералом Фокановым. Вот и все воспоминания. Уметь обойти острые углы, сказать так, чтобы никто ничего не понял, — это было непреложное правило людей, которые не хотели ничего говорить. Тем не менее подобное поднимало их значимость в плане того, что они относились к категории людей, которые были участниками далеко не ординарных событий. И здесь вы им ничего не скажете — что было, то было.

Так что значимость рассказа генерала Н.Ф. Воронова практически равна нулю, ибо в этом рассказе нет ничего такого, что позволяло бы правдиво взглянуть на рассматриваемые нами события.

В свете воспоминаний генерал-майора Н.Ф. Воронова, правда, напрашивается один вопрос: а почему никто, и в первую очередь он, ничего не сказал о судьбе военного комиссара корпуса бригадного комиссара Павлова Якова Ивановича? Есть предположение, что он погиб несколько раньше, 15—16 августа 1941 года, во время отхода на восточный берег р. Днепр[45].

Тем не менее кому, как не начальнику политотдела, сказать пару добрых слов о своем непосредственном начальнике.

Надо заметить еще, что 26 лет спустя, в 1998 году, Г.Д. Кнатько опубликовал ряд интересных статей, посвященных подвигу генерала Перовского и воинов 63-го ск на жлобинской земле. В одной из статей он приводит совсем другие воспоминания Н.Ф. Воронова относительно событий, имевших место 17 августа 1941 года. Где «правильные» воспоминания — сказать сложно.

Теперь пришло время обратиться к воспоминаниям генерал-майора Б.Г. Вайнтрауба, бывшего в июле—августе 1941 года начальником штаба 437-го сп 154-й сд корпуса. Его рассказ, пусть и не повествующий в полном объеме обо всех событиях, имевших место в начале прорыва из окружения, является самым значимым в плане представленной информации и правдивости. Удивительно, но Г.П. Кулешов (или Политиздат) по какой-то причине вообще не приводит его воспоминаний в своей книге. А ведь именно Вайнтрауб записывал указания, отдаваемые командиром 63-го ск в момент постановки задач на КП 154-й сд 16 августа 1941 года и ту знаменитую фразу генерала Петровского, которую упоминают практически во всех рассказах о Леониде Григорьевиче.

По свидетельству старшего научного сотрудника Института истории АН БССР Г.Д. Кнатько, генерал Б.Г. Вайнтрауб рассказал следующее:

«Генералы с проектом приказа согласились. Леонид Григорьевич приказал в конце приказа записать следующий пункт и тут же его продиктовал.

"Всему комначсоставу, вне зависимости от звания и должности, в период ночной атаки, вплоть до соединения частей корпуса с частями Красной Армии, — находиться в передовых цепях, имея при себе эффективное оружие с задачей объединить вокруг себя весь личный состав дивизии. Для руководства боем при командире пока быть начальникам: штаба, артиллерии, связи и офицерам связи". Этот необычный пункт, но весьма существенный для организации управления, я тут же вписал в приказ.

Приказ был вручен командирам полков в присутствии комкора. После коротких указаний по особенностям ночной атаки и ведения боя в глубине обороны немцев генералы Петровский и Фоканов приняли участие в рекогносцировке и организации взаимодействия на участке 473-го стрелкового полка, который под командованием Героя Советского Союза капитана Баталова должен был действовать на главном направлении.