Читать онлайн «Великая война на Кавказском фронте. 1914-1917 гг.». Страница 46

Остальные полки первоначально формировались в двухбатальонном составе и только впоследствии были развернуты в полки четырехбатальонные. При этом назначенные в состав экспедиционного конного корпуса в Персию 4-й, а вслед за ним и 2-й Кавказские пограничные пешие полки сравнительно скорее были развернуты в полки четырехбатальонные. 3-й Кавказский пограничный пеший полк, по сформировании, был включен в состав Азербайджан-Ванского отряда.

Конные пограничные полки были сформированы в составе четырех сотен каждый и вошли: 1-й Кавказский пограничный конный полк — в состав Азербайджан-Ванского отряда, 2-й Кавказский пограничный конный полк — в состав 4-го Кавказского корпуса и 3-й Кавказский пограничный конный полк — первоначально находился в армейском резерве, а по сформировании 6-го Кавказского корпуса был включен в последний.

Из Тифлисской и Кутаисской грузинских добровольческих дружин был сформирован Грузинский пехотный батальон, который был переведен из состава Приморского отряда в Азербайджан-Ванский отряд.

Находившиеся в составе Приморского отряда восемь дружин Государственного ополчения были сведены, для удобства управления, в Михайловскую ополченскую бригаду, а имевшиеся в этом отряде две нештатные горные батареи были переименованы в 1-ю и 2-ю Михайловские горные батареи.

В этот же период штрафованные нижние чины Екатериноградского дисциплинарного батальона, расположенного на Северном Кавказе, возбудили по начальству ходатайство о разрешении им принятием участия в боевых действиях на передовых позициях загладить их преступления и тем получить прощение. Главнокомандующий отнесся благосклонно к этому ходатайству, и в сентябре этот батальон, переименованный в Екатериноградский пехотный батальон, прибыл на фронт; командующим армией он был включен в состав 1-го Кавказского корпуса; командиром последнего был направлен на левый фланг корпуса, в район Мергемирского перевала, вскоре же по прибытии принял участие в делах против неприятеля и всегда добросовестным несением боевой службы стремился загладить свои прежние грехи.

В октябре же месяце прибыла на Кавказ Манджурская добровольческая конная сотня, которая также была включена в состав 1-го Кавказского корпуса.

Всеми этими мероприятиями было достигнуто следующее:

1) Был дан необходимый отдых частям, сильно утомленным в длительной Евфратской операции, особенно коннице с подбитым конским составом.

2) Была произведена необходимая перегруппировка, и одновременно с этим был образован крупный армейский резерв.

3) Новыми формированиями и развертыванием полков 2-го Туркестанского корпуса и 2-й Кавказской стр. бригады Кавказская действующая армия к концу 1915 г. была увеличена на 23 батальона, 28 орудий, 18 сотен и 1 дружину ополчения. И таким образом состав ее перед Эрзерумской операцией был доведен до 129 батальонов, 384 орудий, 240 сотен, 48 дружин ополчения, 181/2 технических рот, 8 артиллерийских батальонов, 6 добровольческих дружин, 2 конных добровольческих сотен, 1 авиационного отряда, 1 этапного батальона.

Действия в Персии на Керманшахском направлении экспедиционного корпуса генерала Баратова; Результаты действия его.

В Персии, примыкавшей своей территорией и к России и к английским владениям в Индии, всегда соприкасались интересы обеих этих держав. Для России, непосредственно к ней примыкавшей, в Персии имелись значительные экономические интересы, которые возрастали непрерывно по мере быстрого роста нашей молодой промышленности.

Англия же, чрезвычайно чутко относясь ко всему, что могло представить хотя какую-то ни было угрозу ее важнейшим владениям в Индии, необычайно ревниво относилась к возможности нашего поступательного движения на юг Персии.

Эта причина вызвала установление в 1907 г. соглашения между Россией и Англией, с распределением сфер влияния их в Персии и установлением точных границ его: русского — в северной Персии, английского — в южной, с нейтральной полосой между ними в виде буфера.

Но вскоре началась работа за приобретение влияния в Персии и Германии, со времени принятия ею активной политической задачи на Востоке. Пропагандная работа велась Германией в Персии чрезвычайно интенсивно, и к началу нашей войны с Турцией Персия была покрыта сетью немецких агентов[107].

Тогда же под влиянием политической работы Германии в Турции усилилось панисламистское движение, и реальным выявлением этих стремлений Турции был ввод турецких воинских частей в западный Азербайджан в район, сопредельный с Турцией (округа Урмийский, Соуч-Булагский и Тавризский), что являлось попыткой турецкой оккупации части Персии.

Это мероприятие турецкого правительства заставило наше Кавказское командование, по указаниям из Петербурга, также ввести в этот район наши войска, которые искусным маневром, без боевых столкновений, постепенно вытеснили турецкие войска с территории Персии.

Уже во время войны, с начала 1915 г., работа немцев усиливается. Германское командование ведет во всей Персии пропаганду с целью привлечения персидского правительства на сторону Германии и Турции и для вовлечения ее в войну против России и Англии.

По всей стране ведется усиленная пропаганда как немецким посланником и консулами, так и специальными агентами.

В подкрепление этой работы широкой рекой льется золото по всем направлениям.

Но ощутительных результатов не получается. Шах и большинство членов правительства и депутатов меджилиса[108] с осторожностью относятся к пропаганде немцев.

Этому способствует и присутствие в северном Азербайджане довольно сильного нашего отряда, в составе одной стрелковой бригады и одной казачьей дивизии; в Казвине — на пути к Тегерану — бригады Сводной Кубанской каз. дивизии, а в самом Тегеране — Персидской казачьей бригады с русскими инструкторами и русским же начальником ее.

В середине 1915 г. военная партия в самой Германии осталась недовольной медленной работой пропаганды, не дающей ощутимых и быстрых результатов, и выразителем этих тенденций явился немецкий военный агент генерал граф Каниц, талантливый офицер германского генерального штаба.

Последний, встав во главе активной работы немцев в Персии, предполагал уничтожить все русские и английские учреждения в этой стране и обязать персидское правительство объявить себя на стороне центральных держав. Дабы подчинить своему влиянию молодого 19-летнего шаха Султан-Ахмета и правительство, граф Каниц надеялся добиться перемещения их в священный город Кум, — центр немецкой пропаганды, — где собрались часть депутатов меджилиса и некоторые влиятельные лица из числа сторонников Германии. Графом Каницем предполагалось для этой цели, если бы понадобилось, не остановиться даже перед похищением молодого шаха или его свержением.

Во второй половине 1915 г., под влиянием работы графа Каница, австро-германские пленные, бежавшие из России, были сосредоточены в районе Тегерана, вооружены и сведены в воинские части, в которых сколачивались.

Шведские инструкторы, с 1910 г. преобразовавшие персидскую жандармерию и ею руководившие, получив патенты немецких офицеров и усиленное содержание, подняли против русских двенадцать полков жандармерии, расположенных в главнейших городах Персии[109].

Наконец, германские консулы навербовали вооруженные банды из персов, с помощью которых и при участии взбунтовавшихся персидских жандармов, они произвели ряд выступлений против русских и англичан в Шустере, Ширазе, Кермане, Керманшахе, Исфагане и Хамадане, причем в Хамадане и некоторых других пунктах они сопровождались вооруженным нападением с убитыми, ранеными и пленными. Служащие русских и английских учреждений и консульств должны были эвакуироваться в Казвин.

Граф Каниц предполагал 15-го декабря 1915 г. произвести государственный переворот, для каковой цели увлечь под каким-либо предлогом или даже похитить шаха в Шах-Абдул-Азис (недалеко от Тегерана).

Все это, конечно, не представляло серьезных военных опасностей, но имело политическое и экономическое значение: наш престиж в Персии мог быть совершенно ослаблен, наши экономические интересы могли сильно пострадать.

Но еще более опасений явилось у Англии в ее постоянной тревоге за положение в Индии. Вот это последнее обстоятельство заставило английское правительство не только далее не препятствовать усилению наших войск в Персии (между тем как до этого времени оно всегда болезненно реагировало на всякое наше намерение усилить там войска), но даже настаивать на посылке значительных сил для обеспечения направления от Ханекина на Хамадан и Тегеран, дабы этим предотвратить возможность проникновения германо-турок через Афганистан в Индию, что затруднило бы англичанам делать переброски войск из Индии на Европейский и другие фронты войны.